Главное меню
Выпуски журнала
Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail:
Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Елена Жамбалова. Не равняй меня с остальными…
Рейтинг:
/ 0
- Подробности
- Категория: Поэзия
- Просмотров: 1418
* * *
Был теплый июльский день,
но не так, чтоб жа́рило.
Под мостиком деревянным прохлада влажная.
Я сел, улыбаясь весело, на лодку ржавую
и пялился на горизонты многоэтажные.
- Михалыч, - кричали мне с переправы чайками
мои собутыльники, -
ты чё там застыл философом?
И я сосчитал до трех, загадал случайное.
Вдруг вижу на пирсе девушку в позе лотоса.
Я так же пытался сесть, хоть слегка и выпимши,
<наверное, и она на меня поглядывала>,
такого чудесного смеха река не слышала.
Фарфоровый колокольчик, звезда,
Наяда моя. А что уж тогда болтал, вытворял...
Но чаще я стоял перед ней детиной с лицом дебила.
Да. Это было единственное Настоящее.
Великое счастье было. Со мною было!
* * *
В углублениях конских копыт застревал виноград.
Перед нами, стремительный, нес свои воды Евфрат.
Наши смуглые женщины пели: Наян Наваа!
И плясало горячее солнце у них в головах.
Вот рука моя тянется, чтобы нащупать края,
За которые вытяну память из небытия.
Там за гранью пиала полна молока, не пролей!
Там мой бронзовый предок! я наших монгольских кровей!
Потому ли мне снится, как все мы куда-то брели,
На ладонях моих до сих пор этот запах земли.
Мы глаза покрасневшие прятали в рукава...
Мы прощались с тобою, великая Наян Наваа!
Наша Родина - там, где народ, мы идем сквозь века.
Умирая, рождаясь, на разных крича языках.
Слепо жаждая жить, забывая завет матерей...
Но пиала полна молока.
Не пролей.
* * *
Не равняй меня с остальными. Ты не знаешь меня, прости.
Даже имени - это имя ты не сможешь произнести.
Я любила тебя безумно, я твоей назвалась женой,
Но уже ударяли в бубны, пели-плакали надо мной.
Помнишь съемные уголочки: кожа, бархат, шелка и бязь.
Все чужое, а я комочком прижималась к тебе, боясь
Криков птиц, скрежетанья стали, духов неба, воды, земли -
То уже на меня камлали, кровью капали и вели.
Стоны, дым и гортанный клекот, искры пламени, пыль и прах.
Лунолико и солнцепеко стало в черных моих зрачках.
Тесно в теле, в объятьях тесно. Я хваталась за образа,
Но хрипела, смеялась бездна, глядя прямо в мои глаза.
... Так, впервые познав бесстрашье, я впустила в себя онго,
сквозь миры располосовавшись, неожиданно и легко.
Слово с неба, как белый кречет, на рукав примостилось мой.
Только рвет удила и мечет, хочет с привязи вороной.
* * *
Я для других останусь тайною. Национальность, вера, форма -
Запрячусь в роли социальные, и будто тряпкой с хлороформом
Пусть временно, но обезврежена, и не такое проходили.
Марионеточная беженка из полушарий и извилин
С соседней улицы, квартиры ли, пропавшей буквою в домене -
Как заиканием - пунктирами крови, пульсирующей в вене,
Под шкаф монетой закатившейся, бегущей Лолой без оглядки
Пускай и в гетто. Слышишь, ниже сядь.
Здесь прятки.
* * *
7 вечера. Папа с работы
на рейсовом не приехал.
А значит, что папа напился,
и мама на прорубь с ведром
идет, громыхая чрезмерно.
Мы рядом по снегу с сестрою,
а в доме напротив гирлянда,
и радость, и все вчетвером.
вот так прорастают обиды,
темнеют наивные взоры,
но это не зависть, а просто
как здорово было бы́!..
отец полуобморожен,
лежит возле печки и стонет.
и хочется даже из тела -
не то что из этой избы.
* * *
Люди текут на заводы яростной биомассой.
Люди спешат работать - людям дорогу, ассо!
Я не спешу работать. Шлангом валяюсь, лыжей.
Чертим углем узоры на загорелой крыше
С другом пофигистичнейшим, но совершенно клевым.
Так бы подпрыгнуть в птичие дали сине-вишневые.
Медленно и лазорево. Сонно, смешно, эмалево.
Дай затянусь разочек, ну, дай затянусь беспалево.
Ближе придвинься, мон ами, сядем, прижмемся спинами,
Будто срастемся кронами, кронами тополинными.
Ты почитай мне Рыжего - царствия ему Божьего.
С другом сидим на крыше мы. Господи, как же здорово.
* * *
Камушком о камушек в маршрутке стучит дочь.
Звук напоминает детство и берег Чулыма.
Скоро наступит ночь (и отступит ночь),
двинутся в путь два задумчивых пилигрима
в сердце моем. Насажаю я им дерев,
насыпями бронзовеющими разукрашу
тропки-дорожки. Нет, я не стану старше.
Пусть пилигримов встретит улыбкой лев
на красноярской площади. За плечом
пусть им споют часы, но не поторопят.
Разве затем они, чтобы час был пробит?
Разве я плачу, и разве мне горячо
между ключицей и перекрестком жил.
Разве мне снится сон, или просто камни
тихо стучат, перемалывая веками
тех, кто сейчас живет. И когда-то жил.
© 2007—2024 Союз писателей Кузбасса