Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail:
Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
и ЗАО "Стройсервис".
БЫЛИННО-НАНОГОДНЕЕ
…Как сошлись богатыри
На совет великий:
Чтоб не фиги тут росли –
Прорастали сдвиги.
Главный так сказал из них:
- Рассмотреть нам надо,
Как ускорить каждый сдвиг,
Устранить преграды.
Выступления других
Единило сходство:
- Порученье ваше вмиг
Взято в руководство.
Надо сдвиги совершать
На местах и в царстве.
Как без сдвигов, в енту мать,
На таком пространстве?!
В протоколы занесли
(Никакого мата):
Все мы к выводу пришли –
Сдвиги делать надо.
Порешили и в черед
Приняли, прошили.
Веселись, честной народ –
Сдвиги покатили!..
С горки весело шуршат
Лыжи и салазки.
И катается душа
В наногодней сказке!..
ФУКУСИМНОЕ
Тихо как-то в сердце и предсердии:
Космосу ли отданы напасти?
Не хватает взрывов милосердия,
Нуклеидов доброты и страсти.
Пусть же всех – и тех, кто в помещении,
В океане иль за облаками -
В яростном, зашкалив, наступлении
Сакура обсыпет лепестками!..
ПИСЬМО КАЗАКА ДОМОЙ
Е.Маклюк, медсестре.
Здравствуйте, маманя и батяня!
Дело к исцелению идет.
Будем жить. А как там, на Кубани,
Все уже давным-давно цветет?
Как там мой брательничек Алеха?
Стал большим? Фуражка – набекрень?..
В гошпитальной части нам не плохо,
Хоть и мрут тут люди – что ни день.
Раненых и моют и голубят.
Все приходит Ольга.* Так нежна!
Говорят, но я не верю слухам,
Что она - Великая княжна.
Ольга перевяжет терпеливо.
Таня* отошлет благую весть.
Марьюшка*, склоненная, как ива,
Пред иконами воздаст нам честь.
Милосердье, доброта, участье.
Ну а если боль невпроворот,
Посидит возле страдальца Настя,*
Песню колыбельную споет.
Вспоминать, что было, нету силы,
Но пришла – и отвела хандру.
В поле, где недавно смерть косила,
Не врача зовут, а медсестру.
Вызволила, речью ободрила,
Рухнула отчаянья стена!
Каждая, что ангел белокрилый!
Если не царевна, так княжна!
Всюду нынче в мире одичалость!
Но о них скажу в запале чувств:
На таких державилась, держалась,
Держится еще Расея-Русь.
Всем поклон вам низкий хуторяне,
Что не так – то Господи прости.
Скоро снова буду на Кубани,
И Святой Георгий на груди…
*Дочери последнего Российского императора (Ольга, Мария, Татьяна и Анастасия). В Первую мировую войну были сестрами милосердия, ухаживали за ранеными, не чураясь тяжелой работы.
ИСПАНСКИЙ МОТИВ
Нике.
Спиной кошачьей изогнулся мост –
Речушки нет вульгарнее и проще
И с двух сторон береговой откос
В ней рукава зеленые* полощет.
Чуть дальше дворик с флигелем, забор,
Фонтан цветов – немыслимые плети.
Сюда приходит по ночам синьор,
Чтоб серенады под балконом петь ей.
И день – как ночь. В подробностях видны
Искусства примитивного порывы.
Здесь краски не имеют глубины,
Но страсти неподсудны и правдивы.
Стоять бы синьорите под венцом,
Иль во Христе искать любви источник,
Она ж, как гейша, выбелит лицо
И веером прикроется восточным.
Здесь сквозь века мозаикой пророс
Забытый сленг арабского, иврита…
И лишь цикады задают вопрос,
Зачем синьора дразнит синьорита?
*Образ навеян живописью и стихотворением «Green sleeves» Краснодарской поэтессы Ники Марий.
БАЛЬЗАК
О.Черкасовой.
«Шуаны» не приносят
желаемой прибыли,
он не может выпутаться из долгов…
С.Цвейг, «Бальзак».
Шуаны – все те же Иваны…
Бальзаковский замысел прост,
Опережающий страны
С дворянскими дрязгами гнезд…
Когда с суетою титана
Бальзак своей тростью вертел,
Шуаны, все те же Иваны,
Вторгались в дворянский предел* –
Спасти б заплутавший порядок!..
Порядок, он все же важней
Дворянских любовных тетрадок
И прочих крамольных затей.
На грабли, на старые грабли
Еще наступить нам не раз.
Кронштадтом, тамбовскою травлей
Наивность откликнулась в нас.
А он пятерню в свои космы:
«Сто франков решают вопрос!..»
Как страшны бальзаковский возраст,
Бальзака насмешливый рост!
Реформы?.. На «ре» все обманы!
Похоже, опять обвели?..
Шуаны, все те же Иваны,
Выходят из нор, из земли…
*Автор намеренно совместил разные времена.
СЛАВЯНКА
Сергею Неведрову.
Со свадьбой не поздравил друга,
А он и приглашенье слал,
И в армии подал мне руку,
И душу настежь открывал.
Быть может, я живым остался
Лишь потому, что верный друг
По мне печалился, старался,
Чтоб слабость не явил я вдруг.
Теперь по милости кретинов –
Ни снисхожденья, ни любви.
Лишь чистогана карантины –
По нашей дружбе, по крови.
Теперь я так в тебе нуждаюсь,
И снишься ты, Серега, мне.
«Заткнись! А то совсем растаю,
Ведь ты живешь в другой стране.
Теперь ты со своей берданкой,
Я со своей, ядрена мать –
Как по бутылкам и по банкам,
Друг в друга будем мы стрелять…»
«Чтоб я стрелял?.. Не думай даже!»
«Я ж пошутил – обида жгла!..»
«Славянку» пели мы на марше,
Та песня – ротная была.
И до сих пор из-под ушанки,
Из-под кокард своих мастей
Летит «Прощание славянки»,
Все та же песня, но горчей…
САНТА-ЛЮЧИЯ
Лехе Фаломкину, с добром.
Бойтесь бандитов и бойтесь полиции –
Те же у них нам знакомые лица.
Бойтесь – живется им всем небогато! –
И прокурора и адвоката.
Подписей бойтесь и их нехватки,
И детсадов, где даются задатки.
И из горла бойтесь, и из бокала…
И материнского капитала.
Ну и, конечно же, бойтесь врачей –
Наших здоровых зубов щипачей!
Букой кивните кавказцу-соседу,
Посторонитесь – что есть он, что нету.
Бойтесь подножки, подставы, захвата…
Тенью прикиньтесь. Была бы зарплата.
Пусть не привидится даже во сне:
Что ж не живется в родной стороне!?.
«Да не постигнут вас страсти людские!
Санта-Лючия, Санта-Лючия…»
ЗОЛУШКА. ОРТОПЕДИЧЕСКИЙ ЭСКИЗ
- Поторопись! Как неживая!
Трамвай из-за тебя держу! –
Кричала ей сестра родная,
Одышливо в дверях свисая:
- Создал же Бог такую вшу!..
…Меж костылей болталось тело –
С рожденья бегать не дано.
Лицо с улыбкой оробелой.
Мол, вот такая! Но успела.
И над собой же ей смешно!
И я держусь, когда мне зыбко:
Мне слышится под крови ток
Ее ботинок с полом сшибка,
Передо мной ее улыбка,
Ее… хрустальный башмачок.
* * *
Елене Есилевской.
Туманом съело виадук
И рваную дыру в заборе.
А то, что близко, что вокруг,
Намокло в соляном растворе –
Наждачной шкуркою пошло.
Першит от сухости морозной.
От блесток реющих светло.
Но слишком поздно, слишком поздно!..
За что нас Бог вознаградил?
За первородный грех, за водку? –
Жалея из последних сил
И нас, и пряную селедку!
В суставах деревянный плач –
Я знаю этот скрип зубовный…
Как льдистен воздух, как шуршащ
При тишине совсем любовной!
Кого зовешь сквозь стон дуда?..
Не ангелы слетятся мощно,
Нет, заберут меня туда -
Вороны две в холщовых пончо…
УХОД СТАРЦА
В двери не постучится, косою не забренчит,
И он шагов не услышит, он еще сладко спит.
Он видит, как белая львица лижет ему лицо.
Проснется и снова выпьет терновой лозы винцо.
Свет заоконный белый наметил в сумраке гать.
Пора вспомнить Божью Матерь и волосы причесать.
Геть, немощи окаянные!.. Аль бросить птичкам пшена?
Сон в руку, видать. К чему бы?.. Лишь белый вид из окна.
Трижды к нему приходили, пока закат не потух.
А он не ответил даже на условленный стук.
Робко открыли двери, крестятся, онемев:
Лежит белогривый старец, аки царственный лев…
* * *
Пора забыть мне про обновы -
И превращаюсь я в портного:
На жизнь свою кладу заплатки,
Морщин заглаживаю складки.
Но где-нибудь да все равно
В одежке светится окно.
У молодых бы взять нахальства!..
Но все потуги – не лекарство:
Ведь в маскировке из тряпья
Навряд ли там предстану я…
ПРЕДЗИМНЕЕ
Был у птиц переполох,
У ворон да галок.
Многострельный трескоток
Сорочиный жалок.
Я их крики понимал –
До того дожиться!..
На последний летний бал –
«Карр!» - взлетели птицы.
Вперемешку сорочье,
Воронье да галки,
Будто черное тучье,
Белые помарки.
А по небу низко шло
Что-то вточь такое.
Ветром будку мне трясло,
Пес был беспокоен.
И большущий лист в пике
Мокро по утрянке
Приложился ко щеке
Белизной изнанки…
ЖЕНЩИНА СМЕЯЛАСЬ…
Женщина смеялась.
Дивный, как звоночек,
Смех переливался, а потом затих.
Лунная дорожка. Фонарей отточия.
В лужах под ногами сосны –
Для двоих.
Как смеялась женщина!
Женщина смеялась.
Женщина смеялась. Просто, без затей.
Почки набухали. Снежная подталость.
Прямиком по лужам
Шел я вместе с ней!
Не шутил я вроде,
Был почти серьезен,
Чем-то озабочен – не понять никак…
А она смеялась. Пряный запах сосен!
Как смеялась женщина
И шагала в такт.