Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Ущипни меня (или путешествие по Италии)

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Содержание материала

— Слушай, когда мы проходили мимо лавочек, там русский был, — вспомнила я, — он еще окликнул нас по-русски: «Девушки, покупаем сувениры».

— Да, да был — подтвердила Наташа.

— Пойдем к нему и все узнаем.

Окрыленные мы вернулись к лавочкам. Они располагались как раз рядом с этим злополучным вокзальчиком.

— Кто здесь по-русски говорит? — спросили громко у торговцев.

Мужчины о чем-то поговорили, и мы услышали спасительное слово:

— Владимир?

— Да, да, Владимир! — радостно закивали мы, — Yes! Конечно, Владимир!

Они нам сообщили, вернее, показали на пальцах, что Владимир пошел за покупками и сейчас будет.

И вот перед нами появился атлетический красавец Владимир, наш спаситель.

— Владимир, мы потерялись, — сразу признались мы ему.

— Вы откуда? — опешил Владимир.

— Из Сибири.

— А зачем сюда приехали?

— В Помпеи, мы туристы.

— А остановились где?

— В Риме. Нам в Рим надо попасть, или хотя бы в Неаполь. Мы приехали сюда совсем на другой вокзал, и не знаем, можно ли с этого вокзальчика попасть в Неаполь. Вернее, мы так поняли, что не ездят оттуда поезда в Неаполь

— С этого вокзала ходят поезда до Неаполя, — успокоил нас Владимир.

— А часто они ходят?

— Очень часто, через 20-30 минут. Садитесь и поезжайте в Неаполь до остановки Гарибальди, запомните, Гарибальди.

— Мы знаем Джузеппе Гарибальди, — с достоинством сказала я.

При этом итальянцы, с интересом следившие за нашим разговором, заулыбались.

— В Неаполе будьте внимательны, очень много уличных хулиганов, которые на мотоциклах сумки срывают. Сумки вот так держите, перед собой, — напутствовал нас Владимир.

Эта была самая приятная встреча с нашим соотечественником в Италии, потому что другие встречи были менее приятны, а точнее сказать, вовсе не приятны.

В поезде «Неаполь—Рим» Наташа вспомнила, что портье говорил ей что-то про цирковую железную дорогу – круговую, то есть, которая идет вокруг Везувия. Значит, мы, действительно, должны были вернуться по другому пути. Я также поняла, почему мужичок на вокзале нам сказал, что нет, не попадем мы в Неаполь. Мы ткнули пальцем на вокзал, а там как раз стоял поезд, который, действительно, не шел в Неаполь. Вот он и сказал «нет».

Прошло три часа – и мы вышли на привокзальную площадь Рима. Было уже поздно и темно.

— Я эту поездку на всю жизнь запомню, — сказала Наташа, — так же как и экзамен по хирургии, который я в университете за тебя сдавала.

На следующий день с утра мы отправились в музеи Ватикана. Очередь в музеи стояла вдоль знаменитой высокой ватиканской стены, отмечающей государственную границу. Хотя мы пришли задолго до девяти, очередь была уже довольно приличная, но двигалась она быстро. Договорились, что отводим на осмотр музеев пять часов и через пять часов встречаемся у выхода.

Мы с сестрой начали с того, что вышли в чудесный внутренний дворик Ватикана, чтобы полюбоваться им, разобраться с путеводителем на английском языке и составить план осмотра. И тут случилась ситуация, из которой я сделала грустный вывод, что русский русскому не товарищ, вернее, русский турист русскому туристу за границей не товарищ.

О надменном, вернее подчеркнуто безразличном отношении русских друг к другу за границей за несколько дней пребывания в Италии я уже составила себе представления и даже поняла психологические корни этого. Наташа проговорилась во Флоренции, что ей не нравится порой, что вокруг так много русских.

— Они мешают тебе чувствовать себя за границей? — догадался Володя. Видимо, ему тоже знакомо было это чувство.

— Да, — честно призналась Наташа, — мешают.

Итак, русские мешают друг другу чувствовать себя за границей. Это, наверное, от того, что пока еще поездка за границу у нас не является чем-то обыденным.

Так вот, мы сидели во внутреннем дворике музея и рассматривали путеводитель по музею на английском языке, в котором ни черта не понимали. Вдруг я услышала русскую речь.

— Русская группа, пойдем за ними, послушаем, — схватила я Наташу за руку.

Во дворике вдоль южной стены стояло много стендов с изображением знаменитого плафона Сикстинской капеллы, расписанного Микеланджело. Экскурсовод подвела группу к одному из них и начала рассказывать об этой работе великого мастера. Дело в том, что в самой капелле нельзя ни фотографировать, ни рассказывать, ни пользоваться диктофоном, поэтому гиды рассказывают об этом шедевре перед началом экскурсии.

Примерно минуты через три мы стали чувствовать на себе неприязненные взгляды.

«Слушали бы лучше про Микеланджело, чем беситься от того, что кто-то бесплатно вместе с ними слушает», — подумала я с раздражением.

Но похоже товарно-денежные отношения уже въелись в поры русских туристов. После того, как мы двинулись к входу, одна дама партийного вида сурово спросила нас:

— А вы откуда?

— Из России.

— А! — сказала она брезгливо.

Ее интонации выражали гораздо больше чем сам возглас: «Откуда еще могут быть такие наглые, которые на халяву хотят получить то, за что мы заплатили валютой». Я думаю, если бы, действительно, человека волновало искусство и трогали бессмертные произведения гениев, и ради этого он пришел бы в музей, повелся бы он на такие мелочные страсти, что вот, кто-то слушает «их экскурсию», да и заметил бы?

Итак, в музеях Ватикана мы вывели первое правило пребывания за рубежом: русские, обходите своих соотечественников стороной, и не мешайте им чувствовать себя за границей.

Мы начали осмотр с античных залов. С Наташей очень интересно ходить по музею. Она любознательна, задает много вопросов, иногда неожиданных. У нее возникают своеобразные трактовки художественных произведений. Мы с увлечением проходили по античным залам часа два.

Как Джоконда в Лувре и Сикстинская мадонна в Дрезденской галерее, самыми знаменитыми шедеврами, шедеврами из шедевров музеев Ватикана являются Станцы (комнаты) Рафаэля и Сикстинская капелла Микеланджело. На них указывают все указатели и туда устремляется поток посетителей.

Никакие фото и видеоизображения не способны передать, даже отдаленное живое впечатление о Сикстинской капелле. Потому что они не могут дать представление об истинных размерах капеллы, о масштабах фигур и их соотношении с архитектурой капеллы. Они не способны в цельности и полноте передать ощущение цвета. Кроме того, в литературе посвященной капелле почти не обращается внимания на чудесные работы других художников, создавшие по фризу замечательные библейские сцены.

Надо сказать, что микеланджеловская роспись алтарной стены капеллы со сценами Страшного суда мне никогда не нравилась. Бог изображен со странными невразумительными жестами. Он не смотрит на людей, он загораживается, отворачивается от них — он их больше не любит и безучастен к судьбе человечества. Богородица изображена в какой-то вычурно-манерной позе. Не понятно, чем она озабочена. Кажется, она просто хочет выйти из игры. Мученики предъявляют Богу орудия своих мучений с напором обманутых вкладчиков – никакого христианского смирения. Все это я отметила и сейчас, при разглядывании подлинника. Но я не могла не восхититься техническим блеском, с каким были исполнены эти росписи, страстностью, с какой мастер воплощал свой замысел. Забываешь, что перед тобой стена — тебя втягивает в эту мистерию.

Гений может потерпеть неудачу и все-таки создать блистательное произведение. Признаюсь, что я пережила в Сикстинской капелле эстетический шок.

Сикстинская капелла – ныне действующая, поэтому служащие время от времени поднимаются на возвышение и произносят:

— Т-с-с-с.

Посетители на время замолкают, потом гул опять нарастает, нарастает – так хочется поделиться впечатлениями. Иногда служащие что-то громко говорят на итальянском, призывая к тишине. Их благосклонно выслушивают – и все начинается снова – гул нарастает, нарастает. В Сикстинской капелле собирается очень много посетителей. И оттуда не хочется, жалко уходить – так магически воздействуют гениальные образы. Мы с Наташей провели там полчаса, и покинули ее потому, что у нас оставалось совсем мало времени до встречи на выходе.

Пинакотека пап мне показалась бедноватой. Интересны были только ее экспонаты эпохи Возрождения, а в залах, представляющих искусство-17-18 веков витала скука.

Меня понравились так же интерьеры музеев, в особенности галереи – они просторные, высокие, залитые светом, отделанные с безукоризненным вкусом. Особенно замечательна галерея гобеленов. Гобелены с их нежной цветовой гаммой и певучей пластикой были похожи на иллюстрации к какому-то сказочному действию, где все закончится счастливо.

Пять часов без перерыва с живейшим интересом мы бродили по залам музеев Ватикана.

В последний день пребывания в Риме мы посетили виллу Боргезе, к которой тоже была пинакотека. Время посещения виллы ограничено двумя часами. Здесь много замечательных скульптур Бернини, Кановы, есть картины Караваджо, Рафаэля. К вилле прилегает обширный парк с маленькими фруктовыми садиками, цветочными партерами и газонами.

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.