Алексей Бурко. Три рассказа

Рейтинг:   / 2

Подробности

Категория: Проза

Автор: Алексей Бурко

Просмотров: 5850

2009 год, Выпуск № 2

Комар

На операцию Никотиныча отвели в десять часов утра в среду.

Вообще-то имя его было Александр Никодимович, но с чьей-то легкой руки к нему прилипло именно это прозвище. Дело в том, что почти все время Никотиныч проводил на лестничной площадке запасного выхода и непрерывно курил. Несколько дней назад он сорвался с крыши частного дома, которую подрядился ремонтировать, и у него «внутрях что-то порвалось». Боль в области желудка он и глушил с помощью цигарок из своего чудовищного самосада. Отведав его самокрутки, я полдня не мог отделаться от тошноты и головокружения. Я и без этого был еще довольно слаб.

Мы лежали в палате отделения абдоминальной хирургии. Мне вправили паховую грыжу, Никотинычу операция еще только предстояла. Его постоянно ощупывали врачи – все время разные, – говорили непонятные слова и уходили. Приводили даже студентов.

Ростом Никотиныч едва ли достигал метра пятидесяти. В армию, по его словам, он в свое время не попал именно по причине низкорослости, хотя он очень хотел быть танкистом. Лет ему было от сорока пяти до шестидесяти, но не больше, так как про пенсию Никотиныч не упоминал. Точнее возраст не определялся – «маленькая собачка до старости щенок», – а спросить напрямую не было повода. Все больные, и старые и молодые, звали его на «ты».

Сам Никотиныч утверждал, что вся родня у него нормальная, а он такой мелкий потому что «поскребыш». Курил он лет с двенадцати, что не мешало ему, однако, серьезно заниматься боксом. Никотиныч охотно делился воспоминаниями о своих поединках.

– Саш, ты, наверно, в весе мухи выступал? – спросил я как-то.

– Нет, - отвечал он серьезно, сворачивая в трубочку клочок газеты, - в комАре.

Кроме курева, Никотиныч любил очень крепкий чай, который заваривал в поллитровой банке при помощи кипятильника из двух бритвенных лезвий. Он был словоохотлив и весьма подробно рассказывал истории из своей неказистой жизни. Постоянной работы Никотиныч не имел, жены и детей тоже. Пьяницей он, судя по всему, не был, да и много ли мог выпить со своим комариным весом? Азартными играми Никотиныч не увлекался, сексуальными подвигами, чем зачастую грешат собратья «Наполеона», не хвалился. Были, впрочем, и некоторые недомолвки. Внимательный наблюдатель, попытавшийся сложить полную картину жизни только на основании рассказов самого Никотиныча, неизбежно потерпел бы неудачу. Ощущались серьезные нестыковки, оставались довольно объемные «белые пятна».

По вечерам Никотиныч рассказывал кошмарные истории из жизни своей сестры, ее неудачного замужества. Следствием этой напасти стало то, что сам Никотиныч на старости лет остался без крова и вынужден был теперь скитаться по углам. Злобного своего зятя он называл не иначе как «демон». Общался Никотиныч, главным образом, с третьим нашим соседом Вадимом Викторовичем. После отбоя оба долго не спали.

– Этот демон приводит какую-то девку, занимает мою комнату, да еще на меня залупается. А прописки-то у меня там нет! – раздавался шепот в темноте.

Всю ночь после этого мне снилась нечистая сила.

Запас табака Никотиныч имел серьезный, но всякий раз «стрелял» у кого-нибудь огонька. Я подарил ему два коробка спичек, на следующий день они бесследно исчезли. Когда Никотиныч в очередной раз попросил «серянки» у Вадима Викторовича, проницательный сосед слегка прищурился и спросил:

– А ты ведь, наверно, землячок, у хозяина был?

Никотиныч не смутился и отпираться не стал:

– Да. Два раза ходил.

Но ничего про свои два срока рассказывать нам не стал.

Навестить его так никто и не пришел. На операцию Никотиныча отвели в десять часов утра в среду. В пятницу после завтрака, когда я готовился к выписке, пришла медсестра, собрала и унесла его одежду. Спросила, не знаем ли мы как связаться с родственниками. Мы не знали.