Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Любовь Колесник. Где-то в Ржевской земле…

Рейтинг:   / 1
ПлохоОтлично 
* * *
Никто не знает имен этих серых трав, 
имен солдат, их выкормивших собой. 
Тут смерть бесновалась между соборных глав, 
Здесь ад был - в маленьком городе под Москвой. 

Пугая птиц, оробевших на берегах, 
хрипел и рявкал бешеный миномет, 
и каждый солдат, затыкая за пояс страх, 
шептал, что он - ни в коем случае не умрет, 
 домой полетит треугольник, а не квадрат, 
и враг подавится волжской водой и льдом. 
Но спал на брате окаменелый брат, 
шепча о памяти вечной кровавым ртом. 

Но памяти нет, а мертвые не умрут. 
Стоит, стережет застывший в снегу пустырь 
храм, артиллерией вбитый по горло в грунт, 
как безымянный каменный богатырь.
* * *
Где-то в ржевской земле он лежит, мой ненайденный прадед, 
где сомкнулись леса над домами пустых деревень. 
Престарелая яблоня в землю вросла в палисаде, 
как старуха, которая стала - сама себе тень, 

как бабуля моя. 
Поджидала погибшего папку 
худосочная девочка послевоенной поры. 
«Ну куда ты, застудишься? Нет его! На тебе шапку…» 
Не хотела, не слушала, плакала горько, навзрыд 

и бежала, бежала, туда, за околицу, дальше. 
В позапрошлом году она в семьдесят три умерла, 
а деревня ее умерла незаметней и раньше. 
Салютуют беззвучно четыре печные ствола 

в невеселое небо над маленьким городом Ржевом, 
горизонт трассировкой рассвета навылет прошит. 
Где-то в этом суглинке, где было кровавое жерло, 
мой ненайденный прадед, меня уберегший, лежит
 
* * *
                  16 декабря 2016 г. - 75 лет со дня освобождения Калинина (Твери).

На мерзлом, белом – черным линии. 
Не спи, не думай, не гори. 
Освобождение Калинина – 
бывалой, будущей Твери. 

Боялись танков: гады, бесятся! 
В снегу лежали без земли. 
Два долгих месяца, два месяца – 
и вот - касатики, пришли! 

Входили бравыми и правыми. 
«Отстроим город, мать, не плачь!» 
Дома смотрели глаз провалами, 
как восвояси брел палач. 

Как жить без памяти, без жалости, 
без будущего, без страны? 
Не оставляйте нас, пожалуйста! 
Вы снова, кажется, нужны.
 
Чудовищное 

В победное утро не ждем беды,
с экранов поют и врут. 
Никто уж не помнит - ни я, ни ты, 
как юнкерсы небо рвут, 

как пули месят плоть, как болит 
оторванная рука, 
как воет кровавая соль земли 
из каждого ручейка.

Как сыновья безымянных отцов - 
не старше, чем вы сейчас, 
мальчишки без гаджетов и усов, 
ломали себя за вас, 

о годы, о тьмущую тьму врагов, 
о смерти своих друзей - 
чтоб вы рифмовали любовь и кровь, 
ходили раз в год в музей, 

чтоб мертвый никто не лежал босым 
(живым-то зима лютей), 
чтоб нищий старик в орденах был сыт 
подачками от властей. 

Он скажет: не пойте про ту войну, 
вы не были там ни дня. 
Я жизнь свою отдал за ту страну, 
а эта - убила меня.
 
* * *
 
Три фонаря, один из которых горит, 
на двух других вешали партизан. 
Здешние ветры режут острее бритв, 
вынуждая воду скорей покидать глаза, 

выливаться в Волгу для осторожных рыб 
и оттуда волком смотреть на господний мир, 
где острожный холод, скрип каторжанских дыб, 
колесованый голос колесных лир. 

Сто один километр, отсчитанный от Москвы, 
на окопе окоп - основами для могил. 
Срама не было мертвым, он весь перешел к живым, 
и никто из них до сих пор его не избыл, 

не избег его, потому что по кругу бег. 
Древо раздора плодов не бросает зря. 
Пешка съест короля, в избе заживет узбек. 
Никаких аптек. Ночь, Волга, три фонаря.
 
///
 
Ржев - роспись белого фарфора,
легка художника рука. 
Висят над памятью собора
сиреневые облака.
Взвоз в обрамлении чугунном,
мосты, меж ними ледостав.
Звенит мороз по легким струнам
сухих и безымянных трав. 
Никто не думает о смерти,
на ветках снега бахрома.
А в том проклятом сорок третьем
была такая же зима.
Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.