Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Иосиф Куралов. Вокруг тебя сверкает каждый атом

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Известному поэту Иосифу Куралову – 60 лет. Поздравляем своего талантливого коллегу, видного автора журнала «Огни Кузбасса» с юбилейным Днём рождения! Желаем радости творчества, теплоты отношений с друзьями и крепкого здоровья на многие годы.


ИЗ ДЕТСТВА

Был мерой доблести синяк,
А правдой управлял кулак.
За терриконами сходились,
А после врали и хвалились.

А если зубы выбивали,
Мы и тогда не унывали.
Был очевиден неуспех,
Зато плевали дальше всех.




РЫБКА

В сети многие попадалась,
Только плавала налегке,
Сквозь любую сеть прорывалась,
Тихо плакала вдалеке.

И попалась не в сеть, а в руки!
Руку в реку я окунул —
Приплыла в бессловесной муке,
Не похожая на акул.

Так прижалась она к ладони,
Что зажегся в воде плавник!
Рассыпайтесь, горячи кони!
Я губами к реке приник!

От реки отрываю рыбку —
Рядом с сердцем она горит.
И, выдавливая улыбку, —
Задыхаюсь я! — говорит.

Отрываю от сердца рыбку —
Под водою моя рука.
И выдавливаю улыбку...
Покрывается льдом река.


***

Был же вечер не слухом, не сплетней,
На бульваре горели цветы!
Был же я — двадцатисемилетний,
И семнадцатилетняя — ты!

Ты, как свет на ладони, легка!
И пока никакого мне дела,
Что душа не вселилась пока
В загорелое юное тело!

Мы совсем не тоскуем о ней,
А идем с тобой напропалую!
Посреди площадей и людей
Я тебя без оглядки целую.

Лишь летящие линии рук —
И в другом мы от всех измеренье!
Ничего ты не видишь вокруг,
Так вот и начинается зренье!

Прозревает и зреет душа,
Наполняется розовым светом.
Только ты без нее хороша!
Для чего она в возрасте этом?

Будет пройден житейский ликбез,
И начнется души возмужанье.
А пока ты мне нравишься без
Хоть какого-нибудь содержанья.

Будет все – цветостой, листобой.
Будет холод осенний и зимний.
А пока что одобрен тобой
На виски мои выпавший иней.

Всю идущую вслед молодежь
Превзойдешь ты талантом и светом.
Но уже никогда не пройдешь
Ни за кем, как пылинка за ветром.

Элитарен

Сказали мне: ты элитарен,
Стихи твои не всем понятны.
А я всего-то лишь татарин,
Хотя сомненья вероятны.
То примут вдруг за иудея,
Поскольку позволяет имя.
А я им говорю, балдея:
Какая смелая идея —
Жить в наше время, в Третьем Риме!
Могу работать и японцем,
Светя щекой, облитой солнцем!
Надену кепку — армянин,
Почти советский гражданин!
Не нравлюсь папам, нравлюсь мамам.
И даже незамужним дамам!
Когда, красив, как лимузин,
В сиянье собственных ботинок,
Иду в толпе друзей-грузин.
Или иду на крытый рынок,
А он — Медина или Мекка.
Я там стою с лицом узбека,
Как персонаж своих картинок!
И вовсе в прятки не играя,
А толщу времени стирая,
Могу в земле, от соли душной,
Открыть подземный свет Сарая*
И выстроить Дворец Воздушный!
По воле божьей став пиитом,
Погибну я, когда солгу:
Я все могу! И не могу
Освобождать забитых бытом,
Склоненных рылом над корытом,
От эстетической нагрузки.
В Пространстве, Господом забытом,
Я – каждый день в бою открытом,
Поэтому пишу по-русски.

* Сарай: с тюркского – Дворец, город, который несколько веков назад стоял в нижнем течении Волги.


ЧУГУННАЯ ДЕВА

Я не стоял под баобабом,
Зато стоял под этой ню!
И потрясен ее масштабом,
И с баобабом не сравню!

Боюсь чугунного искусства,
Хочу вопросы задавать!
Оно должно какие чувства
У теплокровных вызывать?

Скажу, как брат, ослу и гусю:
Вы оба счастливы вполне,
А я любимую Марусю
Увидел в этом чугуне.


ОТВЕТ

Я сам поэт и русский патриот.
Не ржавый и надежный винт державы.
Негоже мне отказываться от
Самойлова и Окуджавы.

Да, я однообразен и убог
В пристрастиях. Иным быть не пытался.
А Межиров в Америку убег.
Но он в душе моей остался.

Перед фронтовиками я в долгу.
Воспитан так. И фразочкой крылатой
Я их вину измерить не могу.
Живу во всем сам виноватый.

Рубцов, Куняев, Юрий Кузнецов
Мне ближе вышеназванных. И все же
Отцы пусть предадут. А нам негоже.
Негоже предавать отцов.

ПЛАЧ ПО ЛЕТУ

Не свети прозрачной кроной, клен!
То не твой, а мой осенний стон.

Не шумите, буйны тополя!
Живы корни. Вертится земля.

Ах, цветы сирени! Сон земли!
Не заметил, как вы отцвели!

Ах, черемух белый воздух-вдох!
Черных ягод каменный горох.

Ты, тропа моя, пустым-пуста —
Место для летящего листа.

Как летит он! Как стремится вниз!
Но зачем он в воздухе повис?

Душу человечью что пытать?
До земли же надо долетать!

Так и будет в воздухе висеть.
И паук его завяжет в сеть.

И в четыре закует угла.
Вспыхнет осень. Жизнь! Ты где была?

Человечье сердце крикнет: «Нет!
Есть весна!» И зародится свет.

Да и вовсе он не угасал.
Просто лист в пространстве повисал.

До земли-то он не долетал.
Душу, Боже, для чего пытал?


***
Бутылка вина - на столе, под Луной.
Ты - в раме окна, высоко надо мной.

И все же мы вместе вдвоем, до утра,
Пьянствуем в черном квадрате двора.

Собственно, пью я один. И тебе
Читаю стихи о нелепой судьбе

Поэта, который один, до утра,
Пьянствует в черном квадрате двора.

И, слыша из окон людские «хи-хи»,
Звездам небесным читает стихи.

***
Стояла полная Луна.
Ко мне любимые входили.
И среди них была одна.
Водила пальчиком по пыли.

Ударился я сердцем о
Несовершенство бледных линий.
И от удара моего
Они свернулись в чашки лилий.

Я стал из чашек пить вино,
Чтоб утонуть без лишней муки.
Я много выпил, но оно
Не заменило свет и звуки.

И пригляделся я к душе.
Душа моя опять парила.
Я на десятом этаже
Встал на балконные перила.

Легко по воздуху пошел
Над современностью железной.
Моих любимых алый шелк
Дышал, держа меня над бездной.

Хрустальный звон стоял в ушах.
Я шел по воздуху – сквозь воздух.
Сверкала ночь. И каждый шаг
Звенел и отзывался в звездах.

А на земле завода пасть
В огнях призывная зияла.
И я мечтал в нее упасть.
И напоследок вспыхнуть ало.

Но я себя не дописал.
И так любимые сияли,
Что я в пространстве повисал,
Как в достижимом идеале.

Я до земли не долетал.
Как прочие земные грузы.
Напрасно душу я пытал,
Мои возлюбленные музы.

ИМПОРТЯНКА

Поколенье, выбравшее «Пепси»,
С носом в непросохшем молоке,
Распевает импортные песни
На американском языке.

По планете янки прут, как танки.
Где они прошли, там – тьма, ни зги.
Тонны беспросветной импортянки
Намотали встречным на мозги.

Встречные становятся смелее.
Вот один: идею воплотив,
Целый день гуляет по аллее,
Весь наряд его – презерватив.

Потому что, глядя в телевизор,
Слушая его открытый текст,
Сделал самый главный в жизни выбор –
Выбрал самый безопасный секс.

Поколеньеце не в папу-маму,
Чтоб за Родину переживать.
Поколеньеце в телерекламу,
Чтобы жвачку всю пережевать.

И клевать на каждую приманку.
Каждым ядом душу отравить.
Жить и нюхать. Нюхать импортянку.
Импортянку нюхать. Кайф ловить.

Делай вывод, парень, поневоле,
Если ты на воле хочешь жить:
Повстречаешь волка в чистом поле –
Станет ли с тобою волк дружить?

Знай его: на нем овечья шкура.
В чемодане – человечий фрак.
А на морде – маска. Маскультура.
А в глазах его – всемирный мрак.

Он тебя в такую глушь заманит,
Что, представишь – оторопь берет.
Чуть засомневаешься – обманет.
Засопротивляешься – сожрет.

Суть его звериная и злая
Обнажится, застилая свет,
В мир из пасти волчьей посылая
Сотни самолетов и ракет.

Если у тебя в руках двустволка –
Не успеешь пулю в лоб всадить.
Ну и что теперь: бояться волка?
Их бояться – в космос не ходить.

Только надо быть не обнаженным,
Заключая мирный договор,
А, желательно, вооруженным,
Лучше, чем зубастый твой партнер.

Он ведь силу уважает шибко.
Будешь ты сильней его, тогда
Вся его зубастая улыбка
Потускнеет раз и навсегда.

А на волчьи мелкие подлянки
Скажешь ты спокойно, мирно, так:
ЗВЕЗДНО-ПОЛОСАТОЙ ИМПОРТЯНКЕ
НЕ СРАЗИТЬ НАШ ЕВРАЙЗИЙСКИЙ СТЯГ.



ТОЛПА

Голая ведьма над храмом летала.
Толпа хохотала.

Старуху от голода ветром шатало,
Толпа хохотала.

На виселице человека мотало.
Толпа хохотала.

Пришла самоходная куча металла,
Толпу расстреляла и в землю втоптала.
Тихо стало.

В тиши отдыхают колеса и дула.
Знай свой конец, многоротая дура.

СВЯТАЯ РУСЬ

Кто не ослеп под властью Сатаны,
Тот видит все как есть на белом свете.
Нет той страны, в которой рождены
Ты сам, твои родители и дети.

А есть какой-то голый стыд и срам,
Многоканальная теледубина.
Базарный хам заполнил Божий храм,
А Родину заполнила чужбина.

И крик, что я в груди своей держал,
Наружу рвется, сердце обнажая:
Я из родной страны не уезжал,
Так почему вокруг страна чужая?!

Лишь в сердце для чужбины места нет.
В сердцах людей живет-горит, не тая,
Один на всех неистребимый свет.
Он — Родина моя, он — Русь Святая.




САД НА АСФАЛЬТЕ

Поглядишь вниз — заасфальтированная земля — мрак!
Поглядишь вверх — заасфальтированное небо — мрак!
Поглядишь вперед — заасфальтированные лица горожан — мрак!
Закроешь глаза — поглядишь в себя — СВЕТ!

Так и ходишь с закрытыми глазами,
Своим ярким светом любуешься,
Никого к этому свету не подпускаешь:
Не дай Бог, натопчут
В безграничном и стерильно чистом
Пространстве и Времени Любви
К самому себе!

А приглядишься к себе внимательнее
И делаешь поразительное открытие:
А-а-а! — вот он где спрятан
Асфальтовый завод.

Как же он туда попал? Догадайся сам!
Тебя еще не было на белом свете,
А вокруг того места, где ты родился,
Уже стояли и вовсю дымили
Черные асфальтовые заводы.

И теперь ты ничего не знаешь
О естественной почве,
На которой растут
Живые цветы,

И упорно выращиваешь
Сад на асфальте.

ВОСПОМИНАНИЕ О ШКОЛЕ

Двадцатый век. Семидесятый год.
В дыму – индустриальный небосвод.
И ночью не видать небесных тел.
А на земле тебя я разглядел.

Вокруг тебя сверкает каждый атом!
В девятом классе ты, а я в десятом.
Мы на пороге жизни, как на старте,
Стоим, стоим... Не объявляют старт!..
И позабыли мы портфели в парте,
И прогуляли вместе целый март!

Я на год старше! Полон оптимизма!
Мне нравятся старания твои!
Ты мне читаешь свод соцреализма!
А я тебе читаю А. Виньи!

И если «женщина всегда ребенок»,
Как молвил упомянутый француз,
То юбка на девчонке – вид пеленок,
И нет тебе, ребенок, равных Муз!

…Гляди! Идут прекрасные созданья
Ветхозаветного воспоминанья,
Вдруг разглядев во тьме ученья тело,
Решительно, хотя и неумело,
Природы юной выполнив заданье
И сокрушив до самого предела
Библейскую основу мирозданья,
После уроков – прямо в зданье школы!..

Застигнутым на месте преступленья,
На самой высшей точке ослепленья,
Теперь нам долго не спрягать глаголы!..

Теперь идем – и всюду тает снег!
А подо льдом кипит волна, играя!
Нигде не предусмотрен наш ночлег:
Нас только утром выгнали из рая!..
И по указу грозного райкома –
Из школы! А родители – из дома!

А нам плевать, хоть школа вся – сгори!
Вот так и заявляем добрым людям:
Мы мокрые от влаги изнутри,
Но эту школу мы тушить не будем.
 

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.