Нина Инякина. Предчувствие праздника. (О книге Виктора Арнаутова «Песнь моя колыбельная… Рассказы о рыбалке»)

Рейтинг:   / 1

ПлохоОтлично 

Подробности

Категория: Критика, литературоведение

Автор: Нина Инякина

Просмотров: 1884

2015 год, Выпуск № 6

Вот и перевёрнута последняя страница довольно внушительной по объёму книги – в ней 292 страницы. Перевёрнута с сожалением, что так быстро закончилась, но и с надеждой на скорую встречу с новыми рассказами. Поймала себя на мысли, что буду теперь жить ожиданием, предчувствием праздника, который, как мне кажется, ещё не раз подарит читателям талантливый рассказчик.
Книга эта – дань увлечению всей жизни – рыбалке. А попутно (скорее, и прежде всего), – признание в любви к своей малой родине – селу Пудино и его окрестностям, землякам, которые жили в этих местах, друзьям детства и юности и, конечно, родителям – Евдокии Аввакумовне и Степану Фёдоровичу, а также сёстрам Татьяне и Раисе, брату Владимиру, бабушкам Анастасии Ивановне и Прасковье Павловне, дяде Александру Аввакумовичу и многим-многим другим, оставившим свой след в жизни и в памяти.
В книгу собраны рассказы, написанные в разные годы. Каждый  имеет посвящение конкретному человеку. Главное – это истории, непосредственно связанные с рыбалкой, приготовлениями к ней, самим процессом и результатом, а житейские истории идут в тесной связи с происходящими событиями, вовсе не кажутся притянутым за уши дополнением, а являются естественным и органичным продолжением рыбацкой темы. Все истории «имеют совершенно реальную основу» (как пишет в предисловии автор).
Меня, совсем не разбирающегося в рыболовецких тонкостях человека, книга увлекла с самого первого слова, да не просто увлекла, а захватила, поглотила и с трудом отпускала на какие-то незапланированные (и такие неуместные!) отвлечения: то надо было открыть входную дверь, то ответить на телефонный (так некстати!) звонок. Сразу поймала себя на мысли, что автор – умелый и опытный психолог. Только у меня возник по ходу чтения какой-то вопрос, как он уже делает подсказку или даёт разъяснение. Если я спотыкалась на каком-то непонятном мне (специфическом рыбацком или характерном для этих мест) слове, как писатель сразу же облегчал мне задачу: давал толкование термина, да так понятно, что мне уже казалось, что я и сама теперь – бывалый рыбак (вернее, рыбачка).
Много раз возникало чувство, что у Арнаутова в речи много своих, ни у кого не заимствованных, слов и словечек. Ребятишки («пацанва») заголопятили…»; «удилишко»;  «сбрасывали с ног самошитые сапожонки»; «заякорились» и так далее. Язык – неповторимый, сочный, яркий, выразительный.
Вместе с автором улыбалась и печалилась (как, например, в посвящении отцу – «Горе с бедою в одиночку не ходят»); вспоминала и своё школьное детство и работу на пришкольном участке; смаковала мягкие и ласковые имена Таньча, Райча, Валерча; читала про Нольдика Останинского и Готю Калиновского, а на память приходили шукшинские «чудики», вспоминалась Фира-дурочка (уже из маминой жизни): до старости внешне оставалась молодой, а по разуму была дитя малое, бесконечно доброе и беззлобное существо…
Удивилась и обрадовалась (до чего же похоже мыслим!) рассуждениям писателя о дружбе и друзьях. Он говорит: «…Для категории или даже высокого звания  Друг нет никаких кандидатских стажей, не существует и никаких членских билетов, свидетельств или дипломов. Друг – это само собой данное. Он постоянно с тобой, пусть и за тысячи вёрст от тебя…».
Вот ТАКИМ другом мне и представляется автор рассказов. Начнёте читать эти рассказы и поразитесь, как много хороших, добрых слов сказано Виктором Арнаутовым в адрес родных и знакомых, друзей и приятелей.
С особой любовью и нежностью пишет он о своей малой родине. Мне кажется, и я полюбила и увидела арнаутовскими глазами его Пудино и Краснояр, Калиновку и речку Чузик. Вот только Суховское озеро из моего детства ни в какое сравнение не идёт с Дудинскими озёрами из детства Арнаутова, огромными и глубокими. А слепней, комаров и прочей кровососущей нечисти и в моём детстве было сполна, хотя это и не самое приятное воспоминание.
Суть книги очень ясно и понятно изложил прозаик в финале своего рассказа 1997 года под названием «В ожидании праздника:
«Ну вот, собирался написать только о рыбалке как о празднике души и тела на рыбалке, а, перечитав, увидел, что собственно рыбалка занимает едва ли не треть написанного. А всё остальное – подходы, подступы к ней. И получились они, как мне показалось, более живыми и яркими. Не потому ли, что всякое ожидание праздника всегда томительней и сладостней самого торжества. И не потому ли, что сама рыбалка, как праздник, имеет и свои сценарии, и режиссуру, и набор обязательных действий… а ожидание её – непредсказуемо, воображаемо?
Я давно уже пытаюсь определить для себя: а что же самое главное в рыбалке?
– Улов, количество, вес, величина пойманной рыбы? Может быть, восхищение тобою как добытчиком? Зависть собратьев по страсти? – Нет.
– Может быть, клёв, его интенсивность? – Тоже нет! Иногда две-три поклёвочки за всю рыбалку доставляют гораздо больше удовольствия, чем непрерывная механическая работа по выдёргиванию рыбы из воды.
– Ага, процесс вываживания рыбы и чувство победителя над сильным соперником?! Тугие, мощные рывки крупной рыбы на тонкой звенящей леске?! – Тепло, тепло…
– Сама поклёвка?! Такая разная, такая желанная! – Близко, горячо.
– Так что же остаётся?
– Ожидание поклёвки. Игра воображения и непременная надежда на то, что рыбалка состоится! Предчувствие, ожидание праздника!»
Вот именно это предчувствие, ожидание праздника и двигало мною, когда я читала рассказы Виктора Арнаутова.