Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Книголюбие: прошлое и будущее

Рейтинг:   / 1
ПлохоОтлично 

Какая-то недотыкомка выставила полнехонький мешок книг у мусорного контейнера. Несколько коричневых томов высыпалось из переполненной мешочной тары, тщетно взывая к вниманию окружающих. Увидев такую культурную бесхозяйственность, испытал чувство досады и горечи: это надо же, ведь совсем недавно гонялись за книгами как оглашенные - книжный дефицит при миллионных тиражах правил бал. И вот дожили, народ не только «с базара» уже перестал нести литературу, наоборот, на свалку вываливает, единовременно опрастывая не только квартиры, но и души.

Поднимаю книжные блоки: собрание сочинений модного совсем недавно Валентина Пикуля в приличном состоянии. А в мешковине под завязку набито всякого: тут тебе и классика русская, американская, французская и даже немецкая, великолепные мемуары знаменитостей, среди которых воспоминания Сухотиной-Толстой, и еще разные словесные «вкусности» - их бывший хозяин явно знал толк в серьезных, настоящих книгах. Домысливаю: может быть, безалаберные наследнички расстарались, вышвырнув из обители не нужные им сокровища духа?

Но ведь это же печальный симптом. Ощущение культурной трагедии. Случай, к которому вполне подходит вопрос советского литературного классика: «Что с нами происходит?..»
 

Библиотеки

Книги гибли всегда. Однако и выживали в любой исторической круговерти вопреки всему. Потому, как они были необходимы человеку. Не случайно наш пещерный предок пытался рисовать на стенах пещеры: это были своеобразные книги того далекого времени.

С появлением самых первых книг появились первые библиотеки.

Библиотека в переводе с древнегреческого, по определению энциклопедического словаря «Книговедение», - книгохранилище. Если более подробно развернуть, тогда получится такое определение: «Учреждение культуры, выполняющее идейно-воспитательную, образовательную, информационную, культурно-просветительную и другие задачи». Библиотеки, повторяю, родились ещё в глубокой древности. Как только возникла письменная фиксация мыслей homo sapiens в виде текстов, которые в разные исторические эпохи, несмотря на разницу во внешнем виде, называли книгой (можно назвать первые записанные тексты протокнигой), так сразу же и возникают собрания этих текстов - библиотеки.

Считается, что первая публичная библиотека существовала ещё в 55 году до нашей эры при Писистрате в Афинах. А до того была знаменитая коллекция глиняных табличек с клинописью ассирийского царя Ашшурбанипала, жившего в VII веке до нашей эры ( 669 - около 633 гг.) Можно вспомнить Александрийскую библиотеку, основанную Птолемеем в I веке до нашей эры и насчитывавшую до 700 тысяч рукописных книг, трагически погибшую в пожарище.

В Древнем Египте библиотеки организовывались при храмах для обслуживания жрецов. В Древнем Риме возник похожий обычай устраивать доступные книгохранилища также при храмах: к IV веку таковых насчитывалось до 30 .

В Древней Греции собирать библиотеки, называвшиеся «сокровищницами мудрости», было обычным делом. У ученика Сократа Евфимия, к примеру, было стремление собрать в свою библиотеку всю «мудрость», заключенную в книгах. Известно, что он во многом преуспел в реализации своего благородного замысла. Богатейшим книжным собранием обладал мудрец, ученый и философ Аристотель.

Однако уже с тех времен плодились книжные воры. Так, некий Аппреликонт в I веке нашей эры, упоминаемый Страбоном в своей «Географии», используя свое официальное положение, заменял подлинные документы и акты из государственных архивов на копии. Действовал как мелкий воришка, присваивая государственное ради собственной библиотеки. Люди во все времена были разные. Потому-то и владельцев книжных собраний и уважали, и осуждали, и смеялись над ними - всё как у людей.

Истории выдающихся библиотек становились составными частями большой истории развития общества. Библиотечные хроники, наряду с летописными и историческими, также составлялись и скрупулезно изучались. «Значит, это кому-нибудь нужно», - используем эти слова поэта для нашего случая.

В Древней Руси первую известную библиотеку основал Ярослав Мудрый в 1037 году при Софийском соборе в Киеве. Князь собрал писцов и переводчиков, загрузил их работой по прямой специальности. Об этом можно вычитать в знаменитой «Повести временных лет».

Легендарные библиотеки с удивительными судьбами манят тайной своей и своего времени. Сколько понаписано о сокровищах знаменитой, так и не найденной либереи царя Ивана Васильевича, известного под именем Иван Грозный. Государь был необычайно начитанным правителем: достаточно вчитаться в его эмоциональную и взвихренную переписку с беглецом князем Андреем Михайловичем Курбским, который тоже продемонстрировал свои немалые книжные знания, умения и таланты. Их считают писателями, но с современной точки зрения оба они были также книголюбами.

Из опыта известно, что создание хорошей библиотеки требует ума, энциклопедических знаний. Но и без изрядной дозы упорства, расходуемого на составление книжного собрания, не обойтись. А ещё важно то, что волшебным образом обогащаешься при подборе книг для домашнего хранения - работа эта сладкая, в радость и на счастье.

О библиотеках написано много и многими. Впрочем, каждый может добавить к этим монбланам описаний свой опыт. Помню, как в детстве Витька Нагибин, привлекая внимание мальчишек, восторженно рассказывал о книжном собрании своего недавно умершего деда - ветерана войны, щеголявшего при жизни в, казалось, неснимаемых штанах-галифе и в жеванном временем военном френче. Оказывается, в дедовском доме в погребе, наполняя его чуть не под горловину, существовали оставшиеся от покойника, бывшего старообрядцем и хранителем, сокровища, старинные тома в коже с застежками, упакованные в твердую бумагу. Кто бы мог подумать, что этот небольшой поселковый начальник обладал такой прорвой старинных книг. Но никого из мальчишек Витька так и не соблазнил залезть тайком и внимательно рассмотреть книжное старье том за томом. Нет, книги, к счастью, не погибли: приехали дедовы собратья по вере и вывезли всё скопом, ни листочка не оставив. Уже много позже, как я корил себя: пройти рядом с таким богатством духа и не притронуться, не выкупаться в книжном океане старообрядческой мысли и литературы! Впрочем, уже совсем взрослым мне повезло ознакомиться de visu , подержать в руках, полистать самые разнообразные образцы томов хранителей «старой» русской веры в редком фонде Новосибирской государственной публичной научно-технической библиотеке. А ведь нагибинский внук говорил, что многие книги были ко всему еще и разрисованы цветными «картинками». Можно только представить, что это было за собрание?!.

Совсем не случайно наши предки определяли «библиофеку (через «фиту»), как книгохранил i ще, рогъ изоб i лия, книгъ собрание, книжницу». Опять-таки уже в прошлые легендарные времена бытовало слово, точно характеризующее тех, кто, словно скупой рыцарь сокровище, прячет под замки книги (гробит книгу), а значит, такое собрание - «книгогробница». И это в лексике русского языка XVII столетия! Есть, к сожалению, и сегодня такие мертвые собрания библиоманов, ничего не дающие ни уму, ни сердцу, кроме тщеславия.
 

Библиофилы

Что же заставляет людей собирать книги? Была ли мотивация к собиранию неотъемлемых спутников человеческой цивилизации - книг - в библиотеки? Для чего-то же они собирались, хранились, читались, распространялись? Ответ очень простой: человек делает (создает) книги, чтобы книги (делали) создавали его личность. При этом не надо упускать главного - любовь к книге бескорыстна сама по себе. Мне ложится на душу определение библиофильства как «науки страсти нежной». Наука, конечно, само собой, но и страсть, которая переходила из века в век. Изменялся лишь предмет этого чувства. Книга предметно (как вещь), менялась с течением потока времени: была глиняной табличкой с иероглифами, тростниковым листом, свитком, выделанным пергаментом, привычным книжным блоком, превратилась ныне в электронный диск.

Оглянемся на времена Гутенберга и постгутенберговские (царство инкунабул - первопечатных трудов второй половины XV - начала XVI веков): читатели и книговладельцы не видели тогда особой разницы между рукописной и печатной книгой. И те и другие стоили очень дорого. Ими, кстати, обладали достаточно состоятельные люди.

Изменились времена, и книга печатная стала доступна практически всем. А её назначение мало изменилось. Она осталась инструментом знаний, самоуглубления, самопознания, самосовершенствования, того, что является высшими потребностями человека. Добавим, что книги, встречаясь в каждой конкретной библиотеке, создают дополнительные оттенки ауры их влияния на владельца и друг на друга.

... Помню, как обнаружил случайно в одном из райцентров Кузбасса увлеченного книжного собирателя, познакомившего с его библиотекой «замечательных людей». Чего там только не было: львиная доля всех серий знаменитой ЖЗЛ, включая дореволюционную «павленковскую», от брошюр о революционных деятелях до толстенных биографических фолиантов. Хозяин помещал в своё немалое числом томов собрание все книги, какие попадали к нему в руки, в которых приводились биографические данные о знаменитых чем-либо людях. Там, к примеру, соседствовали произведения о царях, стахановцах, героях войн, космонавтах, писателях и прочих. Велось два каталога. При этом владелец почему-то терпеть не мог суперобложек, срывал их немилосердно, оголяя книжные блоки. Его вторая странность: не признавались мягкие книжные обложки, которые обладатель превращал в твердые, переплетая. В переплетах использовались, как подручный материал, в числе прочего, и суперобложки других книг.

Через пару-тройку лет увидел десятки знакомых книжек в кемеровском букинистическом магазине. Распродавалось собрание довольно длительное время. А следы его владельца потерялись: мне рассказывали, что там случилась семейная трагедия, о которой не хочу рассказывать, и в результате книги разошлись по новым собирателям. Несколько книжек приобрел и я для своей библиотеки.

О некоторых книжных собраниях и, естественно, об их заботливых хозяевах мне приходилось уже писать ранее. Не всегда судьба этих библиотек была счастливой. Домашние книжные собрания, как и люди, рождаются, живут, умирают. Так, следов не осталось от отборной библиотеки моего ушедшего из жизни Учителя, Юрия Григорьевича Варнакова, одного из ярчайших преподавателей Кемеровского государственного университета - книжника удачливого, страстного в своём увлечении, обладавшего энциклопедическими знаниями, неординарного человека. Исчезло книжное собрание завода «Прогресс» вместе с самим предприятием: там были уникальные подарочные иллюстрированные многотомники, увидевшие свет ещё до революции. Да и послереволюционными редкими книгами библиотека поражала. Ничего этого ныне не осталось. Не хочу длить печальную тему.

А вот жизнь бывшей библиотеки Дома политического просвещения Кемеровского обкома КПСС под другой вывеской и в совершенно другом, замедленном ритме продолжается. В этом книгохранилище доводилось читать тома сочинений Сумарокова века осьмнадцатого, Карамзина, изданного в начале XIX века, другие библиофильские редкости.

К сожалению, несмотря на частые встречи и благожелательное друг к другу отношение, не осмелился напроситься и посмотреть библиотеку бывшего главного областного телевизионного начальника Юлиана Ароновича Вишневского при его жизни. Его домашнее собрание, по отзывам, было очень даже приличным.

Как говорил великий книголюб Владимир Лидин, уникальное книжное собрание которого продолжает храниться в его семье: «Не только мы собираем книги, но и книги собирают нас».
 

Книгособирательство в разные времена

Как и многие иные виды деятельности, книгособирательство довольно легко подвергается временной классификации. Для себя выделяю три периода развития библиофильства: классическое, неклассическое и постнеклассическое. Самое удивительное, что ныне мирно сосуществуют все три направления книгособирательства.

Классическое библиофильство сегодня мало чем отличается от того, каким оно было на протяжении веков; разыскиваются книги-уникумы, изучаются, книголюбы радуются находкам и открытиям - а какая же любовь к книгам без положительных эмоций?!. Однако все в большей степени проявляется усталость (назовём это качество этим словом) библиофильской «классики». Книжные уникумы обрели хозяев, чаще всего это государственные хранилища, либо фолианты погибли от времени и прочих напастей. Не знаю ни одного молодого коллекционера инкунабул - книг раннего детства книгопечатания, да такового и не может появиться. Что говорить о седой старине: попробуйте собрать издания знаменитой « Academia » 20 - 30 -х гг. XX века. И это при том, что в столице этими изящными книжками ныне буквально завалены букинисты. А полный комплект увидеть на своих домашних полках книголюб вряд ли сможет. Ну, может быть, если он миллионер, тогда подберет процентов 85 - 90 из увидевших свет томиков. Назовите мне молодых книголюбов «классиков», которые стали известны в последнее время в среде собратьев по увлечению на фоне всё более сужающегося классического библиофильства. Наверное, где-то такие молодые появляются, хотя это и очень проблематично: в Кемерове ни единого назвать не смогу. Причин множество, не о них речь.

В советское время торжествовал утилитарный подход к книгособирательству. Между прочим, сразу после революции изымались личные библиотеки в общественное пользование, если у владельца насчитывалось более 500 книг. В те годы погибло физически невообразимое количество книжных редкостей, об обычных книгах вообще не говорим. Затем был период, когда за бесценок «гнали» на Запад художественные ценности в невообразимом количестве, среди которых книги занимали немалое место. Это уже потом было подвижничество рядовых членов многомиллионного общества книголюбов. Скажем честно, успехи в неклассический период, безусловно, были. Количество личных библиотек явно зашкаливало, что было и хорошо, и плохо. В конце концов, бал начал править безжалостный и безобразный в проявлениях книжный дефицит. Удивительно, но и в эти годы повального собирательства многие удачливые и увлеченные собиратели смогли создать уникальные собрания, часть из которых оказалась на виду, а некоторые были даже объявлены «Национальным достоянием». Самые увлеченные оставили занимательные рассказы о своих книжных находках, как правило, сразу же после выхода в свет в виде книг становившиеся библиографическими редкостями. Вспомним уже упоминавшегося писателя Владимира Лидина, библиофила из Красноярска Ивана Маркеловича Кузнецова, публикация о котором помещалась в журнале «Огни Кузбасса».
 

Собиратели нового века

Наша речь о ростках нового робкого пока библиофильства XXI века, без всякой враждебности сосуществующего со старым. Определим это направление условно как некнижное. Можно, кстати, назвать эту библиофильскую веточку компьютерно-интернето-электронной. Предлагаю в названии исходить из истории книгособирательства, в этом случае подходит термин - постнеклассическое библиофильство. Впрочем, это название уже используется отдельными публикаторами.

Электронные библиотеки буквально на глазах превратились в реальность нового времени. Пусть правоведы спорят об авторских правах, законно это или незаконно держать в памяти своего персонального компьютера без согласия с авторами их произведения, да ещё и выставлять оные в Интернете. Сегодня каждый, имеющий выход в «мировую паутину», не только считывает литературное произведение, интересующее его, но и спокойно «скачивает» их в свою настольную машину, складывая в её память, либо на диск или дискету.

Современный популярный писатель Юрий Поляков заявил: « ... в Интернете идет свой насыщенный литературный процесс». Да это и невооруженным глазом видно: сотни литературных журналов существуют в виртуальном пространстве, тысячи именных Web -сайтов созданы писателями и их почитателями, не только знаменитостями, но и всеми кому не лень. Издание бумажной книги требует, прежде всего, денег. И ресурсов в виде бумаги, затрат труда, печатных механизмов и т. д. Интернет зависит только от наличия технических возможностей по выходу в это пространство. А денег на этот процесс требуется совсем чуть. Я знаю произведения кемеровских писателей, которые можно прочесть только в Интернете, бумажного варианта их нет в природе. Хочешь прочесть, заходи в виртуальный мир. Правда, при этом необходимо знать, где и как отыскать эти повести, рассказы, романы, стихи, статьи.

Таким образом, Интернет и компьютер - это не только информация в чистом виде, но и инструмент духовного развития, элемент, создающий и распространяющий новую эстетику. Скажем честно, гигантское количество шелухи находится в «паутине». Недаром иногда в сердцах от многотрудных поисков усердный пользователь восклицает: «Помойка!» Впрочем, не будем рисовать картинку черной краской: как и всё остальное, Интернет имеет и плюсы и минусы.

Как-то довелось поспорить с одним интересным кемеровским поэтом, который даже в номинантах на премию Антибукера погулял несколько месяцев. Мой тезис о том, что, наверное, появится новый гениальный поэт, который двинет литературный русский язык на новые высоты на манер Александра Пушкина, он оспорил вполне резонно: «Новый язык родит не новый поэт, а компьютер нового поколения». Можно спорить с этим пока ещё отдающим радикализмом утверждением, но доля истины в нем несомненна.

С возникновением виртуального пространства возникла «сетература», когда каждый, мало-мальски умеющий писать, создает свои «нетленки», вывешивая их на всеобщее обозрение. При этом из многотонных глыб написанного, конечно, граммы настоящей руды, но она, в виде настоящей литературы, присутствует обязательно. Да и разве не видно невооруженным глазом, как массовая литература продолжает свой исход в Интернет.

Мы уже сказали, что следом, если не единовременно, возникли сетевые библиотеки. Кто не знает, к примеру, одну из самых популярных среди них - библиотеку Мошкова. Появились идеи воссоздать виртуально библиотеки великих землян, не только существовавшие когда-то и распавшиеся, погибшие, но и хранящиеся в государственных хранилищах в виде духовных сокровищ, почти недоступных для обычных людей. Здесь же всё может стать доступным, любая страничка, в том числе и рукописная. Разве вы не испытываете желания полистать том за томом пушкинскую библиотеку, пусть даже на экране, да ещё и с пометами гения русской литературы?.. Или собрать все известные автографы на книгах русского классика поэта Николая Рубцова. Вообще-то библиофильско-литературным фантазиям в электронном исполнении несть числа.

На дискетах и электронных дисках в записи уже хранятся огромные литературные массивы: заложил в память компьютера, например, собрание сочинений любимого классика с удобной поисковой системой и живи не тужи. Могут возразить, что читать с экрана очень трудно. Не надо читать, можно слушать, поставив аудиозапись: звучащие книги точно такая же реальность, как напечатанные на бумаге.

В моих руках побывали самые разнообразные электронные диски с тысячами литературных произведений на каждом из них. От такого циклопического количества просто голова кружится. Да и тексты «неотформатированные» читабельны в гомеопатических дозах - глаза устают довольно быстро. А насчет перелистать, перечитать, подчеркнуть, так это запросто. Лимит зрительной стойкости (глаза быстро устают) заставляет вытаскивать из «паутины» только то, что очень хочется узнать, почитать, а взять в печатном варианте негде: либо недоступно в Кемерове, либо не издано вовсе. Но знаю книголюбов, которые подбирают, укладывая в память своего компьютера или записывая на носитель, самое любимое из литературы. При этом можно с текстом сотворить самое разнообразное, исключая, конечно, вмешательство в написанное. Если же вмешиваешься, тогда это уже будет совсем другая литература, интересная, наверное, лишь одному человеку с блудливой рукой, у которого авторская воля не вызывает никакого уважения. Наша речь не о них, а о тех, кто улучшает книжный дизайн. Прежде всего, произведению можно задать красивый приятный глазу шрифт, изящную форму его расположения на виртуальных страницах, которая бы ласкала глаз.

Появляются книголюбы новой формации, самостоятельно подбирающие иллюстративный материал для чужих текстов. Знаю таких увлеченных красотой и искусством, которые сканируют картины великих художников из альбомов, рисуют собственные картинки, как компьютером, так и кистью, либо пером в испытанной временем графической технике. Иллюстрации в цвете или черно-белые встраиваются в текст. Добирается и привешивается самый разнообразный подсобный материал: это могут быть статьи о творчестве данного писателя и много чего ещё - рождается уникальный экземпляр виртуального издания, который, если очень захотеть, можно отпечатать и в привычной бумажной форме. Таким образом, электронную библиофильскую книгу от знакомого каждому книжного блока отличает значительная доза сотворчества читателя и ее владельца.

Совсем удивительно, что появляется поле для обмена виртуальными изданиями, с помощью электронной почты, либо в записях на носителях. Таким образом, прорисовывается совершенно новый книжный рынок, не похожий на существующий. Правовые регуляторы данного рыночного сектора вообще-то тоже должны появиться на каком-то этапе его развития, но вряд ли это случится в обозримом временном диапазоне.

Если фантазировать на полную катушку, то каждый превращается как бы в самостоятельное издательство для себя самого: творит, выдумывает, пробует, меняет, совершенствует. Каждый превращается в самого настоящего творца или в сотворца, если кому-либо нравится такое определение. А далее - нет пределов совершенству. Звучащие иллюстрации? Пожалуйста, нет проблем, подключай колонки и записывай звук. Движущиеся картинки? Да это и сегодня уже не проблема: мы делали « CD - ROM » о предприятии, заложили на электронный диск движущиеся схемы, с горящими свечами, падающими кусками угля, движущимися схемами и т.д. Всё перемещение идет под сопровождение божественного Бетховена. Почему не сделать этого в электронной книге? Уже делают. Добавим, что можно, например, к скроенной конкретным книголюбом электронной книжке, к тому же булгаковскому «Мастеру и Маргарите», добавить в виде приложения кусочки фильмов разных режиссеров с балом у сатаны, например, либо с полетами Маргариты-ведьмы над Москвой. Что книга превращается не вполне в книгу, так не думаю, что от этого кто-либо вздрогнет: не нравится, храни только текст. Проблему же ёмкости электронной памяти, которая пока является не таким уж и большим ограничителем, обязательно решат, да и уже успешно решают. Добавим и то, что появятся очень удобные, компактные и всякие прочие считыватели электронных книг, они и сегодня уже вышагивают на электронном рынке, теснясь и совершенствуясь по ходу конкуренции производителей.

Параллельно, конечно, будет существовать библиофильство привычное, которое проживет, как минимум, столетия, пока жива бумага, на которой напечатаны тексты. Особо упертые и консервативные любители получат легкую возможность печатать книги в одном экземпляре, такое, впрочем, уже является реальностью, но дороговато удовольствие. Однако с какими бы предосторожностями изданные на печатных машинах тома ни хранили, в перспективе они физически исчезнут. Можно, конечно, подпечатывать новые, чтобы были книги-вещи, как сейчас. Но зачем? Если для музеев, тогда ясно. Возможно, и для любителей подобной старины в будущем.

Каждый же библиофил без исключения получит возможность составить по-настоящему уникальную библиотеку любого мыслимого объема. Нынешние книжные личные собрания ограничены кубатурой квартир, финансовыми возможностями, ворчащими домашними, которым жилищный простор важнее простора духовного. Все эти и прочие преграды рушатся, словно карточные домики, перед растущей до бесконечности машинной памятью. Библиотека, по величине хранящихся в ней духовных богатств, будет зависеть от продолжительности жизни и физических сил её хозяина, свободного времени, фантазии и собственных интеллектуальных ограничений.

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.