«На войне я был 4 года, а живет война во мне всю жизнь. Я был «по ту сторону фронта»: два года в оккупации на своей Родине и 2 года в Германии в лагере для  «остарбайтеров». Так чаще всего начинаются беседы о войне со студентами, школьниками, людьми старшего поколения. Мною много  написано о себе на войне, о близких мне людях, о товарищах по военной судьбе  -  бывших узниках фашизма.  Считаю своим долгом рассказывать о войне детям, студентам, взрослым. Главное  -  сохранение семейной памяти о войне. Призываю всех переживших войну рассказывать детям и внукам о событиях того времени,  писать воспоминания. Делюсь своим опытом.

 Написана книга   автобиография «Листаю жизни календарь» (Кемерово, 2013 год), изданы по моей инициативе и активном участии 3 книги об узниках фашизма: «Колыбельная песня Аннушки» (Кемерово, 2001 г.), «Вспомним всех поименно» (2006 г)  и «Зазвучавшие вновь голоса» (2011 г.). В средствах массовой информации насчитывается свыше  50 моих публикаций о военной судьбе  моих товарищей.  

Самая обстоятельная статья -  это  «Моё военное детство», опубликованная  в книге «Дети войны»  (Кемерово, 2013 год). А самая эмоциональная напечатана в журнале «Огни Кузбасса» (№ 2 2014 г). Это моя «Переписка с В.М. Песковым», знаменитым писателем-натуралистом  и путешественником.

Много лет я  попытаюсь осмыслить запомнившиеся события военной поры. Это 5 главных этапов войны: начало войны, битва за Москву, Сталинградская битва, Орловско-Курская дуга и битва за Берлин. 

1941 год. Начало войны запомнилось неоднозначным отношением жителей нашего села  к сообщению о нападении немцев. Женщины плакали (голосили, как у нас называли громкий плач с причитаниями), а мужики посуровели, стали серьезными. Ведь прошло всего 20 лет как закончились 1-я Мировая и Гражданская войны. Еще живы были  участники этих войн, свежа боль утраты близких, не вернувшихся с войны. А вот молодежь, как мой брат Николай, комсомолец и его товарищи, поспешили в военкомат, так как  были уверены, что война скоро закончится, и им не удастся повоевать. Настолько была сильна советская  пропаганда, вера в несокрушимость Красной Армии. «И от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней». «Мы железным конем все поля обойдем, соберем всё посеем и вспашем. Наша воля тверда и врагу никогда не гулять по республикам нашим». И каким горьким  разочарованием было стремительное  наступление немцев осенью, сдача без боя позиций, оборудованных в нашем селе, как гнали километровые колонны наших военнопленных. Полная информационная блокада. Только по поведению немцев можно было  догадываться,  что происходит на фронте.  Немцы хвастаются, что через две недели возьмут Москву и война закончится.  Но наступила ранняя зима в том году. Немецкие солдаты стаскивают валенки со стариков прямо на улице, с фронта на короткий отдых прибывают вшивые и обмороженные солдаты. Стало ясно, что немцы Москву взять не смогли. 

Запомнился  такой эпизод: как мой отец за свои познания  в истории чуть не поплатился. Зимой  (декабрь 1941  -  январь 1942 г) застрял в наших сугробах легковой автомобиль с немецким офицером, полковником. То ли он вынужден был заночевать со своим адъютантом  и водителем в нашей избе или ожидал, когда очистят дорогу, не помню. А вот разговор отца с немцем запомнил.  Переводила сестра Нина (она к началу войны закончила 1-й курс Орловского учительского института и немного знала немецкий язык). Немец стал хвастаться, что скоро они возьмут Москву. А отец ему говорит, что немцы никогда Москву не брали, а вот русские  Берлин брали (в 1761  году во время Семилетней войны 1756  - 1763 гг). Немец рассвирепел. Стал орать: «Ты не крестьянин, а комиссар»!  Слава Богу, обошлось.   

Сталинградская битва. Лето 1942 года. В немецких листовках пишут: «Волгу увидел германский боец – власти большевистской близок конец». Как тут не впасть в уныние. Ведь немцы на Волге, на Кавказе. Но в конце января 1943 года  над комендатурой немцы вывесили траурный флаг, а в начале февраля наши самолеты разбросали листовки с фотографией пленных немцев в Сталинграде. Надеялись  на скорое освобождение.  

Лето 1943 г.  Орловско-курская дуга.  По нашему шоссе Орел-Болхов идет на фронт немецкая военная техника с камуфляжем желтого цвета (потом только мне стало понятно, что это техника, переброшенная из Африки). Целые армады немецких самолетов летят на фронт. В мае немцы сжигают наши хаты, а нас гонят  на запад. С самолетов бросают листовки с угрозой расстрела с воздуха всех, кто будет двигаться на восток. Пешком гнали до  станции Красный Рог, недалеко от Брянска. Здесь нас погрузили в товарные вагоны и повезли дальше на запад. Под Брестом – распределительный лагерь. Семьи многодетные отправили в Прибалтику на хутора для работы у латышских крестьян, а трудоспособные семьи  повезли дальше. Так 1 сентября 1943 года мы всей семьей казались в Берлине в лагере для остарбайтеров  (рабочих с востока). 

1943 (осень) – апрель 1945 год. Фашистская неволя. Лагерь на восточной окраине Берлина, недалеко от Трептовпарка, где теперь стоит знаменитый памятник советскому солдату освободителю со спасенной девочкой на руках. Голод и унижение. Кажется, что я на всю жизнь пропитался запахом вареной брюквы, основной пищи этих почти 2-х лет. «Русская свинья  (да еще и грязная).  Работать. Быстрее!» - эти слова слышал

постоянно изо дня в день.

           Апрель 1945 года.  Битва за Берлин.  Ранним утром 22 апреля на территории наполовину сожженного «катюшами» лагеря появились наши бойцы из разведки. Бросились к ним обниматься, а женщины с расспросами, не встречался кто из них  с её братом, мужем … Но они  скомандовали нам быстро убираться, так как скоро начнется форсирование канала, на берегу которого располагался наш лагерь.   Бег по улицам пригорода Берлина под перекрестным обстрелом. Трупы немецких солдат под гусеницами наших танков и наших  убитых солдат, прикрытых шинелями на обочине тротуаров. Поразила мощь нашей военной техники, полное превосходство нашей авиации. И откуда же взялась вся эта мощь? 

Возвращение на родину. Руины Варшавы. Полячки приносят нам белый хлеб. Гомель. Ранним утром слышим стрельбу. По  привычке выбегаем из вагонов и прячемся в кюветах. А нам кричат: «Победа!». Это импровизированный салют из всех видов оружия. 

В родное село из Орла пришел пешком (30 км) 28 мая, почти через два года. Кто из моих односельчан успел за два года построить избу, кто-то жил в землянках. А на нашей усадьбе пепелище, сохранился лишь погреб. Над ним соорудили шалаш и стали в нем жить. 

В нашей семье были участниками войны и погибли в боях  мой брат Николай Фролович Шураев (в 1942 под Ржевом)  и брат Тамары Леонард Филиппович Субботин в 1944 под г. Ковно, Западная Украина). Участники  войны: Субботин Филипп Никанорович и Субботина Клавдия Филипповна. В музее военной истории Кузбасса хранится сочинение моего внука,  тогда лицеиста  Василия Исакова о членах нашей семьи, участниках Великой Отечественной войны.