Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Александр Ибрагимов. Тринадцать. Поэма

Рейтинг:   / 6
ПлохоОтлично 

 

1  ГОСУДАРЕВА ОСЕНЬ

 

Царский ветер-Листобой – в рощу золотых берез.

Как опричник молодой,

Налетел, не зная слез.

 

У него во лбу указ – никого не пожалеть…

У него – печать-алмаз

И сверкающая плеть.

 

А в губах – тягучий свист, а в очах – глухой овраг,

И течет-взлетает хлыст,

И трепещет царский враг.

Потому что, как всегда, разворована казна –

Потому и без суда

И без пытки не дозна…

 

Потому что у бояр – волчьи зубы для забав.

Оттого, как солнце, яр –

Царский ветер-Волкодав!

 

Оттого его седло – сковородка на огне,

Оттого-то он зело

Люто скачет на коне!

 

Он измену обличит, а из глаза – выбьет згу…

А Царь-колокол молчит,

А Царь-пушка – ни гу-гу.

 

Только царские слова разлетаются, ярясь.

Потому-то и листва

Напослед целует грязь…

 

И летят с родных ветвей златопадшие князья.

И становится светлей –

Так, что выдумать нельзя…

 

Даль осенняя светла, словно перелетный гусь.

Потому-то догола

Облетает Древо-Русь.

 

Но измены пострашней и сильней, чем вражий смех, –

Изумрудномудрый змей,

Выползающий из всех.

 

 

2  ЧАША С АЛЫМ МОЛОКОМ

 

А за печкою сверчок, как в удавке, свиристит.

В алтаре стоит бычок

И прельстительно блестит.

 

Завитой и золотой, как девица без платка…

А юродивый слепой

Вносит чашу молока.

 

Ало-алое оно – дышит пенкою парной,

Как Адамово вино –

Первородною виной.

 

Кровью братскою кипит, извергается из жил –

Чудо-юдо рыба-кит

Плещет в чаше что есть сил…

 

Брызги алые летят, да по всей Святой Руси.

И младенчиков-телят

Гонят в бойни – гой еси!

 

В алых розах Вифлеем – и солдаты там и тут,

До зрачков надвинув шлем,

Грудничков клыками рвут…

 

Матерей-рожениц крик – всплески розовой воды.

Рыба-Ирод ищет блик

Новорожденной звезды.

 

А младенчик в молоке – розовеет, как заря.

Уплывает в челноке

От чудовища-царя.

 

Белый ослик шелестит-убегает по песку.

Он вернется и простит

Иудею и Москву.

 

 

3  ИЗУМРУДНОМУДРЫЙ ЗМЕЙ

 

Отверзаются шинки, шинкари гундят-галдят.

Рты разинув, мужики

Молчаливые глядят.

 

Возвышается телец над сироткою-свечой,

И кропит ее – наглец

Златодревнею мочой…

 

А посмотрим, чья возьмет? Извивается струя

И ползет в открытый рот,

Не таясь и не тая…

 

И скользит по бедрам жен и шипит на всех смелей –

Замираньем окружен

Изумрудномудрый змей.

 

Изумрудномудрый червь гложет яблоко земли.

И глотает слюни чернь…

И князья изнемогли.

 

В ножнах нежится Царь-меч, словно в спальне золотой, –

Нужно лезвие беречь

С рукоятью завитой.

 

Весь изгрезился торгаш: златом выблестить булат.

И царек, считайте, наш –

Золотых считай цыплят!

 

Захочу и заплачу за царицу и сынка.

И поставлю Царь-свечу

Рядом с чашей молока…

 

Если золотца подлить – всё, что хочешь, можно съесть…

Только не продать-купить

Царскую тоску и честь…

 

Чашу с алым молоком вносит в спальню царский сват.

Государевым плевком

Царь приветствует закат.

 

Но царя мудрей-древней – тот, кто в полночь пьет Луну, –

Изумрудномудрый змей,

Заползающий в жену…

 

 

4  И НИКТО ЦАРЮ НЕ ДРУГ

 

Царь на троне одинок. Трон, как кол, – пронзает плоть.

«Потерпи еще, сынок, –

Говорит царю Господь –

 

Потерпи, как я терплю, и сынка не убивай!

Если вымолвишь: «Люблю» –

Приоткроешь дверцу в рай».

 

Царство Божие – внутри, а снаружи тьма и тлен.

И куда ни посмотри –

Лизоблюдствует с колен…

 

И никто царю не друг, если друг – какой ты царь?

Меж его надбровных дуг

Смерть повесила фонарь.

 

И никто царю в глаза не посмеет заглянуть.

Так небесная гроза –

Молниями ищет путь…

 

Коли Божий страх – не страх – принимай царя, народ!

Царь из праха – выбьет прах

Так, что вздрогнет небосвод…

 

Царь ступней прижмет зарю… Трон царя – сидячий гроб.

Государев долг – царю –

Гвозди забивает в лоб.

 

Вкруг его главы – венец всенародной нищеты,

И похож его дворец

На пристанище тщеты.

 

Звездный Бог и грозный царь – ярый пес у райских врат.

Чашу Лобную в алтарь

Закатил угрюмый кат…

 

 

5  БУНТ БОЯРСКОЙ БОРОДЫ

 

Сиро Царское село, ржет бесстыжая Москва.

Государь молчит зело –

А рука его права!

 

Царский ветер-Костоправ, и его рука – булат,

И булат, конечно, прав –

И ни в чем не виноват!

 

Костоправ могуч – под ним – бронебойный носорог.

Это кто – на Третий Рим?

Это чей – до звезд порог?

 

Кто не крестится на крест? Кто чихнул в иконостас?

Сабелькой блеснул окрест

Царский ветер-Свистопляс!

 

Это чья мошна-удел? Чьи разбойничьи леса?

Грянет царский беспредел –

Дыбом встанут волоса.

 

Будет волюшка на всех, а не только у бояр.

Царский ветер-Пересмех –

Родом вроде из татар!

 

Он крещеный – он царев – правнук Золотой Орды.

Вырывает – будь здоров!–

Бунт боярской бороды!

 

Это кто землей владел? Кто родимой торговал?

На слезах разбогател

И алмазами рыгал?

 

Выше царского крыльца чей вознесся теремок?

Для такого наглеца –

Верный ветер-Сиверок…

 

Костоправ и Листобой на Арбат нагнали страх.

На жирафе голубой

С ними ветер-Вертопрах!

 

А за ним валит толпа поглазеть на чудеса!

У опричника – оп-па! –

Голубые волоса…

 

Знать, болтали неспроста про последние деньки.

Не спастися без креста,

Самосуда и пеньки…

 

Поздно нищенке в ладонь сыпать розовый киш-миш.

Разыгрался Царь-Огонь –

Гривою повыше крыш!

 

Листобой листвой набьет сорок тюрем-коробов.

Зубы-желуди дерет-

Вышибает из дубов…

 

Как поводья на скаку, рвет боярские усы,

И с размаху – хрясть башку! –

На базарные весы…

 

Брызнут листья, аки кровь, и осинник задрожит.

Грозный царь надломит бровь –

Кровью он не дорожит:

 

Ни родимой, ни чужой – пусть дурная выйдет вся,

Истечет болотной ржой

С чешуею карася…

 

 

6   У ВОРОТ – ЛЮДОВОРОТ

 

У ворот – людоворот, а народа не видать!

Загляни любому в рот –

И услышишь: «Бого-Мать…»

 

Словно в рясе рыба-кит – выплывает дивный поп,

И вокруг него кипит

Разгулявшийся потоп.

 

Рыжеглазый скоморох обхохатывает всех.

И в штанах – переполох

Да под юбкой, как на грех…

 

Царь в Отечестве – Отец! Ну а где же Сын-Народ?

Кто у трона – тот подлец,

Под лицом – другой урод… 

 

А кто дальше – не видать, не раздеть–не разглядеть:

Сволочь волжскую свалять,

Дунуть-плюнуть-растереть…

 

Во дворце лихой холуй – пуще Божьего суда,

Юркий ветер-Разворуй

Залетает хоть куда.

 

Воровать – не покупать, а коль нечего продать –

Народим, едрёна-мать –

Будет чем поторговать.

 

Дочки вечером – гулять-оголять свои пупки,

Чтоб могли поистекать

Золотишком – старики…

 

На-ко, выкуси, еси… – нам не страшен страшный грех.

Заголяй подол Руси –

Чужестранцам для утех!

 

Девки, с губками вразнос, обтянулись донага –

Лепестками черных роз

Изузорена нога…

 

Ходит-бродит Царь-горох и бурчит в свои штаны.

Кобелина Кабысдох

Вскинул лапу у стены…

 

Околоточный колдун возле паперти сидит.

В волосах его колтун –

Вошь оттудова глядит.

 

Зубоскальство наглоты, визги рыночной лузги…

И терновые шипы

Впились в царские мозги.

 

Ну а где же патриарх? Почему не босиком?

Сброшен колокол во прах…

И молчит… о ком? о ком?

 

 

7  ЕСЛИ МОЖЕШЬ – ПОЖАЛЕЙ

 

Чаша с алым молоком – гневом праведным кипит.

Царь по снегу босиком

Помолиться ходит в скит.

 

Инок-ветер убежал в заозерные скиты –

В троеперстие зажал

Пыль священной нищеты.

 

В грязь летит листва-казна – собирай давай, народ!

А в лесах голубизна

И повсюду недород.

 

Сквернословит ветер-Хам – в каждой глотке он как свой.

Царь приходит – по грехам,

Как под горло – волчий вой.

 

Ветер Святости исчез из церквей-монастырей.

Быстро-быстро молит бес,

Чтобы рай пришел скорей.

 

Нетерпением объят: в октябре – опять весна!

И от красных дьяволят –

Площадь Красная – красна.

 

И боярыню – раз-два! – загоняют к свиньям в клеть –

Золоченая листва

Стала в ужасе желтеть.

 

Всё с прелестницы – долой! Лишь на шее – нитка слез.

И поганой Царь-Метлой

Гонят в баню на извоз,

 

Чтоб загар багамский смыл-отскоблил охочий смерд,

Чтобы пес над ней завыл

И попятилася смерть…

 

Потому-то и визжал круг казацкий над княжной…

Потому-то и разжал

Стенька руки над волной…

 

Потому что ради них – похотливых жен своих –

Бьют внезапно и под дых

И невинных, и родных!

 

Потому-то и на ней – драгоценная вина.

Если можешь – пожалей,

А заступников – не на…

 

 

8  ПОДКОПЫТНАЯ ТРАВА

 

По горящим теремам изгулялся Листобой.

Заглянул спьяна и к нам,

Подмигнул и мне с тобой.

 

Только нам его слова, словно ветер из сумы –

Подкопытная трава –

Зеленеет до зимы…

 

Что ей взвихренная плеть и опричник молодой?

Любит в травах замереть

Царский ветер-Листобой.

 

Поглядеть на монастырь, просто так, издалека:

Ай, какая даль и ширь –

Да указа нет пока…

 

Мысль запрыгала – блохой, слово тянет за язык.

А на нем кафтан глухой

Упирается в кадык.

 

А на нем кафтан расшит кровью царского сынка.

А за пазухой шуршит

Золотая денежка!

 

Ты, опричник, меру знай, как листвой крушить кабак.

Сам гляди и отличай

Волкодава от собак!

 

Ну а как не отличишь – сам тогда узнаешь, пес!

И до Пасхи провисишь

Меж скривившихся берез…

 

 

9  НА РУСИ ЦАРИТ БУЛАТ

 

Царским посохом пронзит царь свою живую тень.

Он тоску-Москву казнит,

Он в Литву изгонит лень…

 

Червоточит у виска жилка грозного царя.

Он родимого сынка

Зрит при свете фонаря…

 

Чтобы тайно не желал по-хазарски кушать плов…

Чтоб, картавясь, не жевал

Самоцветы русских слов.

 

Чтобы чтил слова отца и свою родную речь…

А приятеля-тельца –

На копеечки посечь!

 

Чтобы помнил сват и брат и заезжий молодец:

На Руси царит Булат,

А не Золото-Купец.

 

Золотая ржа ползет – обвивает меч-булат.

В паутине позолот

Пауком мерцает блат…

 

Потому и пьем – взахлеб! Потому и – гой еси!

Изыди, поганый род, –

Род Иуды на Руси.

 

Раскрутилось колесо всенародного греха…

Выползают на крыльцо

Патриаршьи потроха…–

 

Да и царские беречь – не по чести на Руси.

Пусть поглубже плужит меч –

И пощады не проси…

 

Мраз и мрак округ меня! И клыки-огарки свеч…

Я собака – Царь-Огня,

Чтоб измену рвать и жечь!

 

Чтобы скверну опалить, словно тушу кабана…

Чтоб Христа любить-молить

Стала подлая страна…

 

Чтоб чреда кровавых плах возводила в небеса.

Чтобы вызрел Божий страх –

Как пресветлая роса…

 

Чтоб и после смерти знал, и в аду не смог  забыть:

Нет, не всё сумел-продал,

Нет, не всё измог купить…

 

Чтоб, запнувшись о порог, прохрипеть народу: верь!

Чтоб остался только Бог,

Как спасительная дверь.

 

Чтобы взвыл я, нищ и гол, проклял матерь и отца.

Чтоб остался трон, как кол,

Поджидая наглеца!

 

 

10  ГОСУДАРЕВА ЗИМА

 

Лютовей листву сгребет – да народу в закрома.

Ай, крестись, идет-грядет

Государева зима!

 

И на царских волко-псов – тут как тут! – искрится гроб –

Хищноглазых молодцов

Поджидает Царь-Сугроб…

 

Ярой пастью – в серебро – под копыта декабря.

Псуподхвостное добро –

Не доводит до добра.

 

Коль на всех один мороз – то на всех одна доха.

В голизне родных берез –

Лишь синичка без греха…

 

Оттого-то задарма – в поле меркнут жемчуга…

Оттого-то смерть-зима –

Государю дорога.

 

Оттого и царь, как смерть, – перед смертью все равны.

Ледяная людоверть

Закружила полстраны.

 

Перед чашей в алтаре Ирод-выродок возник.

И лютует во дворе

Чудо-юдо-броневик…

 

А видали мы царя – во гробу Уральских гор.

Ай, зазубрен не зазря,

Работящий Царь-Топор!

 

Оттого-то вилы – в бок, а калашников – в ребро.

Вот и Александр Блок

Стал сотрудником УГРО…

 

Записал в блокнот стихи – точно вынес приговор.

Скинул с плеч сугроб дохи

И вошел в метель-Собор!

 

Стал опричником чека – вихреносных звездных сил.

Он в снегу нашел щенка

И за пазухой носил…

 

И оплакивал-жалел Таньку с Манькой и Ванька.

А буран, как ошалел

У царева кабака…

 

Государева пурга, государева вьюга –

Ослепительно нага

И для друга, и врага!

 

 

11  ЧАША, ПОЛНАЯ ГРЕХА

 

Чаша, полная греха, посреди Москвы стоит,

А вокруг нее труха

Позолотою блестит.

 

Изумрудномудрый змей вокруг чаши обвился…

Черта рыжего смелей –

Нечисть выскочила вся:

 

Козловолки и купцы, свинокрысы и ворье,

Червеглазые скопцы,

И цепное воронье…

 

Жабобаба на метле вылетает из болот,

В мертвой нежится петле,

В микрофон Луны поет.

 

А вокруг – людоворот синим пламенем горит –

Скачет-водит хоровод,

Каждый выпить норовит

 

Жгучей кровушки чужой, а затем пролить свою –

Продырявленной душой

Просквозить в родном краю.

 

Ванька с Катькою летят за границу на такси.

А раздымчатых телят

Гонят в бойню – гой еси!

 

В чаше – рыбья чешуя и кровавый перепляс.

Нынче очередь моя

Сокрушать иконостас!

 

Бровеносный махаон испорхался в пух и прах,

А грузинский фараон

До сих пор стоит в усах!

 

Раскрутилась карусель – не догнать – не перегнать!

Бого-мать у нас – досель,

А отсель – Ядрена-мать!

 

Кто из чаши не хлебнул, кто у края не стоял?

А в душе – подземный гул,

А в стране – девятый вал!

 

Причащалась, как один, – вся гремучая страна.

Мы себя не пощадим –

Пей бездонную – до дна!

 

Чашу с кровью-молоком, как святыню, берегли –

Ало-черный окоем

У моей родной земли…

 

И двурогий кит-налим – извивается, как змей.

Луч любви занес над ним

Первозванный брат Андрей.

 

В чаше чудище живет – то плавник мелькнет, то блик…

То из лона звездных вод

Прослезится Божий Лик…

 

Чаша, полная крови, – чаша, полная любви…

Ты яснее говори –

Не юродствуй и не ври.

 

Чаша – Божий океан, полный веры и любви…

Но дрожит в руке стакан

Человеческой крови.

 

 

12  НАС ДВЕНАДЦАТЬ, КАК ВСЕГДА

 

Ты среди зимы замри, но не замерзай, браток,

Ведь у каждого внутри

Реет райский ветерок.

 

Перед каждым, погляди, приоткрыта дверца в рай.

Ну а кто там впереди? –

Сам смотри и разбирай…

 

Нас двенадцать, как всегда… Мы идем, ровняя шаг.

Вифлеемская звезда

Нас ведет через овраг.

 

Пулеметом говоря, мы равняем всех подряд.

Расступаются моря,

Пропуская наш отряд.

 

Ну а кто там впереди, так невидимо знаком?

Так у маминой груди

Воздух пахнет молоком…

 

Одуванчики цветут, значит, скоро Рождество.

И волхвы дары несут,

Узнавая Божество.

 

Называют имя вслух… изумляется родня…

Тополиный млечный пух

Кружится окрест меня…

 

Но за вихрем снежных мух никого не увидать.

То ли призрак, то ли дух

Просит двери закрывать…

 

На ресницах искры слез раздувает Царь-Мороз.

«В белом венчике из роз –

Впереди – Исус Христос».

 

Как апостолы, за ним, двинулись боевики –

Сквозь всемирный магазин

Распродажи и тоски…

 

Лижет щеки снегопад – превращается в буран,

И проходят райский ад

Пролетарии всех стран.

 

И свое мученье длят, озираясь на врага.

Визгом красных дьяволят

Изголяется пурга.

 

На царевен посмотри: розовеют на снегах…

А безносые цари

Коченеют в жемчугах…

 

И грядет по-волчьи – в след – покаянный царский полк,

И над ним клубится бред,

А за ним – алмазный долг…

 

И за ними – миллиард свой «Титаник» накренил.

С айсбергом сыграть в бильярд

Выполз Ноев крокодил…

 

Перед ним луна-зеро плещется… давай, плыви!

Призрак бродит по Евро…

Призрак бродит по крови…

 

Брат ты мне или не брат? Отвечай как на духу.

Изумрудный миллиард

Тянет на себя доху…

 

И метелится метель, и буранится буран.

И уже дошли досель

Угнетатели всех стран.

 

А навстречу к ним ползут нищие из всех времен.

Это значит: Страшный Суд

До сих пор не отменен…

 

И свидетельством калек, и прозрением громил

К Высшей мере человек

Сам себя приговорил…

 

Я – апостол-боевик, я – за братство на Земле.

Вспыхнет жизнь моя, как блик,

В небоскребе на стекле…

 

И телец не устоит – разорвет его огонь.

А душа моя взлетит

Прямо Господу в ладонь.

 

Прямо в райские сады – верных! – взрывы вознесут.

Ну а мы-то – в чьи ряды

Затесались? – мерзнем тут…

 

Лучше мерзнуть тут, чем там с Катькой нежиться в котле.

Нам бы выпить по сто грамм

За свободу на Земле...

 

И за равенство, Ванек, я бы жизнь не пожалел.

Я бы всех, кто поперек,

Взял на массовый прицел!

 

Я – за тех, кто нищ и бос, кто за братство жизнь отдал.

Ну, так это же Христос…

Ну, Петруха, ты сказал.

 

Говорят, что он за нас пострадал в тот самый раз.

Потому-то Он и Спас…

Да не щурь ты правый глаз!

 

Кто там ходит – босиком с одуванчиком в руке?

Ты с Иисусом не знаком? –

С ним не выпьешь в кабаке…

 

С ним, Петруха, просто так, как со мной, не посидишь.

Ну, давай, глотнем коньяк

И пальнем повыше крыш…

 

Слышь, из рощицы берез вновь завыл голодный пес?

В белом венчике из роз –

Видишь, вон! – Иисус Христос!

 

Он действительно воскрес… посмотри, живее нас.

Что ты вертишься, как бес?

Трешь ладошкой мутный глаз…

 

Мы с тобой идем стращать угнетателей всех стран.

Он же требует прощать

Пьющих кровь из наших ран!

 

Нету сил идти за Ним! Выгибается душа…

Лучше грохну лимузин –

Ай, лимонка хороша!

 

Выбирай – не выбирай… А попятишься назад:

Зазывает адский рай,

Призывает райский ад…

 

И сияет впереди в снежной радуге – Христос.

Ты давай в прицел гляди –

Он, и правда, – нищ и бос…

 

 

13  ЦЕЛЬСЯ ПРЯМО ВО ХРИСТА

 

В чернобылье наши дни – а Иисус идет босой.

И горят Его ступни

Термоядерной росой…

 

Вифлеемская звезда выплывает из берез.

Нас двенадцать, как всегда,

А Тринадцатый?.. – Христос!

 

Он – Тринадцатый… сумел наш предел преодолеть.

Он прошел через расстрел,

Чтобы пулю пожалеть…

 

Ну, Ванюха, ты загнул: пулю-дуру – полюбить!

Чуешь, ветерок подул –

Пес безродный начал выть…

 

А Тринадцатый – Христос – продолжает нас жалеть.

По алмазам наших слез

Босиком идет на смерть!

 

Он, как хлеб, себя раздал, кровь свою разлил на всех.

Он невинно пострадал,

Чтобы обессилить грех…

 

Он вернулся, полный сил, с Чашею без берегов!

Он вернулся и простил

Завывающих врагов.

 

Чаша, полная Любви, посреди Руси стоит.

По коленушки в крови

К ней добраться предстоит…

 

И сияет изнутри, как тропинка, ветерок…

Ты внимательней смотри

И не дергай за курок…

 

Он, видать, из наших мест… и синичкам – лучший друг.

А в прицеле – Божий крест

И сияние вокруг.

 

На колени, Ванька, встань… да с похмелья не трясись.

Это прорубь Иордань –

Весь возьми и окунись.

 

Успокой крещеньем грудь, чтобы Катьку не винить.

А винтовку не забудь

Верной пулей начинить.

 

И, как с чистого листа, в снег Рождественский шагни.

Целься прямо во Христа.

Сквозь прицел душой взгляни.

 

А в прицеле – круг и крест… ветер в рощице берез,

Воробьиный благовест

И бессмертие до слез…

 

А в прицеле – крест и круг… да икона-небосклон,

Сердца заповедный стук

И Христос – со всех сторон.

 

Ты, Петруха, в сердце зри и глазами не моргай.

Бог у каждого внутри,

А Земля – законный рай.

 

Всюду, братка, Божья власть – без поблажки небольшой.

Лучше целься, чтоб попасть

Прямо в Господа душой!

 

 

26-28 сентября 2005 Журавли

апрель 2006 Кемерово

 

 

            Поэт Александр Ибрагимов не нуждается в особом представлении. Автор  хорошо известен  и за пределами Кузбасса.

Однако не скроем, что в  этот раз редколлегия была  единодушна в неприятии новой поэмы, названной Александром Ибрагимовым  (вслед за Борисом Шапиро, Дмитрием Быковым и десятком других менее оригинальных поэтов)  -

«Тринадцать». Явная перекличка и одновременно непонятный диспут с А. Блоком, автором поэмы «12». Вот некоторые мнения членов редколлегии:

-Собрание ярких ярлыков, не составляющее единую картину…

-По-моему, это просто поэтическая тренировка…

-Загромождено гротесками и «лютостями»…

-Последняя строка: «Лучше целься, чтоб попасть прямо в Господа душой», а почему не «к Господу»?..

-В чем смысл названия? Что хотел сказать поэт?..

По нашим правилам, мнение редакции может и не совпадать с мнением автора. Поэтому мы решили опубликовать, на наш взгляд спорное, произведение известного поэта.

 

                                                                                                                    Редколлегия.

 

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.