Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Западносибирские сны

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Содержание материала

Может, то, что происходило потом в этот вечер - и действительно, одно из самых ярких доказательств удивительной схожести характеров потомков австралийских каторжан и ссыльных сибирских варнаков?

Поглядев на жалкий остаток виски, патер Джекоб не стал даже разливать его.

Пойдем к нему, позвал жестами. Сердцем чувствует, мы - хорошие люди. А для таких у него всегда найдется что выпить. Устроит нас «Белая лошадь»? Тогда в чем дело - пошли!

И мы выпили уже в квартирке, которую занимал он при общежитии. Выпили «на брудершафт» и сразу же заговорили, ну прямо-таки на одном языке.

- Транслэйта, Джекоб! - свойски говорил Валера, показывая на бутылку виски. - Гуд транслэйта!

- Йес! - соглашался патер. - Переводшик. Карашо! Иногда мы помогали друг дружке:

- Яков наш просит об ордене рассказать, - толмачил Валера.

- Да чё с этим орденом, Яша? - переспрашивал я уже на дружеский сибирский манер и точно с такою интонацией, с какой молодой, без году неделя, монтажник, собирался обычно мне рассказать «всю свою жизнь с самого начала». - Нормальный, однако, орден, старик. Нормальный!.. Представь себе: живешь на Богом забытой стройке и год, и два, и четыре года... Вроде ударная, а никакого движения: сплошные простои. Летом комарьё, а зимой холодюка, и только чистый спирт в магазине. Девяносто шесть градусов. Пять шестьдесят семь бутылка. Это не «Белая лошадь» в твоей Лимонии!.. А потом вдруг началось, понимаешь?.. День и ночь без сна. В три смены один у другого на ушах - и вот она, домна!.. Этого, Яша, не объяснишь - это, старик, надо видеть!.. Мертвая была, груда железа, да и все, но вот твои товарищи, все мы вместе... как будто одухотворили своим трудом: ты знаешь, что такое пуск домны?.. Э!..

Правой патер взял со стола бутылку, наставил на неё указательный палец левой:

- Переводшик?

- Иес-йес! - подтвердил Валера. - Транслэйта!.. Еще по граммульке.

- Так вот слушай, - тут же начал я, когда выпили. - Пуск!.. Это опупеть, Яша. Это, старик, надо видеть. Летку пробили, и огненные комки кокса летят через всю литейку... скажу тебе! И вдруг - малиновый поток чугуна, и над ним приподнимается зарево... помигивает... и устанавливается такой удивительный свет... удивительный!

- Лайта, лайта! - помогает Валера.

Нет, недаром жили они с Панфиловым в одной комнате - недаром. Патер силится что-то насчет света спросить, начинает отчаянно жестикулировать: маунтэйн, повторяет. Гора!.. Гора!

- Фейерверк на горе? - пытается уловить Валера. - В честь чего... кого... какая гора?

И я вдруг неожиданно понимаю:

- Маунтэйн Фавор?.. Свет на горе. Фаворский свет, Яша! Над Иисусом Христом...

- Карашо! - кричит радостно Джекоб. И спрашивает глазами: такой же, мол, свет?

- Н-не совсем, Яша, - все-таки сдаю я назад. Но и домну - Домну Запсибовну, как уважительно у нас её называли, - тоже не хочется обижать. - Н-не совсем, старик. Но очень похожий свет...

- Спрашивает, потом-то - что? - помогает Валера.

- Потом!.. Потом раздают награды... большие премии... звания. А кому хрен в сумку, тому и остается этот громадный орден - один на всех. Она, родимая: домна!.. И свет от неё озаряет потом самые хмурые твои и тоскливые дни. Потому мы и домниканцы...

- Запудрил ты ему! - говорит Валера тоскливо. - Красиво, но ему не понять, - и обращается к патеру. - Транслэйта?..

- Оу! - с восторгом откликается тот. - Переводшик?

- Я понял, он спрашивает, какой это всё-таки орден: католический или протестантский? - говорит Валера.

- Яша! - обнимаю его. - Старик! Неужели так и не понял, что мы - протестанты?.. Всю жизнь протестуем против всякой хреновины, которой у нас больше, чем до фига...

- Но! - кричит он чуть не с испугом. - Кэталик!..

Горячо и долго о чем-то толкует, и мы с Валерой, помогая один другому догадками, наконец понимаем: мол, как же так? Этот орден и создан-то был для борьбы с реформаторами, недаром же инквизиция - это его дитя. А протестантизм - плод реформ.

- Это у вас, правильно, - соглашается Валера. - Но у нас же все через задницу... Сами себе создаем трудности и сами потом с ними боремся... транслэйта?

После очередной порции «Белой лошади» Патер Джекоб мрачнеет, то и дело качает головой, будто и в самом деле сочувствует нашим русским проблемам, и начинает меня расспрашивать уже о другом: какая у меня дома Библия?.. Есть ли ещё какие богословские книги? Можно ли в Сибири строить церкви?

О, у меня старинная Библия, Яша! - начинаю ему рассказывать. - Мне её подарил в тайге, где много снега и очень холодно, старик с большой белой бородой, очень сильный старик, до сих пор на медведя ходит, о-о!.. Есть и другие книги, много!

Об этих других так запросто уже не расскажешь: не поймут эти капиталисты, не поймут!

Тут штука в том, что время от времени домой мне звонит председатель нашего Заводского райсовета Петр Семеныч Щетинин и со значением в голосе приглашает: «Зайди!.. Кое-что есть для тебя». Иду, и он достает из ящика стола то потрепанный, без обложки, «Новый завет», а то прилично сохранившийся «Псалтирь».

- Бери. Обещал тебе?

- Витя? - спрашиваю. - Опять?

- У, во-всю шерстит!

Витя Городовиков - ещё один районный уполномоченый «гэбе», который занимается больше идеологическими проблемами.

- Он хоть людей-то не обижает?

- Да ну!.. Отберет, и все.

- Ты хоть не говори ему, Семеныч, что мне потом отдаешь, - прошу Щетинина. - А то ему мои опусы вроде нравятся - начнет для меня нарочно отбирать!

- Давал тебе слово? - строго спрашивает Щетинин.

- Давал, Семеныч, давал!

- Так что ж ты меня - за мальчика?

Вот: как обо всем этом - патеру Джекобу? Другу Яше.

Тут одним «переводчиком»-виски не обойтись...

А он будто понял: приоткрыл дверцу книжного шкафа, достал еще бутылку.

- Карашо?

- Ты гигант, Яша! - одобрил Валера.

А я тут же к делу приступил:

- Ну, тогда слушай: рядом с Кузней нашей, с Новокузнецком, ещё один такой же пролетарский город - Прокопьевск. Прокопа... Там, правда, больше шахтеров. Вообще большой город. А церковь в старой избе. Завалюшка и завалюшка. Пробили наконец разрешение, стали потихоньку строить, а батюшка в горисполкоме и говорит... понимаешь? Муниципалитет, да. Он там и говорит: место дали рядом с пивной... с пабом, да. Понимаешь? А где пьют, там и льют... нехорошо! Можно, говорит, мы свою стройку забором обнесем, чтобы старушки от такого безобразия не плевались... В муниципалитете посмеялись: давай! Обноси. И он отгрохал такой заборище! А когда церковь построили - ничего себе!.. Не такая высокая, зато в длину и в ширину... А он уже не первый храм строит таким вот макаром... его отец Александр. Пивоваров его фамилия. Уже пятый храм вот так, представляешь?.. Да так быстро!

- А чего не покажешь Якову, что нынче приобрел-то, - вдруг вспоминает Валера.

А правда!..

Уже перед самой встречей купил в сувенирной лавке фарфоровую фигурку Христа в белых одеждах и с алым сердечком, от которого отходят крошечные, такие же алые лучики... Давно к такой в разных магазинах присматривался, а тут наконец решился - из-за меня нам даже пришлось задержаться, не успели потом зайти в свою комнату переодеться.

Из небольшого портфельчика-папки, которую я всюду таскал с собой из-за ручки с блокнотом, друг мой уже доставал небольшой бумажный сверток:

- Покажи, в самом деле, Якову!

Я развернул фарфоровую вещицу, протянул пастору:

- Это я в Сибирь с собой, Яша, повезу... ин Сайбэрия!

Какое-то мгновение Джекоб оторопело смотрел на статуэтку, потом взял её у меня, торжественно поднес обеими руками к губам. Поцеловал ноги Христа и бережно поставил статуэтку на стол. Поднес потом к губам крестик, висевший на цепочке поверх сутаны, снял его с себя, надел мне на шею и крепко меня обнял...

Утром я первым делом нащупал его у сея на груди, открыл потом один глаз, другой... На деревянном полукреслице рядом с кроватью один на другом лежали три толстых тома, и верхний был прикрыт большим, в ладонь, старым бронзовым крестом с черным распятием...

Но, впрочем, поддерживал и прибавлял нам сил ещё и витающий над городами Австралии, над всеми штатами её, над почти необъятным континентом, так хорошо знакомый нам свободный дух первопроходчества?

Общий с Сибирью дух.
 

Окончание следует...
г. Москва - г. Майкоп, Республика Адыгея

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.