Впервые за два месяца у Савелия Кузнецова выдался выходной. С самого утра пораньше, позавтракав на скорую руку, Савелий засобирался в район. Нужно было купить карбюратор, да еще хотел посмотреть рыболовные снасти. Наталья, жена его, быстренько прибрала со стола и, подав супругу кепку, хотела было поцеловать в дорогу, да приподняла брови.

  - Откуда у тебя солидол на носу взялся? – спросила она. – Опять в гараж ходил, пока я у плиты крутилась?

В гостях у «золотого миллиарда»

 

После суда над фашизмом Варвара Парамоновна вышла из школы с гудящей головой. Давно замечено: чем меньше педагогам платят, тем больше у них энтузиазма. Вон вчера во вторых классах ставили мюзикл «Кошкин дом», сегодня десятиклассники три часа Гитлера прессовали…

Короткий день уже сменился серыми сумерками, и особенно мрачно в жалком освещении редких фонарей смотрелся облупленный фасад кипрянского «дворца знаний». Школа была приговорена к закрытию, и, казалось, что старые стены чувствуют обреченность и уже смирились со своей незавидной судьбой.

Петрович

 

Учёные бывают разные. Есть среди них, конечно, и полезные, которые, изобрели, например, велосипед. Или сковородку. Но много попадается в научной среде и подлого, и лихого народа. Ведь, если сесть и досконально разобраться, то выйдет, что мирному населению от их изобретений никакой пользы  нету, а есть одни убытки и разорение. 

Возьмём, к примеру, астрономов. Собирались они где-то сами себе по-тихому, считали в космосе дыры, Луну по ночам разглядывали, и никакого особого вреда от них не было, а даже была польза в плане получения затмения. А потом попала им вожжа под хвост.

 

Корчажиха

(вместо предисловия)

 

 

У бабки Ели поперёк лба осталась память о муже – шрам. Бил, чем придётся, чаще вожжами. «Чтоб ему там вечно гореть!» – говорила она. Даже мёртвого не прощала. А пошла за него «убёгом» – против воли родителей. Ей семнадцать было, а Мишка служил у старшей сестры в батраках. Убежали, жили на стороне, кинулись родителям в ноги, обвенчались.

– Вот, река вскрылась... катер «плашкоты» тянет... весна... слышь, Матрена, - с придыхом говорит Поликарп - крупный старик с седой щетиной недельной давности и тусклыми, точно выцветшими на солнце, глазами. 

Поликарп стоит перед окном и вытягивает шею, стараясь добавить к высоте третьего этажа и своему росту еще несколько сантиметров, чтобы лучше разглядеть реку и «баржи».

Старик одет в теплую фланелевую рубаху, диагоналевые брюки; на ногах валенки, подшитые на пятках кусочками кожи; на голове вязаная шапочка, какие носят дети дошкольного возраста.

ЕЛЕНА ТУЛУШЕВА: ПОКОЛЕНИЕ ДВАДЦАТИЛЕТНИХ

 

Елена Тулушева дебютировала в мартовском номере журнала «Наш современник» за 2014 год. Публикация сразу привлекла внимание читателей и литераторов. Письма в редакцию, отзывы в социальных сетях, упоминания в журналах. В интернет-издании «Парус» под заголовком «Молодые о молодых» вокруг рассказов Елены развернулась оживлённая дискуссия. На Совете по критике СП России о её публикации говорили как о лучшем дебюте года.

Помнится, было тепло и влажно. Однотонное, как серый натяжной потолок, небо создавало тот парниковый эффект, при котором только огурцы выращивать, а не наслаждаться погодой.

Впрочем, место, где я в тот день оказался, с теплицей ничего общего не имело. Здесь, правда, сеяли, понимая, однако, что надежды на всходы нет. Одним словом, это было кладбище.

Я никогда не любил кладбищ, хотя кто их любит, если разобраться? 

 

 

****

Его разбудил дождь. Насквозь промочив старый плед, в который неумело завернули младенца, вода холодом растеклась по коже, заставила едва слышно захныкать. Но мать не торопилась на его зов, и ребёнок заплакал обиженно, громко, пытаясь высвободиться из мокрых пут. Он не догадывался, что никто и не мог прийти к нему на помощь, ведь люди не появлялись ночами в железнодорожном тупике. 

Можно было плакать всю ночь и к утру затихнуть навсегда от переохлаждения, если б в Новосибирске не было «Кобры» - отряда юных волшебников.