Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Марина Кудимова. В мятежной очереди

Рейтинг:   / 2
ПлохоОтлично 

 

***

Лазарь умирает в лазарете,

За окном гражданская война.

В головах сидит на табурете

Нянечка — великая княжна.

 

Все никак не умирает Лазарь,

Все не может заступить черты,

Никому военно не обязан

И ни с кем на свете не на «ты».

Он опять забыл принять лекарство

Для разлуки тела и души.

Первое воздушное мытарство

Застит Ангел, просит:

— Не спеши!

 

Лазарь, ляг! —

а он куда-то рвется.

— Стихни, Лазарь! —

он рубаху рвет.

И ему от века не живется,

Как везде честной народ живет.

 

Как везде живет народ безгневный…

А и надо-то от гордеца,

Чтобы труп его четверодневный

Встал из гроба, плат сорвав с лица…

 

А княжна с него белье стирает,

Поит с ложки, остужает лоб…

Лазарь ну никак не умирает.

Точит жук его рассохлый гроб…

 

 

ПАСХА

 

Пропели «Аллилуйя»,

И крестный ход взопрел.

Жара под стать июлю,

А ведь еще апрель.

 

И, как зубною пастой,

Рот связан сырной пасхой,

И крикнешь лихача,

Отведав кулича.

 

А Питер белый, красный

От шелухи с яиц,

И человек напрасный

Тот, кто не пассеист.

 

Ему не быть артистом,

Он точно не поэт…

На фото гимназистом

Запечатлен мой дед.

 

С ним два гардемарина,

(О Русская земля!)

И, как из стеарина,

Светлы их кителя.

 

Шел дым из аппарата,

Слепил мгновенный сверк.

Три юноши, три брата

И позапрошлый век,

 

Который все старее,

И тем больнее боль,

Где и вода мокрее,

И солонее соль.

 

Один дождется пули

В классическом каре,

Другой сгниет в Стамбуле,

А может, в Анкаре.

 

И, в моровом задоре

Переупрямив бред,

Смерть выпросит у моря

Мой сухопутный дед.

 

Он стоек был и пылок,

Недостижимо чист,

И на барже в затылок

Ему стрельнул чекист.

 

И выругался длинно,

Изгадив сапоги.

Дед крикнул: — Ангелина! —

И — не видал ни зги…

 

Ну, а пока, намедни,

Над сварой держит верх

Наш первый и последний

Безбрежный русский век.

 

Где гений — не уродство,

А норма бытия,

Где честь — не превосходство

И не особь статья.

 

Где брат свободен с братом,

Сверкают галуны,

И фотоаппаратом

Черты не стеснены.

 

Не галлы, не татары —

Порода задалась.

На Марсовом фанфары —

Святая началась.

 

На славу разговейся,

Российский человек,

И молодо напейся

За позапрошлый век.

 

За ход его вальяжный,

Литое колесо.

За век, такой протяжный,

Что мы успели — всё…

 

11 АПРЕЛЯ

 

Отчего заслонилась руками, сестра?

Что, Мтацминда изверглась? Вскипела Кура?

Так откуда брюлловская поза?

Это сын мой лопатку занес над тобой —

Из песочницы вылез и ринулся в бой —

По приказу, но не без психоза.

 

Ему детскую память отшиб алкоголь,

Он — подъездная пыль, перекатная голь, —

Что еще в оправдание сына?

Его ненависть душит и мучает пол,

Его на кол надели и выдали ствол,

Чтоб почуял в себе исполина.

 

Ему выбрал начальник достойную цель…

О, я знаю, какой здесь бывает апрель —

Как не в силах отцвесть цикламены!

Дэда Картли[1], несчастны мои сыновья,

И поэтому дай мне принять на себя

Неподъемное бремя измены.

 

Целованьем последним прощаться пора…

Мы не встретимся в Царствии Божьем, сестра,

Поклонись от меня Змеееду!

Не могу я отринуть своих сыновей,

Но к тебе воскресать из мертвецкой своей

Не приеду уже, не приеду…

 

***

В школе для учителей

Детям стало веселей,

А в больнице для врачей

Спиртовой забил ручей,

 

И, ценой не мучая

Для такого случая,

Выслал бочку огурцов

Магазин для продавцов.

 

Что касаемо дворцов, —

Ежели не выжжены,

В хижины понижены.

 

Красный уголок в гриль-баре

Отвели под колумбарий…

 

Но ведь есть, в конце концов,

Кладбище для мертвецов!

 

Там бы и мараковали

У разрозненных костей,

Как мы жили-поживали

В государстве для гостей.

 

 

ЭШЕЛОН

 

Сформировали по этапу

Национальный эшелон,

И — не без бреду, не без храпу —

С устатку спит народ-Самсон.

 

Что за дебелая Далила,

Не ошибясь на волосок,

Одной машинкой всех обрила

На разный срок, на разный срок?

 

Какую миновали реку,

И скиф прошел или сармат?

Рассеянному человеку

Пространства эти в неохват.

 

И — так с лица стереотипен,

Так изнутри обременен,

По назначенью мчит «Столыпин»

Неотцепляемый вагон.

 

 

***

В мятежной очереди стоя,

Я никогда не знаю, кто я.

В ответ на каверзный вопрос:

— Как Вас зовут? —

в лице меняюсь,

Ответить сразу затрудняюсь,

Однако, это не склероз.

 

Косноязычный комментатор

И засветившийся агент,

Я — всех акцентов имитатор

И всех земель абориген.

 

И — со всеобщим выраженьем —

Я обеспечена служеньем,

В круговорот вовлечена

И лишь отдельного изданья

За совокупное страданье,

За соучастье лишена.

 

 

ПЛАЧЕЮШКА

 

— По ком кричишь, плачеюшка,

На русской стороне,

Где веет суховеюшко,

Спаси Господь, к войне?

 

— По будущей кричала бы

С утра и дотемна,

Да выпила всю жалобу

Текущая война.

 

— По ком же ты печалуешь

На глинище, на илище?

Иль поминаньем жалуешь

Замученных в узилище?

 

— Повыла бы, да надо ли

Им пенюшку мою?

Отмаялись, отстрадали —

И как один в раю.

 

— Плачеюшка, а то ли-то

Землица во неплодии.

Не слез ли ей недолито,

Что так худы угодия?

 

— Кто на земле не молится,

Тому в земле не сляжется.

Она не слезкой солится,

А потом хлебопашеца.

 

— По ком же ты, плачеюшка,

Суровая скуфеюшка?

По татям ли по иродам?

По духу ли, что выдышан?

 

– По приотцовым сиротам…

Приматерним подкидышам…

 

 

ПРОГУЛКА

 

По переулку имени борца

Ученый сын ведет дебильного отца.

 

Сын допускает смутную вину,

Отец пускает в бороду слюну.

 

По переулку кружит листобой…

В маразме можно жить — сказал Толстой.

 

Какое это счастье — по прямой

Идти не в богадельню, а домой!

 

И, тьфу-тьфу-тьфу, на то он и маразм,

Чтоб жизнь не представала без прикрас.

 

…Отец смеется и на все плюет,

И сына своего не узнает.

 

 

ЗАГОВОР

 

Ох, сколько дел, сколько дел!

Исподнее постирать,

Против рожна попрать,

Время заспать —

И Ленина закопать…

 

Ох, невпродых-невпроворот!

Плат накинуть на рот,

Рот едой запхать,

Красный угол заткать —

И Ленина закопать…

 

Ох, ох, не поднять!

На погоду попенять,

Не сеять, не жать,

Детей не рожать,

А Ленина закопать…

 

Ох, куды денусь!..

Ни дать ни взять,

Ни молчать ни сказать,

Ни спаять ни расклепать…

И Ленина закопать!

 

 



[1] Мать Грузия

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.