Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Год восемьдесят шестой (повесть)

Рейтинг:   / 1
ПлохоОтлично 

Содержание материала

26.

И в этот момент в кабинет без стука вошла секретарша Рая. Остановилась у дверей. Глядела на него строго, как бы ждала. Каржавин поднял голову. Разве он вызывал? Что это сегодня у всех женщин такие стылые лица?

Рая сказала:

– Сейчас позвонили, просили передать... Ваша дочь, Зоя... подобрана на улице «скорой помощью»...

– Зоя?.. – Каржавин ничего не мог понять, сообразить. – Она же только что... Да что с ней?!

Секретарша – с запинкой:

– Сказали: обморок... на почве беременности...

Первое, что мелькнуло сделать, – крикнуть: враньё! Откуда ты взяла?! Но это было бы глупо.

Он был потрясён, обескуражен.

Рая у дверей не уходила, медлила.

– Машину! – кинул он и шагнул к гардеробу, сдёрнул с вешалки плащ.

На сердце было тяжело, недобро.

Ещё час назад он слышал другое... другие слова. И он поверил им. Не потому ли, что хотел, болезненно желал поверить? Что это желание написано на нём?.. За что же его так-то вот, наотмашь?..

Едва только просунул руку в рукав – на пороге Анохин. Мокрые от дождя, сплюснутые на лбу волосы, тёмные пятна на груди, плечах. Вымок, пока, должно быть, бежал от машины до дверей горкома.

– Юрий Иванович, дежурный пост на гидроотвале подаёт тревогу. Через тело Дамбы снова угрожающая фильтрация в двух местах.

Каржавин отступил от гардероба, продолжая одеваться.

– Та-ак... Гляжу, не Дамба у вас, а тришкин кафтан. – Он остановился перед Анохиным, ловя болтающийся сзади пояс. – Что с подсыпкой?

– Идёт работа. Медленней, правда, чем хотелось бы.

– В чём же дело?
Анохин смахнул с бровей капли, глянул на ладонь, полез в карман за платком.

– Мост и дорога к карьеру разрушены потоком. Самосвалы вынуждены делать большой крюк.

– Добавьте машин.

– С транспортом сверхнапряжёнка: конец квартала.

– Та-ак... – снова протянул Каржавин. – Выходит, заткнули дырку на скорую руку и опять – российская тишь и благодать!

– Почему же сразу – благодать, – нахмурился Анохин. – Делается всё, что в силах...

– Далеко не всё! – оборвал Каржавин. – Где Ротов?

– На Дамбе. Принимает меры.

– А именно?

– При мне дал команду – часть воды, её верхний осветленный слой, сбросить через сифоны за пределы отвала. Чтобы ослабить давление на Дамбу и выиграть время... Считаю, он прав. Иного выхода нет.

Каржавин насторожился:

– Что значит – «за пределы»? Ты что тут передо мной дипломатничаешь? Это значит – опять в Реку?

Анохин крепко вытер платком лоб, шею, скомкал в крупном своём кулаке, вздохнул:

– А куда там больше...

Шум дождя за окнами нарастал, где-то мягко, перекатисто громыхнуло.

– Мать вашу!.. – не выдержал Каржавин, дёргая перекрутившийся за спиной пояс. И после напряжённой паузы, тоном ниже, что, впрочем, не обещало ничего хорошего:

– Александр Петрович, уважаемый. Я не хочу в тебе разочаровываться. Не хочу, понимаешь? Но ты – прости меня – вынуждаешь к тому... Запомни: Дамба сейчас – наш фронт. Днём и ночью… Наша честь и совесть, наконец!.. Или и тут вспомнишь наставника?!

Анохин, хмурясь, зашуршал сигаретной пачкой.

– Катер карантинной службы, – сказал он, – обнаружил на речной отмели тело. В спецовке заводской пропуск, но в нём всё размыто... Привезли к нам на опознание.

Оба помолчали. Стучал по карнизам дождь.

– Значит, говоришь, из ваших? – переспросил Каржавин, глядя в пол.

– Из наших, Юрий Иванович, из наших. Как видишь, вина наша – и расплата наша.

– Опознали хоть?

– Опознали. – Анохин, морщась как от боли, вытряс из пачки сигарету, но та оказалась подмоченной; с ожесточением, ломая, стал запихивать обратно, повторил: – Да, опознали. Тот самый. Андрей. По прозвищу Трёхнутый...

Каржавин вскинул голову.

– Что?! Не может быть!!.

– Андрей Васильевич Наймушин. Я заглянул в личное дело. Двадцати шести лет... не женат... не судим... не имеет... не состоял...

Каржавин был потрясён.

– ...Развернул я пропуск, а в нём десятка...

Каржавин смотрел на Анохина, не понимая его.

– Саша, дорогой ты мой, да как же так?!

– ...Денежная купюра достоинством в десять рублей... Боюсь, та самая…

Каржавин с усилием отошел к окну, за которым нависла густеющая сетка дождя. Рая с порога: «Машина у подъезда». Он не услышал. Стоял, клоня плечи, сцепив за спиной побелевшие пальцы. Смотрел.

Ломающиеся сквозь водяную пленку контуры проспекта. Зыбью плывущие по сторонам чёрные кроны тополей. Истекающие матовым блеском округлые спины автомобилей. Качающиеся пьяно по стеклу «дворники». Мокрые суетливые зонтики прохожих. Дрожащий в зеркале асфальта красный огонь светофора. Неуклюжий рогатый троллейбус, сыпанувший на повороте горстью белых тяжёлых искр...

Всё неустойчиво, зыбко, и в то же время за всем этим – деловая, будничная жизнь города, в каменном лике которого вряд ли можно было угадать его напряжённые, болевые точки.

Его города...

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.