Геннадий Иванов. Це не Европа, Фёдор, не Европа

Рейтинг:   / 0

ПлохоОтлично 

Подробности

Категория: Поэзия

Автор: Иванов Геннадий Викторович

Просмотров: 1851

2015 год, Выпуск № 2

х      х      х
 
Не фрицы нынче сбрасывают бомбы,
И люди убегают в  катакомбы.
И наступают на Славянск не немцы,
А смерть несут сегодня западенцы…
 
Они вдвойне сегодня западенцы –
За ними янки, англичане, немцы…
А у Славянска только ополченцы.
России надо что-то совершить,
  Чтобы потом не мучиться, а жить
И твёрдо знать, что мы  не отступили,
Не предали, себя не обхитрили,
Святой порыв не дали задушить.
 
 
 
 
   Украинцу
              
«Украина – це Европа,
це – не Азия».
Из письма  из Харькова.
                                                     
Це не Европа, Фёдор, не Европа.
Це Африка, мой друг, це Сомали.
Наслушался ты, Федя, агитпропа
И сильно оторвался от земли.
 
Ты посмотри кругом и поразмысли:
Куда вас тащат? Стравливают, жгут…
О москалях вколачивают мысли.
В Европу вас не пустят и не ждут.
 
Вы им нужны лишь как враги России.
А вы и рады бегать и тусить…
Россия вам, конечно, не по силам,
Но будете пытаться укусить.
 
Зачем вам, Федя, эта роль собачки?
Зачем вам, Федя, жалкие подачки?
Да и Европа, Федя, уж не та,
И от неё у многих тошнота.
 
      
х      х      х
 
Америка – мерзкая, мерзкая.
Бомбит, убивает, грозит…
И ложь её самая дерзкая.
И ложью Европа мерзит.
 
Россия, бываешь ты разная,
Но нынче ты снова одна
От истинной правды прекрасная.
Стоящая в правде страна!
 
х       х       х
 
В Германии хотелось мне увидеть один Рейхстаг.
И я его увидел.
 
Пусть нет на нём АВТОГРАФОВ ПОБЕДЫ,
Их стёрли, перестроили Рейхстаг,
Но он остался несомненным знаком
Победы нашей самой колоссальной,
Кровавой самой, жертвенной, народной…
Победы радостной, счастливой навсегда!
 
Всё изменилось, но Рейхстаг напомнил
Мне о солдатах наших, командирах –
Они прошли  четыре вечных года,
Дошли, и знамя водрузили здесь!
 
Теперь другие флаги на Рейхстаге.
Но слышу я салют Победы нашей
И вижу победителей родных!
…………………………………
Храни, храни, Германия, Рейхстаг
И вспоминай о знамени Победы –
Чтоб больше вас не стравливали с нами.
 
В самолёте                             
 
Большая страна, и она мне размерами нравится!
Не надо, ребята, кромсать, продавать и дарить.
Россия простором, Россия полётом и славится!
Тут есть вдохновенье – и думать, и петь, и творить.
 
Просторы, они собирались большими усилиями,
Они в государство собрали великое нас.
Россия, Россия – безбрежные реки под крыльями!..
Нам наши просторы ещё пригодятся не раз.
 
                  
 
 
 
 
 
               х       х       х
 
По лётному полю разбег начинает метелица.
Мы с ней полетим в перегруженный город Москву…
Москва изменилась, но в ней ещё что-то имеется,
Что душу волнует, порою до слёз, наяву…
 
Москва ещё город прекрасной великой истории,
В Москве ещё есть для души дорогие места.
И выставки – да, и музеи, и консерватория…
В Москве ещё есть почитанье народом Христа!
 
после хождения к Дарам волхвов в храм Христа Спасителя;
11 часов в очереди, и огромная радость! Был среди своего народа.
 
х     х     х
 
Через тучи процеженный свет –
То рассеянный, а то, как вспышка…
Этот день – как нарядный буклет.
Эта жизнь – как хорошая книжка.
 
Дочитать до последней строки,
До последней таинственной точки…
Постоять у последней реки,
Посмотреть на осоку и кочки…
 
Постоять, посмотреть, подышать…
Помолиться с последней надеждой.
И в душе ощутить благодать,
Может быть, небывалую прежде.
 
 
 
х         х         х
 
Встаёт луна – кормилица поэтов.
И снова ночь, и звёзды, и мечта…
Как жить нам без рифмованных куплетов?
Никак нельзя, иначе – суета.
 
Она заест, она совсем загонит,
Она и сердце вырвет, и глаза…
Потом уже и музыка не тронет,
И не увидишь больше небеса.
 
Нет, не пустое – все эти куплеты,
И не пустое – звёзды и луна…
Вот потому рождаются поэты,
И потому приходит к нам весна!
 
 
 
 
 х        х       х
 
Солнца возрождённого алмазный блеск,
Ледяного панциря на реке треск
Мокрые деревья, талый снег.
Снова верит в лучшее человек.
 
Чтобы верить в худшее – для этого зима,
Долгая, холодная, да ранняя тьма…
А теперь сиянье весенних очей!
А теперь восторги, до хрипа, грачей!
 
Надо верить в лучшее, в чудеса –
Вновь зазеленеют пашни и леса,
Словно бы и не был на Руси мороз.
И опять воскреснет в эти дни Христос!
 
 
х     х      х
 
Куда-то ехал, до какой-то станции.
Летел. И плыл – и напрягал весло…
Поэзия – последняя инстанция.
Когда уже ничто не помогло.
 
Когда оставил все заботы, промыслы.
Когда не надо никуда бежать,
Всё позади – все поиски и полосы…
Тогда приходит эта благодать:
 
Стихи писать…Неторопливо, вдумчиво.
Стихи писать как главное из дел.
И радоваться по такому случаю,
Что день настал такой, и ты успел...
 
 
 
 
     
В каждый момент
 
« В небо идут только чистые люди…» -
батюшка твёрдо сказал.
Снова забрёл я в грехи,
не заметив,
словно забрёл на вокзал.
 
И почему-то поехал куда-то…
Будто рассудок пропал.
Я оказался беспомощным, глупым.
Снова  и снова провал…
 
Как же держать себя в строгости чистой,
в каждый момент понимать,
что за весёлым застольем речистым
грех поджидает, как тать…
 
Свидетель
 
Я видел поэтическое дерево –
Я видел Соколова, Передреева,
И Кузнецова, Тряпкина,  и  Сухова…
Я видел их и слышал, и любил.
 
Казанцева, Жигулина, Горбовского,
И Решетова, но березниковского…
Рубцова я не видел, но поистине
Он рядом, ближе многих ближних был.
 
Да, это было дерево так дерево.
Душа при нём жила, любила, верила.
Застал я время дивное в поэзии,
Чему я рад и по чему грущу.
 
И альманахи были интересные,
И вечера поэзии чудесные.
И много значили тогда для многих строки
В Москве и в Питере, и во Владивостоке…
 
 
х         х         х
 
                        Ищите родину…                       
 
Ищите родину… Ищите…
А что мне родину искать,
Когда она мне так известна
От первых дней моих, как мать.
 
Её поля, её заботы,
И песни, праздники, цветы,
Её страданья и щедроты,
Её смиренье и мечты…
 
Она всегда во мне, со мною,
Её и сумраки, и свет.
Да, да, она всегда со мною,
Как мама, хоть её уж нет…
 
 
Картина
 
Ветер крутил солому,
Овцы дышали в хлеву…
 
К самому первому дому
Я подхожу.
Наяву
                                  Нет ничего – только яма,
Только поля и кусты,
В небе – улыбчива мама…
Все закоулки пусты.
 
В общем-то, нет закоулков,
Ни огородов, ни изб…
Пусто, пустынно и гулко.
Ласточкин где карниз?
 
Где же качелей раскачки?
В травах тропа на пруд?
Игры и школа, задачки?
Где тут крестьянский труд?
 
Всё сметено. Пропало.
Край наш земной суров.
Сколько всего не стало…
Целых, по сути, миров.
 
Что эта горсть избёнок?
Но всё равно, всё равно
Ищет своё  ребёнок
Взрослый давным-давно.
 
 
 
 
 
х      х      х
 
Ветер по Волге бежит как по полю пшеницы…
Милая родина, край полевой и лесной.
Жизнь тяжела, но кругом добродушные лица,
Будто овеяны вечной какой-то весной.
 
Родина, родина… Сам я сегодня в задоре!
Хоть понимаю, к какому идёт всё концу.
Отгоревали и это мы – новое – горе,
А горевать бесконечно у нас не к лицу.
 
Милая родина! Голубоглазые  дали!
Есть ещё в сердце к тебе потаённая блажь.
Есть и надежда: когда-нибудь сгинут печали…
Кончится время безумных разрух и продаж…