Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Из гущи света и тени

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Прощание славянки

 Когда озноб всю кожу обежит
 И скроется у сердца, и растает,
 Скажу себе: а верно, стоит жить,
 Когда такая музыка блистает.
 И я хочу хотя бы раз суметь
 Поднять с листа строку такой чеканки,
 Какую знает полковая медь,
 Когда звучит «Прощание славянки».

* * *

Горячим дыханьем КамАЗа
С дороги меня обдало.
Моргая забрызганным глазом,
Он мимо прошёл тяжело.

До смертного стука мотора,
До гроба его обрекли
Безмерные мерить просторы
Ему не родимой земли.

На трассе разбитой и длинной,
На долгом и злом сквозняке
Нет места желанной, старинной,
Любимой дорожной тоске.

Летит сиротливо-бесстрастно
В кошмарном чаду голубом,
Встречая  немое пространство
Холодным обветренным лбом.

* * *

Из гущи света и тени,
Воды бегущей, растений,
Замираний, смятений
Вырастет пара строк.
Жизнь сквозь слезы двоится,
По-библейски троится,
Множится и струится
Мутный ее поток.

Всё  прекрасно, невнятно:
Эти цветные пятна,
Запах медово-мятный
Из тайника дня.
Бедный мой, безоружный,
Трепетный и жемчужный
Мир, никому не нужный
Кроме меня.

* * *

Эти, на солнце горящие льдины,
В праздник нечаянный кто обратил?
Неповторимые все до единой,
Кто их так  вырезал, позолотил?

Боже, спасибо, что мне удаётся
Все, что Тобою даруемо, брать.
Пусть  словно рамка в руках лозоходца,
Сердце  в груди продолжает играть.

И, может быть, я  один из немногих,
Кто увидал  на крутом берегу:
Не тополя, а разбитые ноги
Старых слонов, что увязли в  снегу.

* * *

Я  наклонился завязать шнурок.
Подумал: много пройдено дорог,
А, значит, много сделано ошибок.
Крепись, душа. Я плачу как ребёнок
О том, что стал не молод и не гибок,
Что долго прихожу в себя спросонок.

Я наклонился завязать шнурок.
И не спеша проделать это смог,
Пока глядел я влажными глазами
На тень свою, разорванную в клочья,
Нежданно набежавшими слезами.
Пока душа меняла оболочку.

* * *

Сосновый посёлок мой  снег засыпает и тьма,
Дома его смотрят сегодня скучней и суровей.
Да впрочем, и возраст. Уходит не только здоровье.
Здоровье, конечно. И жизнь, понимаешь, сама.

Но нужно мне дров, чтобы печка согрела мой кров.
Я выйду во двор, наберу там большое беремя,
И чайник всё так же пыхтит посреди мировых катастроф,
И  точит китайский будильник  сибирское время.

* * *

Ничего от меня не останется.
Да и ладно. Довольно того:
Было жизни знобящее таинство,
Повседневное волшебство.

Были ягоды крупными, сладкими.
Дни сияли. Лежал на ветру
Том стихов с твоими закладками,
Крепко пахло смолой в бору.

Снег вечерний, вода-полуночница,
Золотые мои облака.
Было собственным одиночество,
Всё другое я брал напрокат.

Жизни суетное ристалище
Залучило не навсегда,
И все ближе душе блистающий
Синий свод, трава и вода.

Да и старые фотокарточки
Я уже не смотрю почти...
Пионерские галстуки, фартучки,
Подшивные воротнички.

* * *

С мороза мама в дом вошла,
Клубился пар трубой.
Пододеяльник принесла
В горошек голубой.

Отгладила и подала
И, утюгом согрет,
Он стал хранителем тепла
На много-много лет.

Давно уже и мамы нет,
Но, потерявши вид,
Он иногда послужит мне,
И память оживит

Клочок картона, что едва
 Пристрочен к ткани был.
Я даже прочитал слова
И тут же их забыл.

Но не забыл. И не пойму
Я в меру сил моих:
Зачем ты, память, почему
Мне сохранила их?

Уж столько лет тому назад,
Осталось навсегда:
«Целиноградский комбинат
Надомного труда».

* * *

А ведь Хлебников прав был, рукою маша,
прекращая читать, говоря «И так далее...».
Видно, всем этим переболела душа,
и свободна была  от любви и печали.
Холодна и свободна. Наверно, чиста,
но ведь что-то при этом  она потеряла.
И  томит, и гнетёт, и болит пустота
с освоением, как бы сказать, матерьяла.

* * *

Года как убывающие спички
В приличном вроде  с виду коробке,
И ладно. Так идти  бы налегке,
И чиркать, не считая, по привычке.

* * *

Я их любил, поездки по воде...
Прозрачная, зелёная, стальная
Летит за бортом. Целый Божий день
Сидишь, то грезя, то припоминая,

Придумывая чью-нибудь судьбу,
Да вот старухи, что вослед глядела,
Ладошку лодочкою приложив ко лбу...
Задремлешь и оставишь  это дело.

...Закатом поражённая вода
Расстелется как золотое пламя
Над бездною, простертою под нами...
Но до тебя уже – рекой подать.

* * *

Дождь нескончаемый идёт
и час, и два часа,
и я – прилежный идиот –
не отвожу глаза.

Я растворился, разомлел,
уже и я –  не я,
меня  забрали  в долгий плен
очарования.

Дождь не устал, но и не стал
переходить в грозу,
колотят капли по листам,
по гравию внизу.

Я бормочу: «Какой покой,
какой хороший свет».
В невысказанности такой
меня бы понял Фет.

Что сердцем  помнится – оно
становится своим.
Вот дождик за моим окном  –
я зачарован им.

И пусть меня заговорит
от сглаза и беды
хромающий, неявный ритм
играющей воды.

* * *

Тогда была музыка на костях
рентгеновских снимков старых.
И мы  отплясывали в гостях
под вой электрогитары.

Легко отринуть в пятнадцать лет
заветы семьи и школы.
Лучше музыки в мире нет,
чем славные  рок-н-роллы.

Казалось, этот нескучный круг
вечен. Не тут-то было.
И товарищей, и подруг
время не пощадило.

А мы у друга-студента в гостях,
вихляясь у радиолы,
на чьих отплясывали костях
юные свои рок-н-роллы?

* * *

От костра, что искрясь,
веселится, по лесу
дыма белая вязь
переходит в завесу.

Согревают меня
этот свет из-за тучи,
эта пляска огня
на сухих серых сучьях.

Не один доброхот
попенял в укоризне:
ты ушел от забот,
 заслонился от жизни.

Что тут скажешь: увы,
нет предмета для спора.
Я – товарищ травы,
брат соснового бора.

Есть еще на земле,
на трагическом свете,
облака в полумгле,
паутинные сети,

и шершавость коры,
и дыхание  лога…
Принимаю дары
благосклонного Бога.

2010
 

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.