Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Владимир и Ольга Сухацкие. Чем богаты, тем и рады (Питание кемеровчан в ХХ веке) (Окончание)

Рейтинг:   / 1
ПлохоОтлично 

Что имели, то и ели

 

Клумбы под картошку

Принято считать, что в годы войны труженики тыла голодали, поскольку основные продовольственные ресурсы направлялись в Красную Армию. В мемуарах кемеровчан, которые пережили военное лихолетье, можно часто встретить строки о том, как рабочие падали в обморок от недоедания, как полуголодные шахтеры рубили уголь.

Нисколько не сомневаясь в правдивости слов ветеранов, мы все-таки хотели бы рассказать о продовольственном рационе горожан в годы Великой Отечественной войны.

Сразу заметим, что он был скудным, но вовсе не таким как в начале 30-х годов, когда в стране свирепствовал голод.

К началу войны Кемерово уже был крупным индустриальным центром. Практически все главные предприятия города – шахты, комбинаты, заводы входили в различные наркоматы тяжелой промышленности, которые в свою очередь были тесно связаны с оборонной. Работая на оборонку, кемеровчане имели различные привилегии, в том числе и по части продовольствия.

Из чего же состоял продуктовый набор  кемеровчан в военные годы?

Прежде всего, из тех продуктов, которые выдавались по карточкам: хлеб, мясо, жиры, рыба, крупы, сахар, макаронные изделия.

Кроме карточного набора, многие рабочие и служащие получали дополнительные продовольственные пайки, которые состояли из мясных и молочных продуктов, а также круп, которые производились на подсобных хозяйствах кемеровских заводов и шахт.

И, наконец, настоящим кормильцем в годы войны был огород! Домашнее подворье спасло кемеровских полурабочих-полукрестьян от голода.

Карточная система распределения продуктов была введена в Кемерове осенью 1941 года. Нормы постоянно менялись. Например, в  1944 году в Кемерове ежедневная норма хлеба работающего человека составляла 500 гр., иждивенца – 300. На месяц выдавали 600 гр. крупы, 200 гр. сахара, столько же жира, 500 гр. мяса. Часто случалось, что вместо мяса выдавали субпродукты, вместо крупы - макароны. И только хлеб замене не подлежал.

Хлебные карточки выдавались горожанам ежемесячно. Можно было купить хлеб на один день вперед, но по просроченному талону хлеб не отпускался. Так как многие рабочие обедали в столовых, продуктовые карточки на хлеб, мясо, рыбу, жиры и крупы состояли из дробных талонов. Например, при норме отпуска 600 гр. хлеба имелось три талона: на 300, 200 и 100 гр. Человек сам мог выбрать необходимое количество хлеба. За талоны на крупу в столовых давали суп или кашу.

Существовали различные виды карточек. У шахтеров и рабочих оборонных предприятий, а также  у партийных функционеров и сотрудников НКВД - одни карточки. У работников иных отраслей - другие. Кроме того существовали еще так называемые рейсовые карточки. Их выдавали тем, кто отправлялся в командировку. Свои продуктовые карточки имелись и у работников  железнодорожного транспорта. По ним на любой крупной станции можно было приобрести хлеб, сахар и даже колбасу.

 Особые льготы существовали для директоров заводов, партийных и советских работников, которые кроме карточек, имели еще и лимитную книжку. Ее обладатели могли приобрести в спецмагазине практически любые продукты сверх установленной нормы.

Карточная система была настолько сложной, что в ней плохо разбирались даже сотрудники Наркомторга, - министерства, которое ведало распределением  продовольствия. Не будем разбираться в этой запутанной системе и мы, поскольку нас, прежде всего, интересует один простой вопрос: как питались кемеровчане в годы войны?

Например, - шахтеры.

В течение всей войны они снабжались продуктами по карточкам первой категории. Для тех, кто работал под землей, были установлены довольно высокие месячные нормы отпуска продовольствия. Каждый шахтер получал ежемесячно:

- 30 кг. хлеба;

- 3,2 кг. мяса;

- 0,9 кг. жиров;

- 2 кг.  крупы; 

- 0,5 кг. сахара;

- 8 кг. картофеля. 

У шахтеров-забойщиков  нормы были еще выше:

- 4,5 кг. мяса;

- 1 кг. жиров; 

- 3 кг. крупы;

- 12 кг. картофеля.

Давайте представим, что вы – шахтер-забойщик. Каждый день у вас на столе имеются:

- 2 булки хлеба (прежде булка весила 1 кг., сегодня – 500 гр.);

- 150 гр.  мяса или колбасы;

- 2-3 отварные картофелины;

- тарелка с кашей (гречневой, овсяной, перловой, в которую добавлена ложка подсолнечного масла);

- чай и 3-4 кусочка сахара.

Теперь у вас есть полное представление о том, что и в каком количестве ели кемеровские шахтеры в годы войны.

Кроме этого шахтер, выполняющий норму  добычи угля хотя бы на 80%,   получал так называемый «холодный завтрак»: 100 гр. хлеба, ломтик соленого сала (30 гр.) и 1 кусочек сахара. После смены  он ел в шахтерской столовой  горячий суп, который готовился из расчета 60 гр. мяса, 10 гр. жиров и 10 гр. крупы на одну порцию. Не густо, но тоже – еда.

Совершенно очевидно, что на питании шахтеров власть не экономила. Но тут возникает вопрос: а что ели их семьи?

Допустим, в семье был только один кормилец – отец. Мать – домохозяйка, трое ребятишек. Согласитесь,  1 кг. хлеба и 150 гр. мяса – это не так уж и много для семьи из 5 человек.

С 1 июля 1943 года советское правительство предоставило особый статус членам семей горняков. Они стали получать  продовольственные карточки, по которым  раз в месяц каждый иждивенец мог приобрести 500 гр. мяса или рыбы, 200 гр. жиров, 600 гр. крупы и 200 гр. сахара.

Вроде и немного. Но сложите все в одну корзину, добавьте картошку и овощи с собственного огорода, молоко от любимой буренушки, яйца, - прокормиться можно.

Итак, кемеровские шахтеры, рабочие коксохимического, азотнотукового, военных заводов на правом берегу, а также вся партийно-хозяйственная номенклатура и милиционеры имели карточки первой категории. А это довольно значительная часть населения города.

В 1942 году на всех предприятиях Кемерова была введена система поощрения за ударный труд. Передовики производства получали сверх нормы картофель, капусту, лук, свеклу, редьку. Работники вредных и горячих цехов - молоко. В основном, эти продукты производились на подсобных хозяйствах предприятий. Коксохимический завод, например, выращивал картошку на 155 гектарах, зерновые – на 600, а также имел свыше 1000 голов крупного рогатого скота (любопытная деталь: самой желанной премией за перевыполнение плана коксохимики считали творог).

В годы войны в системе общественного питания Кемерова насчитывалось около 250 городских и рабочих столовых. Если в 1940 году в этой сфере обслуживания был дефицит кадров, то с началом войны от желающих  кашеварить не было отбоя. Профессия повара сразу стала востребованной и даже престижной. Всякому было понятно, что на кухне в голодные обмороки не падают. Однако попасть на «хлебное место» мог далеко не каждый.

Поваром мог стать только тот, кто имел профессиональную подготовку. Так как лучшие кемеровские повара ушли на фронт, требовалось обучить новые кадры.

В 1943 году при ОРСе треста «Кемеровоуголь» были открыты 4-х месячные курсы поваров, на которые принимали женщин с образованием не ниже 5 классов. Но это было не единственное требование к поступающим. Брали на курсы только членов семей фронтовиков. Работа в столовой рассматривалась как льгота.

Сегодня трудно восстановить полный список блюд, которые подавали в рабочих и городских столовых. Однако о некоторых кушаньях и их качестве можно узнать, ознакомившись с жалобами рабочих.

 «У нас на шахте «Северная» есть столовая №3. Творящимся здесь безобразиям нет границ. Качество приготавливаемой пищи чрезвычайно плохое. На завтрак, обед и ужин всегда подают одни и те же неотъемлемые щи, в которых кроме капусты и воды, никогда ничего не бывает.

Столовая имеет достаточное количество всех необходимых продуктов, тем не менее, хороших обедов она не приготавливает. Странно то, что, как правило, с 12-15 числа столовая совершенно не имеет жиров. Неизвестно также, куда девается во второй половине месяца необходимая норма мяса и крупы.

Не лучше и в зале столовой №2, для ИТР. Очень часто бывает так, что в меню значится и суп, и котлеты, и колбаса, а подают все те же щи и оладьи, приготовленные из недоброкачественной муки».

Подпись: рабочие В. Козунов, А. Юрьева.

В другой жалобе рассказывается «о безобразиях, творящихся в столовой №10 при автобазе Правобережного комбината».

«В столовой наблюдается обмеривание и обвешивание рабочих. Весы в хлеборезке неточные, жиров в обедах не чувствуется, а за последнее время за капусту вдруг стали брать крупяные талоны».

Некий кемеровчанин П.Чернышев требует навести порядок в одной из городских столовых.

«В кемеровской столовой №13, где заведующая Живаго, систематически обвешивают и обсчитывают рабочих. Вместо 700 грамм хлеба, здесь выдают 650, получая за них по 1 рублю. Если обед стоит 2 р.30 к., то рабочий вынужден за него платить за него 3 рубля. «Сдачи нет», – заявляют работники столовой. Однажды член комиссии рабочего контроля тов. Остапчиков обнаружил 3 кг. сливочного масла, оставшегося от обеда. Составили акт, тов. Остапчиков передал его председателю строительного комитета тов. Леонтьеву, но последний положил акт под сукно».

Нетрудно заметить, кемеровчане обращались с жалобами в вышестоящие инстанции, не только потому, что в столовых вдруг резко ухудшилось качество приготовления блюд, а некоторые кушанья вообще исчезли. Они требовали навести порядок, потому что прежде эти учреждения общепита соблюдали стандарты, а теперь - нет.

Из этого можно сделать вывод, что в меню кемеровских столовых имелись не только мясоовощные и крупяные супы, но и котлеты (!), которые всегда ели с гарниром, (отварная картошка, тушеная капуста или каша), колбаса (!), оладьи, а также сливочное масло.

С апреля по июнь, городские столовые  регулярно получали свежие огурцы, зеленый лук, редиску, петрушку и укроп, которые выращивали в кемеровском теплично-парниковом совхозе. В это трудно поверить, но именно так оно и было. Во время войны совхоз имел 3 теплицы и производил каждую весну 6 тонн ранних овощей. Безусловно, мало для города с населением 150 тысяч человек. Но на 2-3 дольки огурца к гарниру  мог рассчитывать каждый горожанин.

Читатель спросит: ну а как питались кемеровчане, которые не имели карточек первой категории, не пользовались услугами заводских столовых? Например, служащие, учащиеся ремесленных училищ, студенты?

Вот заметка, опубликованная в газете «Кузбасс» 10 февраля 1943 года.

«Столовая Кемторга № 19 похожа на многие столовые города: помещение ее не больше, чем у других, такой же штат работников, получает такие же продукты питания, как и другие столовые. Но все же работа этой столовой отличается от других.

Столовая имеет большой контингент столующихся: здесь получают трехразовое  питание учащиеся двух ремесленных училищ, сюда же прикреплены студенты химико-технологического института, ученики педагогического училища и работники целого ряда других учреждений…

Из той же капусты, картофеля и других продуктов, что отпускаются в равной степени другим столовым, здесь готовят вкусный питательный обед…

Однако и эта столовая имеет еще целый ряд вполне устранимых недостатков. Так, первое блюдо могло быть лучшим, если бы в нем содержались лук, морковь  или томат – продукты, которыми снабжать столовую Кемторг почему-то не находит нужным».

Обычные щи из свежей или квашеной капусты являлись главным горячим блюдом в столовском меню. Как видно из статьи - зачастую их готовили без лука, моркови и томата (от себя заметим, что в настоящие русские щи ни картофель, ни морковь, ни тем более томаты не кладут).

Щи преобладали в меню кемеровских столовых в течение всей войны,  поскольку  сырья для его приготовления было предостаточно. К тому же этот традиционный русский суп был прост в готовке и не приедался. «Родной отец надоест, а щи - никогда!» - гласит пословица. Если отсутствовало мясо, в это блюдо добавляли говяжий, свиной жир, маргарин, маргогуселин или растительное масло.

Труднее всего в годы войны приходилось детям.

До ноября 1943 года дети до 15-летнего возраста получали 400 гр. хлеба в день. Потом норму урезали до 300 гр. Правда, в школах ежедневно, включая праздники и каникулы, ученики получали (без зачета по карточкам) завтрак:  стакан чая, 10 гр. сахара, 50 гр. хлеба.  Но что значит столь скудный завтрак для растущего организма?

Власти как могли, старались помочь ребятишкам. На так называемые «детские карточки» можно было приобрести селедку, конфеты, сливочное масло. Однако выдавались они не всегда. Случалось и так, что эти продукты в город своевременно не завозились.

Любимым лакомством кемеровской детворы был жмых. На левом берегу располагался небольшой заводик артели «Пищепром», который вырабатывал растительное масло изо льна, конопли и подсолнуха. Самым вкусным был жмых подсолнечника, по сути – халва, только несладкая. По свидетельству известного кузбасского поэта и публициста Геннадия Юрова: «Эта «военная халва» была необычайно вкусна, лучше нынешней».

Как вспоминают старожилы, которые во время войны были школьниками, «кушать хотелось всегда, не могли уснуть, потому что хотели есть, продуктов по карточкам не хватало».

В первые месяцы войны кемеровчане  питались относительно нормально. Летом 1941 года многие продукты еще можно было купить в магазине.  Селяне по воскресеньям привозили сельхозпродукцию на рынок. Осенью горожане собрали хороший урожай картошки и овощей.

Имелись у кемеровчан и некоторые запасы. Отдельные предусмотрительные горожане незадолго до войны стали заготавливать сухари, сахар, соль, спички, мыло. Об этом говорит тот факт, что в 1940 году кемеровская милиция провела компанию, направленную на выявление лиц, скупающих в большом количестве хлеб. Прокуратура возбудила сразу несколько уголовных дел  против несознательных граждан. У одной из жительниц города милиция обнаружила 3 пуда сухарей. На суде эта женщина сказала, что сухари сушила на случай войны. Гражданке Петровой присудили 5 лет лагерей за скупку хлеба и паникерство.

Посадив два десятка человек в тюрьму, милиция успокоилась, полагая, что горожане извлекли из этого урок. Но люди стали просто осторожнее и продолжали прятать мешочки с мукой, крупами, сахаром, солью, бутылки с растительным маслом в укромных местах. Многие кемеровчане имели небольшой «НЗ», который пригодился им в 1941 году.

Одним словом, первый год войны кемеровчане более или менее пережили.

Проблемы с питанием начались в 1942 году, когда в стране началась тотальная мобилизация продовольственных ресурсов. Продуктов стало не хватать.

Понимая, что карточки, пусть даже первой категории не смогут обеспечить людей едой в достаточном количестве, весной 1942 года местные власти обратились с призывом  - «Каждый горожанин должен выращивать картошку!»

Людям стали раздавать землю. Например, родители вышеупомянутого Геннадия Юрова получили 5 соток на лужайке у Соснового Бора, там, где сейчас находится ДК Шахтеров. По словам писателя,  только благодаря картошке, которую выращивали на этой делянке, семья из 4 человек и выжила.

О том, что обычная картошка имеет военно-стратегическое значение, поняли и в Кремле. Именно в 1942 году всесоюзный староста Михаил Иванович Калинин обратился к советскому народу со словами: «Если хочешь участвовать в победе над немецко-фашистскими захватчиками, то должен как можно больше посадить картофеля!».

Весной 1942 года на всех крупных предприятиях города образованы «Отделы рабочего снабжения» (ОРС). Им вменялось в обязанность создать овощеводческие подсобные хозяйства. Однако далеко не все  это сделали. Некоторые не успели распахать поля под посевы,  другие не смогли достать семена, третьи – просто понадеялись на авось.

Кемерово спасли от голода индивидуальные огороды. В 1942 году 55 тысяч рабочих и служащих засеяли картошкой 4 тысячи га. Осенью они собрали урожай примерно 20 тысяч тонн.

Таким образом, каждый горожанин, включая детей и стариков, имел в своем распоряжении примерно 140 кг. картофеля. Вроде бы – достаточно. Но поскольку других продуктов в рационе было мало, то картошку ели и на завтрак, и на обед, и на ужин. Кроме того, она шла на откорм свиней. А еще нужно было отдать часть урожая  в фонд Красной Армии, в фонд помощи семьям военнослужащих. Ну и, разумеется, требовалось что-то оставить на семена.

Некоторые горожане, съев за зиму все запасы картофеля, шли на поля искать оставшиеся с осени клубни. «Весной, - вспоминал кемеровчанин Георгий Головацкий, - мы собирали на полях мерзлую картошку, пекли из нее «тошнотики», ели разные травы – лебеду, крапиву, пучки, колбу, пестики, петушки, саранки».

В 1943 году город подготовился к весенней посевной кампании гораздо лучше. В горисполком поступили  80 тысяч заявок от кемеровчан, которые пожелали выращивать картофель и овощи. 18 апреля в газете «Кузбасс» была опубликована статья «Каждый свободной клочок земли – под огороды». В ней говорилось: «Секретарь горкома партии тов. Сифуров поставил задачу, чтобы в Кемерово в этом году не было ни одного рабочего и служащего без огорода. Для увеличения огородной площади можно оттеснить зерновые посевы за пределы города».

Горсовет разрешил кемеровчанам сажать картошку в скверах, на обочинах дорог и даже цветочных клумбах (забегая вперед, скажем, что только в 1945 году незадолго до окончания войны, местные власти потребовали от граждан прекратить выращивать картофель в центре города).

Теперь картофелеводством и овощеводством занимались буквально все.  Весной 1943 года  кемеровские учителя обратились с призывом:

«К учителям и руководителям школ Кемеровской области.

Мы, учителя и руководители школ гор. Кемерово, берем на себя и призываем всех учителей нашей области взять следующие обязательства в предмайском социалистическом соревновании:

Обеспечить все школы участками под огороды. Тщательно подготовится к весеннему севу на пришкольных участках, максимально расширить их площадь, изыскать семена силами широкой общественности, родителей и учеников».

Но одного энтузиазма было недостаточно. Требовались семена. Особенно в них нуждались подсобные хозяйства заводов и шахт. Делиться семенной картошкой с государством  кемеровчане не хотели, самим не хватало. Тогда  у руководителей торговли возникла идея обмена картофельных ростков на продукты питания.

«Облторготдел доводит до сведения населения, что местными торгами и райпотребсоюзами производится с 10 апреля по 5 мая с.г. приемка от населения срезок верхушек клубней картофеля. За каждый принимаемый килограмм срезок картофеля, сдатчикам взамен отпускается килограмм продовольственного картофеля или 800 грамм квашеной капусты или 500 грамм соленых огурцов».

Принятые меры дали результат. В 1944 году подсобные хозяйства перестали использовать срезки. А еще через год торговые учреждения города уже продавали излишки семенного картофеля всем желающим.

Какие же еще  продукты имели жители города кроме тех, что получали по карточкам?

 Вот что о военных годах написала в своих мемуарах кемеровчанка Елена Хохлова.

«…иногда сеяли просо и гречку. На левом берегу Томи, сразу около воды, была мельница, где можно было превратить зерно в крупу. У некоторых жителей Красной Горки были коровы, ведь молока в продаже не было вообще. У нас тоже была корова… Молока у нас в доме было достаточно, но творога и сметаны не было. Во-первых, потому, что нас в доме было шестеро, во-вторых, в молоке нуждались наши соседи, в третьих, на коров был огромный налог, как в денежном, так и в натуральном выражении».

Известно, что в 1940 году в личном пользовании кемеровчан было свыше 5 тысяч коров. При горисполкоме даже создали Управление Индивидуального Животноводства, которое занималось организацией городских пастбищ, выращиванием молодняка, государственной регистрацией скота.

Предполагаем, что примерно такое же количество коров оставалось у жителей города и во время войны. Было бы глупо в тяжелую годину пустить своих кормилиц под нож и остаться без такого питательного и полезного продукта как молоко.

По воспоминаниям другой жительницы Кемерова Инны Маметьевой: «Коров тогда держали многие. И в войну, и после войны распространенными преступлениями были кражи домашнего скота. Коров воровали ночью, вскрывали стайки, зимой укладывали на длинные сани и увозили. Утром в пострадавших семьях плакали как по покойнику, проклинали грабителей».

Держали кемеровчане и свиней. Сало являлось очень ценным продуктом! Совсем маленький кусочек этого продукта  давал человеку много калорий. Кроме того шпик можно было долго хранить. Дети любили кушать его не меньше, чем конфеты и сосали сало, как леденец.

Кормить свинью было делом нетрудным, если имелась картошка. Однако, как и в случае с коровами, содержание свиней в личном хозяйстве облагалось большим налогом. Поэтому некоторые люди прятали чушек в погреба. Боялись и милиции, и завистливых соседей, которые могли  «настучать» куда следует. По словам  директора музея «Красная Горка» Натальи Шелеповой, ее бабушка в годы войны держала свиней в подполье (погреб под домом). Мясо и сало «подпольных» кабанчиков ели сами, делились с родственниками, но не выносили на базар. За торговлю нелегально произведенными продуктами грозила уголовная ответственность.

В очень трудном положении оказались семьи фронтовиков. Лишившись кормильца, многие женщины пошли работать на шахты и заводы.

В 1943 году  на шахтах Кемеровского рудника работали 1314 женщин, из них 321 - в забоях. Половину рабочих коксохимзавода составляли женщины.

«В годы отечественной войны, - писала газета «Кузбасс», - женский труд на заводе завоевал прочное место… До войны в некоторых цехах завода работали только мужчины. Проводив мужей на фронт, их жены-патриотки пришли на завод, стали машинистами коксовыталкивателя, двереэкстрактора, загрузочных вагонов».

Мы не склонны думать, что «жены-патриотки» стали горняками или коксохимиками только из-за желания встать на трудовую вахту вместо ушедших на фронт мужей. Скорее всего - другое. Чтобы прокормить себя и ребятишек, надо было иметь продуктовую карточку первой категории.

«Что делать, когда муж воюет, а у тебя на руках четверо детей мал мала меньше?» - вспоминала кемеровчанка, ветеран труда Н. Серова.

«Хлеб, вернее, рабочая карточка, были главным стимулом, побуждавшим школьников оставлять свои парты, а женщин своих малолетних детей», - вторит ей известный кемеровский режиссер Ф. Ягунов.

Для того чтобы помочь семьям фронтовиков, вдовам, инвалидам городские власти совместно с военкоматом создали специальной фонд. Люди добровольно сдавали: хлеб, мясо, сливочное масло, просо, мед, картофель, овощи, сено, а также обувь и одежду, которые затем передавались в семьи красноармейцев. Участвовали в пополнении фонда и промышленные предприятия города.

Начальник политотдела Кемеровского облвоенкомата майор Лопушной  писал:

«Дирекция и парторганизация Кемеровского ордена Ленина коксохимического завода в 1944 году выдали семьям фронтовиков и инвалидам отечественной войны 495 пар кожаной и валяной обуви и отремонтировали 730 пар. Кроме того, специально детям выдано 970 пар обуви, 2575 предметов одежды. Отремонтировано больше сотни квартир, выдано единовременных пособий в сумме 108 тысяч рублей. В 1944 году вспахана большая часть земли под индивидуальные огороды семей фронтовиков, выдано 40 тонн картофеля и других семян».

По свидетельствам старожилов, многие семьи фронтовиков сводили концы с концами только благодаря помощи фонда.

Другой возможностью для кемеровчан получить продукты сверх нормы стала сдача донорской крови. В ней очень нуждалась армия.

В Кемерове сбором крови занималась санбаклаборатория, которая располагалась на улице Н. Островского, 38. Доноры снабжались сухим пайком, хлебной карточкой первой категории на один день (то есть 1 кг. хлеба) и обедом. За 100 куб. см. крови платили 50 рублей.

Обычно люди сдавали по 400-450 куб. см. крови 2-3 раза в год. Некоторые - чаще. Некая кемеровчанка Ирина Алексеевна Голдырева посещала станцию переливания крови каждые 2 месяца.

«Я даю регулярно по 400-500 граммов крови… В дни, когда даю кровь, чувствую какой-то особый подъем. Конечно, тут и сознание выполненного долга перед родиной, сознание того, что отдаешь все, что можешь, на разгром врага. Но и физически я чувствую какую-то необходимость дать кровь и успокаиваюсь, только вернувшись с донорского пункта. На службе я никогда не устаю».

Существовали и другие способы пополнения продовольственного рациона. Например - обмен. На кемеровском конном базаре всегда можно было поменять мыло на мясо, яйца, масло. Мыло в годы войны являлось самой «твердой» и распространенной валютой.  Шахтеры, которые получали его бесплатно, отрезали от каждого куска небольшую часть и несли домой. За 300-400 гр. мыла  в деревне можно было получить шматок сала.

Как известно, во все времена, при какой бы то ни было общественной формации, кулинария разделяется на кухню простолюдинов и кухню господствующих классов. Советское общество - не исключение. Власть имущих всегда заботилась о себе. Мы уже говорили о том, что партийные и советские чиновники в годы войны имели карточки первой категории и получали продовольствие в том же объеме, что и шахтеры. К тому же у  высокопоставленных чиновников были на руках лимитные книжки, по которым  можно было приобрести дефицитные товары в спецмагазинах. А еще  существовали специальные сверхнормативные обеды, так называемые «литерные», которые делились на 3 категории: литер «А», «Б» и «В».

Поначалу кемеровская бюрократия имела доступ к обедам только категории «В». Но с середины войны в соответствии с постановлением Совнаркома СССР № 216-75 и приказом Наркомторга СССР № 119 от 16 марта 1943 г. для руководящих работников крупных промышленных предприятий (директоров и их заместителей, главных инженеров, начальников производств и парторганизаторов ЦК ВКП(б)) был введен отпуск обедов литер “Б”, который включал 200 гр. хлеба, суп, второе мясное или рыбное блюдо, чай, компот или кисель.

После образования в январе 1943 года Кемеровской области высшие должностные лица (секретари обкома партии, председатель облисполкома и его заместители) стали получать обеды категории «А».

Что это такое? Точного ответа у нас нет, но, безусловно, что обеды литер «А» были более разнообразными, вкусными, изысканными, чем обеды категории «Б» и тем более «В».

Любопытная деталь. В мемуарах простых кемеровчан, которые пережили войну, непременно есть строки о том, как они питались в суровые годы. Люди пишут о «тошнотиках», о солидоле, который использовали при выпечке хлеба вместо масла, о саранках, о подпольных кабанчиках, о подсолнечном жмыхе. Люди делятся своимличным опытом, рассказывают, как им удалось выжить в тяжелейшее время. Другое дело - «литературное наследие» местной номенклатуры. Мы не нашли ни одного упоминания, о том как жила эта категория граждан во  время войны. Если почитать  статьи и доклады чиновников, опубликованные в газетах в тот период, можно многое узнать о бедственном существовании рядовых тружеников тыла, но ни слова о своем  собственном материальном положении.

Для нас было настоящим откровением, когда в мемуарах уже упомянутого Федора Ягунова мы прочитали: «… я по наивности полагал, что все молодые люди моего возраста либо воюют, либо работают на  военных заво­дах. А как же иначе? «Весь советский народ, – как один человек...» Мое мышление не могло выр­ваться из пределов государственной пропаган­ды. Оказалось, все не совсем так. В нашем го­роде в переломном для  войны, но и труднейшем 1943 году было немало праздной молодежи. Су­ществовали вполне благополучные семьи, их не затронула война. Они не голодали. Молодых людей призывного возраста, принадлежащих к таким семьям, не беспокоили военкоматы, девицы вполне спокойно обходились иждивенческими хлебными карточками, для них приобретались где-то дорогие наряды, украшения. Им хотелось красоваться, блистать, покорять... »

Комментарии – излишни. «Кому – война, а кому - мать родная». Одни ели «тошнотики»,  а другие антрекоты, копченую кету и американский шоколад.

Рассказывая о питании кемеровчан в военные годы, мы не можем обойти еще одну важную тему. Дефицит продуктов способствовал широкому распространению краж и махинаций.

Самым простым способом было обвешивание. Хлеб в магазинах и столовых отпускался на вес. Чтобы обмануть покупателя использовались фальшивые гирьки, которые весили меньше номинала. Кто заметит, что такая гирька на миллиметр тоньше стандартной? А благодаря такой уловке продавец воровал 2-3 килограмма хлеба ежедневно.

Еще один способ воровства – приписки. Составлялся акт о том, что лучшим работникам производства выдали премию - продуктовые наборы. В список награжденных вносились имена не только ударников, но и других людей. На крупном предприятии проверить: кто получил премию, а кто нет – совсем не просто.

Громкую огласку в 1943 году  получило дело о хищении продуктов в ОРСе завода «Пластмасс» («Карболит»). Начальник отдела некий Межберг украл 148 кг. кондитерских изделий. Следствие установило, что  на протяжении нескольких месяцев он занимался спекуляцией продуктов питания.

Вместе с Межбергом на скамью подсудимых села и буфетчица столовой №2 шахты «Центральная» гражданка Калабина, которая украла 352 кг. хлеба. Наказание – 5 лет тюрьмы.

Однако самые крупные махинации творились не в магазинах и ОРСах, а в карточных бюро. Работники карточных бюро и домоуправлений присваивали карточки людей, уезжающих из города, выписывали продуктовые талоны на вымышленных лиц или на несуществующих иждивенцев.

Кладовщик-кассир областного картбюро Кемеровской области Науменко похитила талоны на 1800 кг. хлеба, а также 44 тысячи рублей. (Заметим, что самый лучший токарь КЭМЗа в то время имел зарплату в размере 1900 рублей). Правда и наказание было весьма суровым - 25 лет тюремного заключения с конфискацией имущества.

Еще более масштабны махинации с рейсовыми продуктовыми карточками. Кемеровчане содрогнулись, когда в феврале 1945 года прочитали в газете «Кузбасс» сообщение.

«В областном суде.

Органами милиции была разоблачена группа лиц, работавших в карточном бюро Центрального района г. Кемерово, занимавшаяся хищением рейсовых карточек на хлеб и продукты.

Следствием было установлено, что бывшие работники карточного бюро Центрального района г. Кемерово Болдычева, Макеева, Кичигин и другие причинили своими преступными действиям ущерб государству на сумму 1 500 000 рублей.

Кемеровский областной суд в судебных заседаниях 14-19 февраля с.г. под председательством т. Луганской разобрал дело и осудил главных виновников расхищения рейсовых карточек по закону от 7 августа 1932 года к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией всего принадлежащего им имущества».

Мы привели этот факт не для того, чтобы заклеймить имена воров, а для того, чтобы показать масштабы черного рынка. Барышники и воры, спекулянты и казнокрады в какой-то мере тоже восполняли дефицит продовольствия в городе. По словам Федора Ягунова: «Барахолка на базарной площади особенно оживилась в войну, когда государственная торговля оскудела, перешла в зарытые, по талонам, распределители».

Мы прекрасно понимаем, что кто-либо из кемеровских старожилов, прочитав эту главу, скажет: «Вранье! Все было по-другому!» На наш взгляд, – по-всякому. Жизнь и тогда, и сегодня - пестрая. И в наше время есть люди, которые кушают селедку только по праздникам, а другие считают ее плебейской едой.

Многие наши знакомые, которые, как и мы родились после войны, убеждены, что полуголодные «кемеровские труженики тыла сутками стояли у станков, работали без выходных по16-18 часов в день и спали прямо в цехах».

Если это так, то тогда кто  же  ходил на танцы, концерты, в кино?

Каждую неделю в Кемерово приезжали самые лучшие советские театральные артисты, музыканты, циркачи.

Летом 1943 года, когда исход войны определялся на Курской дуге, в городе прошли концерты Леонида Утесова, Эдди Рознера, Юзефа Скоморовского, Клавдии Шульженко и Владимира Коралли.

Очень часто в кинотеатре «Москва» концерты артистов проходили не только вечером, но и после 12 часов ночи, чтобы люди, работающие в вечернюю смену, могли побывать на представлении. А если не было концертов, то после полуночи в кинотеатре устраивались танцы.

Любимое место отдыха –  горсад. Вот объявление, которое летом 1943 года не сходило со страниц газеты «Кузбасс»:

 «Горсад. Ежедневно большое гуляние. Играет духовой оркестр. Начало гуляний с 7 до 12 ночи».

За 4 года войны экономический потенциал Кузбасса вырос в 2 раза! Согласитесь, что полуголодные, обессиленные труженики тыла никогда  не смогли бы достигнуть такого высокого результата.

Власти это очень хорошо понимали и делали все, что было в их силах.

А закончить эту главу мы хотели бы объявлением в газете «Кузбасс» 24 апреля 1945 года, за две недели до конца войны:

«Требуются:

Кемеровскому молкомбинату: продавцы мороженого. Обращаться: г. Кемерово, Советская ул. 13 тел. 5-65».

 

«Рог изобилия» и бесплатный хлеб

Совершенно иная картина предстает перед нами в 50-е годы. Удивительно, но потребовалось всего 5-6 лет, чтобы не только восстановить довоенный уровень снабжения продуктами, но и превзойти его. Наступили годы продовольственного изобилия.

Вот рекламное объявление, опубликованное в газете «Кузбасс» 27 апреля 1952 года.

«Вниманию покупателей!

Все магазины Кемеровского гастронома имеют в большом выборе:

свинокопчености, семгу, сельди;

шампанское, коньяки, ликеры, настойки, наливки;

шпроты, икру черную и красную;

разнообразный набор консервов, сыра;

варенье, компоты, джемы, повидло;

желе фруктовое, желе молочное, изюм;

финики, грецкие орехи, миндаль очищенный;

чернослив, апельсины, лимоны.

Принимаются заказы на праздничные подарки и наборы.

Магазины работают ежедневно с 9 до 24 часов».

Любопытно, что почти все продовольственные товары были отечественного производства.

Сначала цены на продукты были достаточно высокими, но ежегодно, начиная с 1948 года, когда в СССР отменили продовольственные карточки, советское правительство проводило политику снижения государственных розничных цен на продовольствие. Цены снижались на все основные продуктов питания и  довольно существенно.

1 апреля 1953 г. произошло очередное снижение розничных цен на продовольственные и промышленные товары. Хлеб, мука, макароны, крупы, масло животное и растительное подешевели на 10%. Мясо, рыба, мясорастительные и салобобовые консервы, сухие кисели, ликеры, коньяки, пиво - на 15%. Водка – на 11%. Самое радикальное снижение коснулось картофеля, овощей и свежих фруктов. Цены на них понизились на 50%!

Газета «Кузбасс» писала: «Вместе с рассветом первого апрельского утра в каждую советскую семью пришла большая, радостная весть – радио передало постановление Совета Министров Союза ССР и ЦК КПСС о новом, шестом по счету снижении государственных розничных цен на продовольственные и промышленные товары…

Дежурный хлебный магазин на улице Весенней, который открывается в городе раньше других, заполнили первые покупатели. У касс, у прилавков, у выходов из магазина завязываются оживленные разговоры. Мать пятерых детей, жена рабочего одного из кемеровских заводов, спешит поделиться со своей знакомой, что принесет семье новое снижение цен. Только на разницу цен на хлеб она сможет купить дополнительно почти 4 килограмма сахару в месяц».

Заметим, что после 1956 года продукты стали постепенно дорожать, сократился их ассортимент. Но в целом, продовольствия было достаточно.

В феврале 1953 года в Кемерове на углу улиц Советской и Кирова открылся один из крупнейших в Сибири магазин «Гастроном». Оборудованный по последнему слову техники и культуры советской торговли, украшенный барельефами и хрустальными вазами он поражал воображение кемеровчан. Они ходили в гастроном не только за продуктами, но и просто, чтобы полюбоваться красотой интерьера. В окнах и отделах магазина – неоновые вывески. В залах - рекламные инсталляции, - беспрерывно льется шампанское из бутылки, а на подиуме крутятся скульптурки медвежат с мороженым.

В кондитерском отделе продавались изделия более 200 наименований: печенье, мармелад, зефир, шоколад, конфеты лучших кондитерских фабрик страны: «Красный Октябрь, «Рот-фронт», имени Бабаева, «Ударница», «Жовтень».

В колбасном отделе продавались высокосортные изделия 40 видов. В рыбном – более 20, в том числе: копченая севрюга, осетрина, кета, знаменитая жупановская сельдь (очень жирная сельдь, которую добывали в Охотском море), черная и красная икра. Маленькая стеклянная баночка черной икры стоила 19 рублей 80 копеек.

Однако самым большим спросом у кемеровчан пользовались не конфеты, не мясные или рыбные деликатесы, а цитрусовые: апельсины, мандарины, лимоны.

Лимонов в 1953 году завезли в Кемерово непомерно много. Для их реализации была проведена широкая рекламная кампания. «Покупайте лимоны! Этот фрукт обладает уникальными лечебными свойствами и полезен для здоровья. Чай с лимоном прекрасно утоляет жажду».

Аналогичная ситуация сложилась в 1954 году и с арбузами. В газетах стали печатать рецепты засолки арбузов в бочках. Арбузы продавались по 40 копеек за килограмм.

В 1955 году на прилавках гастрономов города впервые появились бананы. Горожане покупали эти тропические плоды неохотно. Бананы были незрелыми, твердыми, несладкими и по вкусу напоминали мыло. Большая часть партии сгнила. В последующие годы бананы в Кемерово завозили редко.

Тогда же, в 50-е годы, кемеровчане впервые увидели на прилавках магазинов морскую мороженую рыбу и морепродукты: камбалу, навагу, треску, рыбу-саблю, солнечника, крабов. Попробовали – не понравилось.

Произошло это потому, что с морской рыбой поступали также как и с речной – счищали чешую и убирали внутренности. То, что плавники нужно срезать, а кожу у морской рыбы надо обязательно снимать – никто не знал. Такому кулинарному невежеству способствовала и реклама, напечатанная в местных газетах: «по питательности и вкусовым качествам камбала не уступает сазану и лещу». То есть, реклама наводила человека на мысль, что камбалу нужно готовить также как сазана и леща. Неудивительно, что морскую мороженую рыбу покупали неохотно.

То же самое случилось и с консервированными камчатскими крабами «Chatca». В магазинах чуть ли не каждый день устраивались дегустации, покупателям раздавались рекламные листовки с рецептами блюд из крабов. Популярный плакат тех лет призывал: «Всем попробовать пора бы, как вкусны и нежны крабы!» Однако кемеровским шахтерам и химикам мясо ракообразных десятиногих животных не понравилось.

Кроме нового гастронома, который называли «рогом изобилия», в это время в Кемерове стали открываться специализированные магазины. На Советской улице появился табачный магазин и продуктовый магазин горкоопторга, в котором на комиссионных началах продавали: мясо, дичь, молоко, жиры, крупы, мед.

Первый магазин самообслуживания открылся в Кемерове 16 декабря 1955 года. Он назывался «бакалейно-гастрономический магазин без помощи продавца» и располагался на улице Коммунистическая, 82. Однако эта новая форма торговли в городе не прижилась. Покупатели просто разворовывали магазин, запихивая в рукава - колбасу, а за пазуху - пачки печенья. Довольно скоро магазину пришлось вернуться к традиционной советской системе обслуживания покупателей.

В 1954 году на улице Кирова напротив универмага открылся большой хлебобулочный магазин. Кроме хлебного, хлебобулочного и кондитерского отделов в магазине появился кафетерий. Это было нечто новое в системе общественного питания Кемерова. Теперь в магазине люди могли не только купить продукты, но и перекусить. В меню - самые простые, но вкусные блюда: сосиски с зеленым горошком, вареное яйцо с кабачковой икрой, кофе с молоком, кисель, компот, чай, булочки,  кексы, пирожные. Особенно любили посещать кафетерий школьники и студенты.

Регулярное снижение цен на продукты питания и их изобилие привело к тому, что кемеровчане стали тратить меньше времени на приготовление блюд дома. В самом деле, вместо того чтобы на завтрак варить кашу - можно пожарить яичницу с колбасой. На ужин - сварить рожки и подать их с разогретой тушенкой.

Когда цены на провизию в магазинах перестали кусаться, снизились цены и в общепите.

Прежде всего, дешевле стало питание в рабочих столовых. Так, например, в ежедневном меню столовой Кемеровского подковного завода (впоследствии - АО «Зета») имелось 25-30 блюд. Обед из 3 блюд (щи со сметаной, печеночный паштет, блинчики, компот из сухофруктов, хлеб) стоил 3 рубля 36 копеек. Другой вариант (суп с вермишелью, вареная колбаса с картофельным пюре, кисель, хлеб) стоил всего 2 рубля 47 копеек. И это при том, что средняя заработная плата у рядового кемеровского рабочего или служащего составляла 800 рублей.

Питание в заводских столовых было очень дешевым и достаточно вкусным. Уже никто не брал с собой на работу бутерброды, поскольку полноценную еду предоставляли столовые, как заводские, так и городские.

В конце 40-х начале 50-х годов началось бурное строительство жилых домов в центре города. Первые этажи обычно отдавали под магазины и предприятия общепита. Например, по улице Весенней открылась столовая №13, получившая название «Кафе-автомат». Опустив в машину монету, надо было нажать кнопку, допустим, «котлета». Створка раздаточного окошка открывалась,  посетитель клал продукт на тарелку и садился за стол. Довольно скоро автоматы убрали, так как они часто ломались. 

В 1959 году «Кафе-автомат» переделали в семейную столовую. Она предназначалась для питания родителей с детьми. В меню насчитывалось около 70 блюд. Кормили здесь вкусно и недорого. Обед из 6 блюд стоил 8 рублей и был доступен даже студентам. (Стипендия студента Горного института равнялась 375 рублям). Надо отметить, что во всех городских и даже в заводских столовых посетителей обслуживали официанты.

Именно в эти годы у горожан появилась традиция – обедать всей семьей в столовой, где пища было ничуть не хуже, а порой даже лучше домашней. Позже в 60-е годы семейные обеды стали устраивать и в ресторанах. Посещать эти заведения с детьми можно было только в воскресенье с 11 до 15 часов. Таким способом родители учили детей хорошим манерам, правилам поведения в общественном месте.

Заметим, что в 50-е годы кемеровские рестораны старались не уступать столичным, и потому пользовались большой популярностью у горожан и прежде всего у интеллигенции. Даже в маленьком деревянном ресторане «Лето», расположенном в Сосновом бору, столы были накрыты белоснежными скатертями, стояли вазы с цветами, шампанское подавали на льду.

Разумеется, далеко не каждое предприятие кемеровского общепита предлагало вкусную еду и хорошее обслуживание. Столовые, расположенные в центре города соблюдали высокие стандарты, но на рабочих окраинах существовали иные порядки.

Вот что по этому поводу писала газета «Кузбасс» в 1959 году.

«Редкий день в столовой № 19, что находится в Кировском районе, можно покушать спокойно. Сюда привыкли заходить в пальто и шапках, в обеденном зале много курят, пьют вино и водку. Чего только не слышат здесь женщины и дети, которые вынуждены пользоваться этой столовой!

А что бывает, когда привозят пиво! Пообедать или поужинать тогда просто невозможно: все места заняты любителями жигулевского. Табачный дым столбом. Громкая ругань, пьяные споры… Спрашивается: столовая это или «забегаловка»?»

Следует обратить внимание на слова «вынуждены питаться в этой столовой» и «пообедать и поужинать». Это значит, что многие кемеровчане перестали готовить еду дома и перешли на столовскую пищу. Общепит победил домашнюю кухню.

Любопытная деталь – хлеб в столовых в те годы был бесплатным. Он лежал на тарелках, рядом с солью, перцем и горчицей. Хлеб, самый ценный и важный продукт традиционного русского стола, теперь ничего не стоил. Такого в истории питания русского народа прежде не случалось. Некоторые люди вытирали губы ломтями хлеба, используя его, как салфетку. Школьники на переменках кидались мякишами. Когда хлеб стал бесплатным, люди поверили, что к 1980 году они и в самом деле построят коммунизм, где не только хлеб, но и все будет бесплатным.

 

Городские крестьяне

Летом 1963 года кемеровчане вновь столкнулись с дефицитом продовольствия. У хлебных магазинов появились длинные очереди. Занимали очередь ночью. Записав на запястье порядковый номер, люди возвращались домой досыпать, чтобы к 7 часам утра стоять у булочной.

Купить хлеб не всегда удавалось, так как уже через 40 минут его разбирали. Власти ввели ограничение – булка хлеба в одни руки. Тогда в очередь за хлебом становилась вся семья.

Перебои с продажей хлеба, не только в Кемерове, но и по всей стране длились почти год. Ситуация нормализовалась, когда СССР стал покупать зерно за границей, тратя на это более 400 тонн золота ежегодно (за 25 кг пшеницы отдавали 1 грамм золота). На прилавках магазинов вновь появился вкусный русский хлеб, изготовленный из американской, канадской, австралийской пшеницы.

Кемеровский хлебокомбинат в те годы поддерживал очень высокие стандарты качества. Хлеб был пышный, хорошо пропеченный, ноздреватый. Если его сжать, а потом отпустить, он тут же приобретал прежнюю форму. Как и прежде заводы выпекали: белый хлеб, «серый», батоны, калачи, рожки с маком, сайки, халы, бублики.

Примерно в середине 60-х годов булочные перешли на самообслуживание. Покупатель шел вдоль прилавка, на котором под наклоном располагались поддоны с хлебом и длинной вилкой проверял степень мягкости. Положив булку в авоську, направлялся к кассе. В каждом магазине висели плакаты с изображением  румяной колхозницы с поднятым вверх указательным пальцем:

«Хлеб — не только дар природы.

Хлеб — наш труд, не забывай.

Береги же наш народный,

Драгоценный каравай».

Или - «Уважаемые товарищи! Соблюдайте санитарные правила! Хлеб берите вилкой!»

В столовых в это время появился другой плакат: «Хлеба к обеду в меру бери! Хлеб – драгоценность! Его береги!».

Если ситуация с хлебом в 1964 году нормализовалась, то с мясом было иначе. С каждым годом мясопродуктов становилось все меньше и меньше.  Например, в 1960 году кемеровская торговля могла предложить покупателям только 13 видов колбасных изделий. В то время как в начале 50-х на прилавках магазинов лежали колбасы  40 видов.

Еще в 1959 году советское правительство запретило жителям городов и рабочих поселков держать домашний скот. Для кемеровчан это была настоящая трагедия. Тысячи горожан со слезами на глазах сдавали своих буренок и кабанчиков на мясокомбинат. Людям сказали, что отныне у них нет нужды выращивать скотину, так как мясо и молоко можно будет купить в магазинах. Однако этих продуктов по прежнему не хватало, и в 1962 году правительство объявило о повышении цен. Мясо подорожало на 30%, масло - на 25%.

В 1964 году Кемеровский горисполком занялся созданием так называемых «фабрик мяса». Смысл этой инициативы заключался в том, что все предприятия общественного питания города должны сдавать пищевые отходы на откорм свиней. Полученное мясо будет поставляться в столовые, которые станут продавать обеды по сниженным ценам. Председатель исполкома Кемеровского городского Совета П.М. Белоус заявил, что «эти мероприятия позволят резко увеличить откорм свиней». Однако широкого распространения эта инициатива не получила. Производство мяса в области ежегодно падало. Только в первом полугодии 1969 года оно сократилось почти на 20%. «Фабрики мяса» приказали долго жить.

Мясо в кемеровских магазинах присутствовало примерно до начала 70-х годов. Потом оно стало появляться все реже и реже, как правило, в виде супового набора. В лучшем случае - свиной гуляш. Всегда в продаже имелось только «мясо четвертого сорта», - крупные говяжьи кости с обрезью.

Чтобы купить вырезку, нужно было рано утром идти на рынок. К 10 часам утра мяса на рынке уже не купишь. Поскольку правительство определило, что 1 кг мяса должен стоить не дороже 5 рублей, и его было мало, мясо быстро раскупали. Существовал, правда, другой вариант – пойти в кооперативные магазины. Один из них «Профессорский» располагался на ул. Весенняя, 26. Другой - «Кедр» на проспекте Ленина, 75. Мясо там не отличалось хорошим качеством. Как правило, – старая говядина и свинина, причем с таким толстым слоем сала, что из нее мало что приготовишь. Зато здесь часто была в продаже дичь: лосятина, медвежатина, зайчатина, нутрия, а также тетерева, куропатки, дикие утки.

В середине 60-х кемеровские магазины еще продавали такие колбасы как: «докторская», «телячья», «таллиннская», «краковская», «ветчина», а также сосиски и сардельки. Перед праздниками появлялись в продаже и твердокопченые колбасы: «московская», «невская», «сервелат» по цене от 4 рублей 20 копеек до 4-80.

В 1969 году Кемеровский мясокомбинат выпускал 12,5 тонн колбасных изделий в смену. Для города с населением в 410 тысяч человек - вполне достаточно. Однако год от года ассортимент колбасных изделий уменьшался, ухудшалось и качество. И к началу 80-х годов на прилавках гастрономов лежала только ветчина, по цене 3 рубля 70 копеек, - достаточно дорогая для многих кемеровчан.

В связи с тем, что продовольствия стало не хватать, Институт питания Академии медицинских наук СССР разработал новые нормы потребления продуктов. 11 июля 1967 года газета «Кузбасс» опубликовала статью «Дешево, полезно, вкусно», в которой приводился список продуктов, необходимых для рабочих, занятых ненапряженным физическим трудом.

Ежедневно рабочий должен употреблять: «200 граммов мяса или 300 граммов рыбы, пол-литра молока или молочных напитков, 400-500 граммов хлеба и хлебных изделий, 50-100 граммов сахара, около 300 граммов картофеля, прочих овощей - 400 граммов, круп – 40 граммов, растительного масла – 20-30 граммов, сливочного масла или маргарина – 10-15 граммов, а на 2 дня одно яйцо. Стоит этот набор 67-91 копейку – вполне доступно!»

Урбанизация, массовый снос частных домов с огородами, привели, в конечном счете, и к дефициту овощей.

Крестьяне не могли самостоятельно справиться с заготовками, чтобы обеспечить горожан овощами, и прежде всего картофелем, капустой, свеклой и морковью. Сначала на сельхозработы выезжали только трудящиеся кемеровских предприятий, но с середины 60-х годов в битве за урожай стали принимать участие студенты и школьники (с 5-го по 10-й классы).

«Хорошая традиция сложилась у трудящихся коксохимзавода, - писала газета «Кузбасс» в 1969 году, – помогать подшефному совхозу в заготовке кормов, уборке зерновых, овощей и картофеля.

Не изменили своей традиции коксохимики и в этом году. С первых дней борьбы за урожай представители завода трудились на сельских полях.

А в эти дни, когда в селе началась уборка картофеля и овощей, более тысячи коксохимиков выехали в поле. Перед ними стоит ответственная задача – убрать более 100 гектаров картофеля».

Понятно, что не от хорошей жизни власти гнали людей на поля. Если завод не выполнит месячный план по производству кокса - ничего страшного, перевыполнит в следующем. А вот если город останется без картофеля – это уже настоящее бедствие со всеми вытекающими последствиями.

Кроме отправки трудового десанта в деревни, власти попытались убедить крестьян в необходимости делиться  продуктами с горожанами. Вот объявление, опубликованное в газете «Кузбасс» в 1964 году.

«Колхозы, колхозники, труженики села! Вывозите продукты сельского хозяйства и животноводства на колхозные рынки для продажи трудящимся городов и рабочих поселков… Приезжающие на рынки обеспечиваются ночлегом в гостиницах, складскими помещениями для хранения продуктов и стоянкой автогужтранспорта. Товарищи труженики села! Больше вывозите на колхозные рынки продуктов животноводства и сельского хозяйства для продажи городскому населению».

Однако крестьяне, несмотря на призывы и посулы, не торопились делиться продуктами с горожанами.

Тогда в 1969 году отдел по использованию трудовых ресурсов облисполкома решил попробовать другой способ решения продовольственной проблемы. Горожанам стали предлагать переселяться в деревни Ленинск-Кузнецкого, Юргинского и Промышленновского районов. Желающим  заняться сельским хозяйством выделяли кредиты в размере 3500 рублей на постройку дома, 400 рублей на приобретение коровы.

Однако покидать столицу Кузбасса захотели лишь единицы. Вместо этого кемеровчане ринулись создавать садово-огородные товарищества. Именно на 60-70 –е годы приходится бум мичуринского движения в Кемерове.

Чтобы не покупать в овощных магазинах гнилую картошку,  дряблую свеклу с белым налетом плесени, морковку с комьями грязи, прокисшие огурцы и помидоры, люди стали выращивать овощи на своих 6 сотках. Те же, у кого не было мичуринских садов, тоже могли обеспечить себя корнеплодами. На всех предприятиях стали выделять трудящимся участки земли под посадку картофеля за весьма небольшие деньги. При желании на этих участках можно было сделать пару грядочек под свеклу, редьку, морковь. Городские власти разрешили копать погреба возле жилых многоквартирных домов, и таким образом, у людей появилось место для хранения овощей, солений и варений.

Вот так кемеровчане вернулись к матушке-земле. Они вновь стали городскими крестьянами и продолжают оставаться ими и по сей день. Даже в 1996 году, когда с дефицитом продуктов было покончено, 65% семей в городе Кемерово питались картошкой из личного подсобного хозяйства или выделенного на предприятии участка, 54 % - выращивали овощи в мичуринских садах и огородах. Во всяком случае, так утверждает английский ученый Саймон Кларк в своем докладе «TheRussiandachaandthemythoftheurbanpeasant» («Русская дача и миф о городском крестьянстве»).

 

Мы прокормим себя сами

В самый разгар мичуринского бума, вдруг обнаружилось, что кемеровчане перестали покупать овощные консервы. Прилавки магазинов были заставлены банками с кабачковой и баклажанной икрой, зеленым горошком, маринованными помидорами, огурцами, патиссонами, но их мало покупали. Тогда кемеровская контора Росбакалеи попыталась привлечь внимание покупателей к этим консервам с помощью рекламы.

«Выставка- продажа.

В магазине №16 «Гастроном», Советский проспект, проводится выставка-продажа плодоовощных консервов с дегустацией. Товарищи покупатели, посетите нашу выставку!»

Однако проку от таких мероприятий было мало, поскольку люди перешли на потребление домашних заготовок. Об этом говорит тот факт, что в конце 60-х годов из оборота исчезла стеклянная банка. Люди использовали банки для солений и варений, компотов, соков, домашнего вина. Некая кемеровчанка Е.Г. Миронова «заготовила на зиму только одного варенья ни много ни мало 8 пудов» (128 кг.). Нетрудно представить, сколько банок ей потребовалось для фасовки.

В те годы, если хозяйка дома проявляла щедрость и дарила кому-либо из гостей трехлитровую банку огурцов, то обязательно напоминала: «Только баночку верните».

В городе открывались десятки пунктов по приему стеклотары, но кемеровчанки не спешили расставаться со своими банками и баночками. Сдавали только бутылки. В 1964 году кемеровская контора Росбакалеи объявила, что будет принимать бутылки даже из-под импортного алкоголя, например, «из-под вина типа «Рейнское», «Бордосское».

Вот типичное объявление о приеме стеклотары, которое не сходило со страниц местных газет почти 25 лет.

«Вниманию покупателей!

Все продовольственные магазины области, торгующие плодоовощными консервами, и пункты по сбору стеклопосуды принимают в неограниченном количестве стеклобанки из-под отечественных и импортных консервов. В случае отказа в приеме посуды обращайтесь в горторготделы, к руководителям торговых организаций и баз «Росбакалея».

Использование стеклянной банки в домашних заготовках привело к изменению рецептуры некоторых традиционных русских солений. Прежде всего - капусты, которую раньше квасили в бочках и которая после брожения имела непревзойденный острый кисло-соленый вкус. Теперь же все чаще стали просто заливать шинкованную капусту соленым раствором с добавлением уксуса. Понятно, что настоящих русских щей из такой маринованной капусты не приготовишь.

Нечто подобное произошло и с огурцами. Присутствие уксуса исключало возможность приготовления из них настоящего рассольника или солянки.

Зато произошел прорыв в приготовлении варенья. Правда, назвать его вареньем нельзя. Его не варили, а просто прокручивали ягоды на мясорубке и добавляли сахар. Весьма вкусное и полезное лакомство.

Примерно в начале 70-х годов кемеровчане увлеклись приготовлением хреновины. Прежде эту приправу готовили лишь из тертого хрена, уксуса, соли и сахара. Некоторые добавляли еще и чеснок, что придавало соусу чалдонский колорит. Теперь же вместо уксуса домохозяйки стали использовать пюре из свежих помидоров. Раньше помидоры в Кемерове были в основном привозные из Средней Азии. После «мичуринизации» населения томаты стали таким же распространенным овощем, как и огурцы.

Новая приправа идеально гармонировала с котлетами,  антрекотами, холодцом, пельменями, (правда их в домашнем меню с каждым годом становилось все меньше и меньше). Очень вкусна хреновина и с жареной картошкой.

Чтобы обогатить вкус супов стали заготавливать на зиму пряную заправку. Это был либо зеленый укроп, либо смесь укропа с петрушкой, которые мелко резали и смешивали с солью. Баночки с заправкой хранили в холодильнике.

Еще одно кулинарное открытие тех лет - изготовление копченой рыбы и шпика в самодельных коптильнях, которые кемеровчане устанавливали на своих мичуринских участках. Обычно, для этой цели использовали большую железную бочку, в которую помещали тот или иной продукт, главным образом морскую рыбу. Ее было много, и стоила она настолько дешево, что мороженой мойвой, к примеру, кормили свиней, отчего соленое сало имело привкус рыбы. Коптили нототению, скумбрию, ставриду, простипому. Но особенно хорош был палтус. Пользовались также и «магазинными» коптильнями, в которые насыпали черемуховые или яблоневые опилки для получения благородного, ароматного дыма. В магазине «Буревестник» такая коптильня стоила 11 рублей 50 копеек.

Приготовление домашних заготовок не было хобби для кемеровчан. Люди просто пришли к выводу: «если государство не может нас прокормить, мы прокормим себя сами».

 

Полный упадок

Возвращению кемеровчан в лоно домашней кухни способствовали и нарастающий дефицит основных продуктов питания, и резкое ухудшение качества пищи в столовых. Особенно – в рабочих. Прошли те времена, когда люди могли сытно, вкусно и недорого пообедать в столовой. Вот как описывал обед рабочих завода «Карболит» корреспондент газеты «Кузбасс» А Миронов в 1964 году.

«Обеденный перерыв. Но прессовщицы завода «Карболит» не спешат в столовую: многие предпочитают перекусить тут же, у прессов, всухомятку.

Почему?

Этот вопрос привел нас в столовую №12 орса Ново-Кемеровского химкомбината, которая находится на заводской территории. Пришли мы как раз в часы «пик» - в разгар обеда.

Вот встают из-за столика две женщины.

- Неважно поела, - говорит работница первого цеха З.И. Грибанова. – Гарнир опять холодный, невкусно…

Соседка по столику, А.Я. Горнева, соглашается с ней. А работница цеха №3-4 А.Я. Степаненко добавляет:

- Хлеб всегда черствый. Выпечка бывает редко и тоже почему-то черствая. Если же во вторую смену работаем – вообще нечего поесть. Ни молока, ни молочных продуктов.

- В меню иной раз изобилие блюд, а фактически их нет, - рассказывают другие рабочие».

Несмотря на резкое ухудшение качества питания в столовых городское руководство по-прежнему старалось «всемерно и настойчиво внедрять общепит в массы». Только в 1964 году в городе появились: 7 новых столовых, 2 домовые кухни, 1 кафе.

Понатыкав по всему городу столовых и кафе, власти столкнулись с тем, что в них некому работать. Понадобились квалифицированные повара. Решением этой проблемы занялись два кемеровских ПТУ. К сожалению, уровень образования у поступающих в эти училища был невысоким - 8 классов. В основном туда шли учиться 15-летние девушки, которые не имели никакого призвания к поварскому делу. У многих отсутствовал кулинарный вкус, что равнозначно отсутствию слуха у музыканта. Они получали специальность повара, но владели лишь элементарными навыками в приготовлении нескольких простейших блюд.

Безусловно, приход малоквалифицированных поваров на предприятия общепита отразился на качестве питания.

Вот что писал вышеупомянутый  корреспондент газеты «Кузбасс» А. Миронов о городских столовых образца 1969 года.

«Недавно я пережил минуты очарования в тринадцатой столовой. Меню звучало как музыка, обещало порадовать богатством летней кухни – огурчики, окрошка, холодное молоко и т.д и т.п. Ободренный посулами, предвкушая утоление разыгравшегося аппетита, спешу к раздаче. Очарование тут же меркнет - того нет, другого нет, на две трети меню заполнено наименованиями блюд ради пущей важности. На гарнир – только рис, суп-лапша – пересоленный, на второе – ничего, кроме шницеля, камбала, упомянутая в меню, как таковая отсутствовала…

Утро – начало раскачки, подумал я. – Хочешь вкусно поесть и почувствовать высокий уровень культуры обслуживания – посещай предприятия общественного питания вечером. И вот часа за два до закрытия я в четырнадцатой столовой, где директором тов. Терехова. Меню здесь не менее блестящее, чем в тринадцатой, и тоже составлено по принципу: не верь своим глазам. Мало того, что в этот вечер (7 июля) я не застал ни одного овощного блюда, пришлось пить горячий и абсолютно несладкий компот, очень похожий на чай без сахара».

Главными атрибутами столовых в те годы были алюминиевые ложки и вилки с налетом жира, мутные граненые стаканы, грязные подносы. Люди стали называть заведения общественного питания «тошниловками» и посещали их по мере необходимости.

26 октября 1976 года вышло постановление ЦК КПСС о введении рыбного дня на предприятиях общественного питания. Отныне каждый четверг кемеровские столовые устраивали для посетителей разгрузочный день. (В некоторых заведениях кроме четверга рыбным днем был еще и вторник).

В эти дни в меню значились блюда, приготовленные только из рыбы. Например, на первое - уха из хека, борщ с навагой. На второе - жареная камбала с картофельным пюре, котлеты рыбные с лапшой, минтай тушеный с овощами. Разумеется, подобная кухня не устраивала кемеровчан. Они считали, что «лучший вид рыбы – это колбаса». Но колбасы не было, вместо нее людям предлагали кушать кильку.

 «Кильки!

150  вкусных и дешевых блюд можно приготовить из мелкой рыбы. Только с соленой килькой можно подать к столу:

- бутерброд из кильки с маслом;

- винегрет с кильками;

- килька с луком и маслом;

- рубленая килька;

- килька с маринованной капустой.

Соленая килька на вашем столе – это нежное мясо, богатое фосфором, йодом и другими ценными веществами. Это острая закуска и аппетитный обед. Это разнообразие в рационе вашего питания. Кемеровская контора Росмясорыбторг».

В 1976 году на прилавках магазинов появилась знаменитая паста «Океан», которую изготавливали из маленьких рачков – антарктического криля. Реклама утверждала, что эта розовая замороженная масса – деликатес с лечебными свойствами.

Но рабочий класс требовал мяса. Чтобы люди не роптали, была развернута широкая разъяснительная работа. В газетах появились статьи врачей-диетологов, которые утверждали, что ежедневное потребление мяса приводит к тяжелым заболеваниям, что традиционная русская кухня – это, прежде всего, рыбные блюда. Понятно, что делалось это не для того, чтобы научить людей правильно питаться, а для того, чтобы хоть как-то завуалировать нехватку мяса.

В эти годы кемеровский общепит стал активно предлагать горожанам блюда из курицы. Местные птицефабрики наладили выпуск бройлерных цыплят в огромных количествах. Синюшные, худенькие тушки пернатых  стоили всего 1 рубль 60 копеек за килограмм и по своим вкусовым качествам очень отличались от дородных домашних куриц.

Популярный анекдот тех лет.

«Идут два пьяных петуха по улице. Один говорит:

- Давай заглянем в гастроном.

- Зачем? - интересуется другой.

- На голых курочек посмотрим!».

В меню столовых появились недорогие кушанья из курицы. Однако из всего репертуара блюд из птицы повара выбрали только три - «курица отварная», «курица тушеная с овощами» и изредка – «цыпленок-табака». Из-за однообразия и неумелого приготовления, люди не любили эти блюда, считая их невкусными и заурядными. В какой-то мере общепит закормил кемеровчан куриным мясом, и они стали его ненавидеть. Не следует также забывать, что в домашней кухне единственным видом мяса тоже была курица. Между тем давно известно, что курица обладает одним нехорошим свойством – она быстро приедается.

Любопытно, что именно в эти годы возникли два весьма оригинальных кулинарных рецепта – «курица в стеклянной банке» и «курица на бутылке». В первом случае птицу рубили, солили, перчили, клали зубчики чеснока. Затем мясо клали в 2-х или 3-х литровую банку и ставили в духовку. Воду не добавляли. Получалось очень нежное жаркое. Правда готовить его было опасно, так как иногда банка из-за высокой температуры и пара лопалась. (До сих пор непонятно: почему для приготовления этого блюда не использовались обычные глиняные горшочки?)

В другом случае тушку, посолив и поперчив, натягивали на молочную бутылку с водой и ставили в духовку. Сверху мясо запекалась, а внутри прогревалось паром. Этот метод был еще более опасным, так как в случае взрыва осколки стекла пробивали курицу как шрапнель.

В начале 60-х годов в Кемерове начинает формироваться студенческий общепит. В 1964 г. в городе было 3 вуза: политехнический, педагогический, медицинский институты. В 1969 г. открылся институт культуры, в 1972 – институт пищевой промышленности, в 1974 г. – на базе педагогического института создан университет. Более 10% населения города составляли студенты вузов и техникумов.

По свидетельствам людей, которые в те годы учились в кемеровских вузах и пользовались услугами студенческих столовок, качество питания было очень плохим, а меню – скудным. Порой блюда состояли из мало совместимых продуктов. Например, тушеная капуста с отварным рыхлым хеком, суп куриный со свежей капустой. Самым распространенным блюдом была баланда под названием «борщ б/м», то есть - без мяса. Единственное, что устраивало студентов в институтских столовых – дешевизна пищи.

Впрочем, имелась одна столовая, в которой любили обедать студенты университета. Она располагалась в Доме политического просвещения. Несмотря на то, что эта столовая предназначалась для партийных пропагандистов и агитаторов, туда почему-то пускали бедных студентов. В 70-е годы в ней можно было взять обед из 4 блюд - «салат из свежих овощей, суп с грибами, котлета с гречкой, компот из сухофруктов, свежеиспеченная булочка» - за 1 рубль. Однако для студентов получающих стипендию в 40 рублей это было дорого.

Поэтому студенты старались готовить пищу в общежитии. На каждом этаже располагались коммунальные кухни с электроплитами. Те, кто имели портативные электроплитки, занимались готовкой у себя в комнатах. Варили супы из пакетиков, борщи из банок, уху из консервов, но чаще всего жарили картошку, которую ели с мамиными заготовками - капустой, огурцами, помидорами, соленым салом. Картошку, привезенную из дома, хранили в мешке под кроватью.

Именно в эти годы на праздничном новогоднем столе кемеровских студентов, которые тоже хотели отмечать торжество «как люди», появился новый вид шоколадного торта. Назывался он - «еврейская колбаса». (В то время многие вкусности, приготовленные из недорогих продуктов именовались  «еврейскими»). Торт готовили  из разломанного на мелкие кусочки магазинного печенья, сливочного масла, сгущенного молока, грецких орехов и порошка какао. Вся готовка заключалась лишь в смешивании  ингредиентов и заморозке. «Еврейская колбаса» была  очень питательным и вкусным десертом.

Альтернативой «столовым-тошниловкам» стали домовые кухни, которые появились в Кемерове в 1964 году. Они пользовались широкой популярностью у горожан, поскольку продавали готовые блюда и полуфабрикаты по ценам на 25% ниже, чем в столовых.

Это была очень удобная форма, сочетающая в себе элементы домашней и ресторанной кухни. Вы покупали полуфабрикат, допустим -  голубцы, и готовили их дома так, как привыкли, например: в сметанном соусе, в томатно-сметанном или просто жарили. И ресторан и домовая кухня использовали один и тот же полуфабрикат, но вы могли внести в блюдо свои собственные вкусовые акценты.

Обычно в домовых кухнях можно было купить мясные и овощные шницели, котлеты, тефтели, рулеты, салаты, пирожки, булочки, печенье.

В центре города располагались 4 домовые кухни: на улице Весенней (от столовой №13), на улице Красноармейской, на улице Дарвина (от кафе «Улыбка») и на улице Томской (от ресторана «Волна»).

В домовой кухне от ресторана «Волна» пекли потрясающую сдобу, которую покупатели обычно съедали тут же, «не отходя от кассы», настолько вкусной она была. Чтобы отведать горячую булочку, ну или пирожок с «повидлой», выпить стакан какао, в эту домовую кухню стекались школьники из всех близлежащих школ.

Кроме полуфабрикатов кемеровчанки могли приобрести в домовых кухнях готовые обеды, которые нужно было только разогреть. Суп, картофельное пюре, гуляш, котлеты продавцы накладывали в принесенные покупателями кастрюльки.

Вот что рассказала на страницах газеты «Кузбасс» кемеровчанка А.П. Белова: «У меня трое ребят-школьников, сама работаю на заводе. Бывало, измучаешься пока сходишь за продуктами, приготовишь обед или ужин. Все свободное время на это уходило. Теперь выручает наша «кормилица» - домовая кухня от тринадцатой столовой. Тут и первое, и второе, и третье, и полуфабрикаты. Готовят вкусно. Потратишь минут десять-пятнадцать – и семья сыта, и у самой руки развязаны».

До поры до времени домовые кухни вполне справлялись с поставленной перед ними задачей – вкусно кормить кемеровчан. К сожалению, в 80-е годы из-за отсутствия пищевого сырья, домовые кухни утратили былое значение. Они стали изготавливать скучные вегетарианские котлетки из свеклы и моркови, картофеля и капусты. Ну, а если случалось изготавливать мясные, их делали с таким количеством сухарной панировки, что вкус основного продукта терялся. В конце концов, в 80-е годы городские домовые кухни деградировали и перестали существовать.

Самыми стойкими в условиях тотального продуктового дефицита оказались кемеровские рестораны. Даже в годы развитого социализма в них можно было вкусно поесть.

Одно время славились своей кухней рестораны «Томь» и «Кузбасс». В этих заведениях в 1979 году бифштекс с луком стоил 1 рубль 29 копеек, лангет с гарниром – 1 рубль 7 копеек, яичница натуральная 38 копеек, зеленый горошек с маслом – 33. Был короткий период, когда очень мягкие и сочные антрекоты подавали в ресторане на железнодорожном вокзале. Неплохой ресторан имелся в аэропорту. Многие кемеровчане специально ездили туда, чтобы отведать уху из осетровой головизны.

В середине 70-х годов в городе открылся огромный, размером с кинотеатр, двухэтажный ресторан «Солнечный». Построив такую громадину, власти, вероятно, надеялись, что скоро наступят другие времена, и люди будут ходить в ресторан не по торжественному случаю, а просто – пообедать или поужинать. Но этого не случилось. С каждым годом качество блюд становилось все хуже и хуже, а посетителей – все меньше и меньше. В конце концов, огромный ресторан превратился в торговый центр по продаже одежды и обуви.

Ресторанная кухня слишком зависела от количества и качества продуктов. В условиях дефицита продовольствия ресторанное меню стало умещаться на одной страничке. Люди практически перестали посещать рестораны. Есть там было нечего. Повара-профессионалы увольнялись. Городская система общественного питания в годы перестройки пришла в полный упадок.

 

«Несчастные русские»

 

Еще в конце 80-х годов в Кемерове, как и по всей стране, были введены талоны на основные продукты питания: муку, жиры, сахар, чай и т.д. Власти надеялись, что таким образом удастся обеспечить людей набором необходимых продуктов. Однако этого не случилось. Очень часто у торговли просто не было тех товаров, которые продавались по талонам. В свободной продаже имелись только: хлеб, второсортные серые макароны (не всегда), некоторые виды круп, томатная паста, минтай, уксус, соль, спички и… американские сигареты.

Особенно сложная ситуация возникла в 1991 году с сахаром. На торговых складах города не было ни одного килограмма сахара! Такого не случалось даже в годы войны.

Назревал «сахарный» бунт. Летом кемеровчане собрали богатый урожай ягод, но из-за отсутствия сахара у них не было возможности приготовить варенье, компоты. Да что там домашние заготовки! Приходилось даже чай пить без сахара.

В сентябре в город наконец-то поступил китайский сахар. Производственное объединение «Азот» продало за рубеж большую партию карбамида и на вырученные инвалютные рубли приобрело у Харбинской внешнеторговой компании 5,5 тысяч тонн сахара. Однако этого количества хватило лишь на два месяца. В ноябре сахар по талонам уже не продавали.

Так случилось, что один из авторов этого очерка был в это время в командировке в ФРГ. Позвонив домой, он узнал, что в Кемерове сахарные талоны временно не отовариваются. Пришлось идти в супермаркет и купить  2 больших пакета с 4 килограммами сахара. На границе немецкий таможенник попросил показать содержимое сумки. Увидев пакеты с надписью «Zuсker», он сочувственно покачал головой и произнес: «Несчастные русские».

Странное дело, но кемеровчане себя «несчастными русскими» не считали. Да, многих продуктов питания не было, но время от времени что-то на прилавках магазинов и на рынках появлялось. Например, осенью часто продавали живую рыбу: карасей и карпов, выращенных в местных водоемах. Стоила эта рыба недорого, поэтому ее охотно брали, что позволяло людям восполнять дефицит белка. В овощных магазинах всегда имелись в продаже: картофель, капуста, морковь, свекла, редька. А, как известно, с картошкой и капустой русскому человеку никакой голод не страшен.

Город заготовил на зиму 20860 тонн картофеля и 9000 тонн свежей капусты. Это значит, что осенью 1991 года на каждого кемеровчанина, включая младенцев и стариков, приходилось по 40 килограммов картофеля и по 18 свежей капусты. Не так уж и много. Но если учесть, что около 60-70% кемеровских семей в «магазинных» овощах не нуждались, (они выращивали их на своих «фазендах»), то получалось что на всякого «безземельного» горожанина приходилось по центнеру картошки и около 40 килограмм свежей капусты. Также в значительных объемах была заготовлена и квашеная капуста.

26 сентября 1991 году Кемеровский горисполком решил ввести в городе семейные продуктовые карточки. Председатель горисполкома В. Михайлов объяснил нововведение следующим образом: «Талонная система зашла в тупик. Мы не смогли ее закрывать теми ресурсами, которые были, потому что количество талонов резко превышает число жителей. Появились поддельные талоны».

В конце декабря 1991 года начались перебои с хлебом. Его раскупали в считанные минуты. Многие кемеровчане, и авторы этого очерка в том числе, приходили в магазины в 3-4 часа утра и покупали хлеб у грузчиков. Брали сразу по 5-6 булок, которые замораживали на балконах, а по мере необходимости разогревали в кастрюле над паром. Этот хлеб был не хуже свежевыпеченного, но есть его нужно было сразу, пока он горячий. Остыв, он тут же превращался в сухарь.

В 1992 году кемеровские власти определили круг лиц, которые имели право на льготное обслуживание продовольствием. Это были ветераны войны, инвалиды, многодетные матери и их дети, блокадники, а также долгожители, чей возраст превышал 90 лет. Вот месячная норма продуктов для этой категории граждан:

- 1 килограмм мяса;

- 0,5 килограмма сливочного масла;

- 0,5 килограмма растительного масла;

- 1 килограмм муки или крупы;

- 1 килограмм гречневой крупы (но только для диабетиков).

Некоторые  кемеровчане стали готовить из одного и того же куска мяса сразу два блюда. Например, варили бульон, затем отварное мясо прокручивали через мясорубку, добавляли лук, большое количество хлеба и жарили котлеты. Очень часто фарш из отварного мяса употребляли для приготовления пельменей. Надо ли говорить, что блюда из вываренного мяса, были безвкусны и даже неприятны.

До поры до времени хлеб стоил дешево. Но с 1 сентября 1992 года он  резко подорожал. Хлеб «Особый» стоил 17 рублей, «Дарницкий» - 14, «Подольский» - 19. Зарплата у библиотекаря в это время равнялась 350 рублей. Нетрудно подсчитать, что на эти деньги можно было купить только 20 булок хлеба. Высокие цены на хлеб и низкая заработная плата развеяли у людей веру в демократию. С тех пор некоторые некультурные граждане стали называть ее «дерьмократией».

В 1992 году, несмотря на колоссальные усилия городских властей по нормализации продовольственного рынка самым дефицитным товаром в Кемерове оставался сахар. Дело дошло до того, что администрация города была вынуждена специально выделить 3, 5 миллиона рублей, чтобы обеспечить сахаром хотя бы кемеровских учителей.

Острая нехватка этого продукта привела к тому, что кемеровчанки стали готовить сладкие, вкусные, праздничные блюда без сахара! Разумеется, эти яства делали не каждый день, и не каждую неделю, но 2-3 раза в год – непременно. Ведь семейные торжества, дни рождения, юбилеи никто не отменял. А какой же праздничный стол без сладкого?!

Именно в это время домохозяйки вспомнили о замечательном  татарском кондитерском изделии – чак-чак. Для другого подобного национального блюда «хвороста» требовался сахарный песок, а еще лучше – сахарная пудра. А вот для чак-чака  нужно было только немного меда. Он свободно продавался на рынке, и заметим, что в то время он имел высочайшее качество, так как пасечники не подкармливали пчел сахаром, а торговые работники не разбавляли природный продукт сахарным сиропом. (Мало кто знает, что в 60-е годы прошлого века кузбасский мед был широко известен заграницей).

Чак-чак весьма простое сладкое блюдо. Делалось пресное тесто, которое мелко резалось или прокручивалось на мясорубке. Затем полученную лапшу жарили в растительном масле и смешивали с горячим медом. Горка чак-чака на тарелке получила русское название - торт «Муравейник». Это популярное лакомство начала 90-х годов и по сей день производят местные пищевики. Сегодня «Муравейник» продается во всех супермаркетах города.

Наряду с картошкой в рационе кемеровчан в те годы были каши. Худо-бедно, но различные крупы имелись в свободной продаже. Часто – с мусором, грязью, шелухой, но все-таки были. И люди вновь стали есть каши. Многие горожане отвыкли употреблять эти блюда, а некоторые испытывали к ним неприязнь, и даже отвращение. Теперь же они вынуждены были вновь вспомнить бабушкины рецепты приготовления этих чрезвычайно сытных и полезных блюд.

Любопытно, что в эти годы выдающийся историк кулинарии Вильям Похлебкин изобрел несколько видов каш и крупяных супов, которые он настоятельно рекомендовал готовить россиянам в условиях продовольственного кризиса.

Вот блюда, которые он придумал в начале 90-х годов:

- «Канун развала» (каша из овсянки, обрезков мяса, чечевицы, лука, болгарского перца, картошки, кефира и пряностей);

- «Начало эры капитализма» (каша из перловки, картошки, морковки, лука и маленького кусочка копченой грудинки);

- «Привет из феодализма» (каша из недоспелой ржи);

- «Суп бедного бедняка» (суп из квашеной капусты, овсяной крупы, лука и яйца);

- «Изысканная бедность» (суп из фасоли, лука, риса, помидоров, соленых огурцов и кусочка колбасы или корейки).

Нечто подобное в то время готовили и кемеровчанки, которые ничего не слышали о кулинарных изобретениях Похлебкина, но которые имели тот же ассортимент простых продуктов. Они смело смешивали картофельное пюре с гороховым, толкли картошку с салом, варили борщи с минтаем, а в отварную фасоль добавляли манку и жареный лук. Интересно, что после регулярного употребления всевозможных каш и горячих супов у людей стали нормально работать желудок и кишечник и их здоровье улучшилось.

Единственно доступным и самым дешевым видом мяса в 1993-1994 годах стала курица. Вернее – только окорочка. Их импортировали из США. А поскольку президентом в этой стране в то время был Джордж Буш-старший, народ прозвал их «ножками Буша». Но это уже другая история…

 

Новые продукты питания в эпоху развитого социализма

 

В 60-80 годы в магазинах начали появляться малоизвестные продукты. В 1969 году в Кемерово привезли настоящие греческие маслины. Их продавали на вес. Несмотря на отменные вкусовые качества и дешевизну продукта люди не хотели его приобретать. Ишановская база Росбакалеи пыталась объяснить кемеровчанам, что в маслинах много масла, что они очень полезны, способствуют желчеотделению и что без них немыслимы такие блюда, как солянка, борщ, блюда из макарон. Однако «соленые сливы» горожанам не понравились.

Следует отметить, что именно на рубеже 60-70-х годов в продаже впервые появились продукты импортного производства, главным образом из стран народной демократии: Болгарии, Венгрии, Польши, Чехословакии. В основном - консервы, вина, замороженные полуфабрикаты. Например, болгарский гювеч. Поскольку рецепта приготовления этого вкуснейшего балканского блюда никто не знал, домохозяйки использовали его в качестве овощной добавки к борщам и супам. Популярностью пользовались венгерские консервы: зеленый горошек «Globus», ассорти из огурчиков и томатов, лечо, помидоры в собственном соку, чехословацкие шпикачки с квашеной капустой, польские мороженые ягоды и фрукты «Hortex», болгарские конфитюры  «Булгарплод».

Капиталистический запад на кемеровских прилавках представляли: марокканские цитрусовые, алжирские вина и джемы, тунисские сардины в масле, португальские портвейны, финские ликеры.

Из продуктов местного производства новшеством стал майонез, появившийся в магазинах в середине 70-х годов в огромных количествах. Хотя он и в прежние годы изредка продавался, но большой популярности не имел, поскольку люди предпочитали заправлять салаты сметаной. Когда же ее стало трудно купить,  домохозяйки обратили внимание на майонез. Он изготавливался в Юрге и продавался в стеклянных банках по 250 и 500 грамм. Иногда майонез разливали как сметану в тару покупателя. Именно тогда среди кемеровчан начали распространяться рецепты закусок еврейской кухни: сыр с чесноком, морковь с чесноком. При приготовлении селедки «под шубой», «Оливье» тоже употребляли майонез. Некоторые кулинарные радикалы клали этот соус даже в окрошку.

Сметану же стали использовать не для заправки салатов и супов, тушения мяса, рыбы, овощей, а в качестве самостоятельного блюда. «Стакан сметаны» - банальная строка в меню заводских и городских столовых.

Иногда на прилавках магазинов появлялись весьма странные консервированные продукты, разработанные специалистами советского пищепрома. Так, например, в 1969 году местная торговля настойчиво предлагала горожанам покупать «яблочно-шоколадную пасту», которая изготавливалась из свежего яблочного пюре и какао и предназначалась в качестве начинки для пирогов. Еще одним «шедевром» пищевиков был «напиток яблочный с вином», который представлял собой «оригинальный букет из натурального яблочного сока, сухого виноградного вина, сахарного сиропа и лимонной кислоты».

Еще в 60-е годы началось медленное проникновение кофе в рацион кемеровчан. Магазины были завалены пачками молотого кофе, но люди покупали его неохотно. Тогда кемеровская контора Росбакалеи развернула в газетах рекламную компанию.

«Любите ли вы кофе?

Кофе – десерт и отличный тонизирующий напиток.

А как его приготовить, чтобы он был особенно вкусным и ароматным?

Ответ на этот вопрос вы можете получить, если зайдете в магазин №58 «Заря» 15-16 октября. Здесь в эти дни контора Росбакалеи и первый горпищеторг организуют дегустацию кофе натурального».

Однако ни дегустации, ни мастер-классы по приготовлению кофе не принесли желаемого эффекта. Популярностью пользовались лишь кофейные кубики-брикеты. Это был полуфабрикат, состоящий из молотых зерен кофе, сахара и сухого молока, который нужно было разводить в кипятке. Но кемеровская детвора грызла кубики как конфеты. Такой же полуфабрикат из какао заменял детям шоколад.

Все изменилось, когда появился быстрорастворимый кофе российского, бразильского и индийского производства. Он тут же стал одним из самых востребованных товаров. Существовало стойкое убеждение, что такой кофе гораздо вкуснее молотого.Люди начали придумывать новые рецепты приготовления быстрорастворимого кофе. Например, одно время среди молодежи был популярен так называемый «кофе по-варшавски». 2-3 ложечки быстрорастворимого кофе и столько же сахара растирались в чашке, затем наливали чуть-чуть воды. Получалась светлая кашица. После добавления кипятка, в чашке образовывалась густая белая пена, как у каппучино. Понятно, что ничего общего с настоящим итальянским каппучино такой кофе не имел, и являлсязаурядной имитацией.

Кемеровчане в течение длительного времени практически не употребляли: кальмары, «салат сахалинский» из морской капусты, кубинские грейпфруты (слишком горькие!), афганские маринованные оливки, сыр рокфор (вонючий!), а также многие виды морских рыб. Поначалу невзлюбили даже сельдь иваси, (слишком мелкая!), но потом привыкли и даже стали скучать по ее нежному вкусу, когда в конце 80-х годов эта рыба вдруг исчезла с прилавков.

 

Несколько слов об алкогольных и безалкогольных напитках

 

Разумеется, самыми популярными напитками у мужчин-кемеровчан в годы развитого социализма были водка и пиво. Те, у кого не хватало денег на водку, пили дешевые плодово-ягодные вина,  «портвейны» типа «Агдам», «777», «Солнцедар». Обычно эти вина разливали в бутылки емкостью 0,8 литра, так называемые «огнетушители» или «фаустпатроны». Женщины предпочитали виноградные вина и ликеры.

Многие кемеровчане варили самогон. Для его изготовления использовали: картофель, варенье, томатную пасту, карамель с начинкой, халву, сухофрукты. Чтобы облагородить напиток, добавляли быстрорастворимый кофе или кедровые орехи, чтобы по вкусу и цвету он напоминал коньяк. Иногда такую самогонку подавали на стол даже в интеллигентных семьях.

В конце 70-х годов кемеровские овощные магазины стали продавать на разлив дешевые плодово-ягодные вина. В большие стеклянные конусы, предназначенные для сока, наливали бормотуху. Эта жидкость представляла собой смесь спирта, воды, сахара, красителей и некачественного сока. Люди быстро дали этим напиткам собственные определения: «чернила», «клопомор», «краска для заборов» и даже придумали стишки: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром отцы травились «Солнцедаром». Или – «Не теряйте время даром! Похмеляйтесь «Солнцедаром!».

Прежде завсегдатаями отделов «Соки-воды» были исключительно дети, теперь – пьяницы. В магазине «Золотая осень» по улице 50-лет Октября стакан «Солнцедара» крепостью в 18 градусов стоил всего 40 копеек. Стакан натурального яблочного сока - 12 копеек, томатного – 10.

Продажа бормотухи приносила учреждению торговли хорошие доходы, значительно большие, чем сок. Неслучайно плодово-ягодные вина в народе называли «плодово-выгодными».

Трудно сказать, кому пришла в голову идея - продавать дешевую бурду на розлив. Но совершенно очевидно, что сие нововведение не способствовало оздоровлению людей, а вело к их спаиванию. Возможно, таким способом власти пытались скрыть от населения надвигающийся на страну продовольственный коллапс, дефицит мяса, масла, молока. Ведь хорошо известно, что алкоголики могут обходиться и без мяса.

В конце 60-х годов кемеровская детвора открыла для себя новое иностранное слово – «коктейль». Неожиданно во многих магазинах города в отделах «Соки-воды» появились стационарные электрические миксеры с большими алюминиевыми стаканами, в которых готовили коктейли из молока, мороженого и фруктового сиропа. Молочные коктейли сразу обрели колоссальную популярность не только среди детей, но и взрослых. Эти напитки имели мягкий сливочный вкус, были в меру сладкими, обладали легким фруктово-ягодным оттенком. После взбивания смесь имела необычайно легкую, воздушную шапку из пены. Довольно долгое время у  кемеровчан слово «коктейль» было синонимом «молочный».

Этот приятный и полезный напиток просуществовал до начала 80-х годов, пока молоко не превратилось в малодоступный продукт.

В конце 60-х годов кемеровская молодежь увлеклась алкогольными коктейлями. Отчасти этому способствовало появление в продаже фруктовых соков с добавлением сухого виноградного вина. Они продавались во всех магазинах города, в трехлитровых банках и стоили чуть-чуть дороже обычного сока.

Другим фактором приобщения молодых кемеровчан к коктейльной культуре стало открытие трехэтажного кафе «Льдинка» на Советском проспекте. Имея 2 рубля  в кармане, здесь можно было выпить коктейль, например, «Царская водка (смесь мариинской водки, азербайджанского коньяка, ленинградского ликера «Шартрез» и лимонада), кофе-гляссе, съесть порцию мороженного.

Никакие правила и рецептура при приготовлении коктейлей не соблюдались. Все зависело от того, какие напитки имелись под рукой. Нет ликера - наливали настойку, нет коньяка – добавляли «Старку». Неудивительно, что после двух-трех бокалов таких коктейлей человек быстро пьянел.

 «Льдинка» пользовалась огромной популярностью у молодежи не только потому, что здесь можно было хорошо выпить и послушать «Битлз», но и потому, что употребление коктейля в баре ассоциировалось у молодых людей с западным образом жизни.

Несколько позже, в 1982 году, в подвале дома №9 по улице Ноградской открылся еще один бар – «Грот», Для молодых людей он стал своего рода «клубом одиноких сердец». Здесь всегда можно было встретить юных барышень, готовых провести с вами вечер.

Впечатлял интерьер заведения. Отделка из натурального камня, низкие сводчатые потолки, кабинки похожие на пещеры – все это придавало бару «прибалтийский» вид. Ассортимент коктейлей - такой же, как и в «Льдинке», но здесь готовили наивкуснейший кофе. Рассказывают, что бармен был тонким ценителем этого напитка.

В 60-80 годы кемеровские девушки предпочитали пить болгарские, венгерские, румынские белые полусладкие виноградные вина, в особенности - «токайское» и «котнари». Пиво почти не употребляли, считая его неблагородным напитком.

Зато очень уважали пиво кемеровские мужчины. Был период, когда пиво продавалось повсеместно и в магазинах, и в обычных городских столовых. Но в конце 70-х – только на розлив в «пивных точках» - маленьких ларьках, стоящих на отшибе. Люди выстраивались в длиннющие очереди. Брали много – по 10, 15, 20 литров, потому что завтра пиво могли и не завезти. Для тары использовались 3-х литровые банки, молочные бидоны, канистры и даже огромные полиэтиленовые мешки для капролактама. Пластиковых бутылок в то время не было.

В 60-е годы в Кемерове появился винзавод, который разливал низкопробные крепленые вина и коньяк «Азербайджанский» – весьма скверного качества, не шедший ни в какое сравнение с болгарской «Плиской» и югославским «Рубином», которые стоили даже дешевле кемеровского коньяка.

Из элитных заграничных напитков в 70-80-е годы в кемеровских магазинах в свободной продаже были настоящие португальские портвейны и прекрасный кубинский ром «HavanaClub». Стоили они дешево, от 6 до 10 рублей. В винном магазинчике напротив «Универмага» иногда появлялись шотландское виски, французский коньяк, но стоили они 25-40 рублей.

Когда в 80-е годы в Новосибирске открылся завод по изготовлению «Пепси - Колы», кемеровчане впервые попробовали вкус этого «буржуазного» напитка. Он им понравился. По сравнению с газировкой местного разлива «мандарин», в которой плавали белые хлопья, «пепси» казался напитком богов. Некоторые непатриотичные граждане специально перед Новым годом ездили в Новосибирск, чтобы привезти домой 2-3 ящика «Пепси - Колы». Направляясь в гости к друзьям, они брали пару бутылочек американской газировки в качестве подарка.

С началом антиалкогольной компании в 1985 году спиртное стали продавать по талонам. Возник черный рынок. Занимались спекуляцией в основном таксисты. Они продавали водку в 2,5 раза дороже, чем в магазине.

Одновременно с прилавков исчез и чай. Понимая, что это может привезти к социальной напряженности, правительство стало закупать чай заграницей. Сначала в Кемерово завезли второсортный турецкий чай. Затем по талонам начали продавать индийский и цейлонский чай высокого качества. Но было поздно. Люди уже поняли, что ни советская торговля, ни советский общепит, ни сама Советская власть неспособны обеспечить народ продуктами питания. Именно поэтому в июле 1989 года кемеровские шахтеры вышли на площадь Советов и сказали такой власти – «Нет!».

 

 

 

 

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.