Колдунья Азея (роман) ч.3

Рейтинг:   / 0

Подробности

Категория: Проза

Автор: Переводчиков Владимир Андреевич

Просмотров: 6655

2009 год, Выпуск № 3

Ей был не интересен разговор отца с ее приятелем, и она, накрывшись плащом, склонила голову на грудь. Профессор стал пояснять Венцову то, чего не понимал Андрей: «Нейрон отличается от других клеток тем, что кроме тела с ядром и цитоплазмой есть отростки, несколько коротких, ветвистых и один длинный, дендриты и аксон». - Федорчук вгляделся в бесстрастное лицо Венцова и подумал: зачем ему знать биохимические реакции - пирамидальные, звездные; веретено. И он заговорил на другие темы, но его поразило, что все, о чем говорил профессор, следователю интересно. Профессор заявил, что колдуны могут исцелять. Их действия верны. Когда целитель ведет по телу руку, внимание больного невольно следует за ней, происходит контакт с синаптическим потенциалом.

Питие, ароматы, настои. Сны наяву, но закодированные сны

из этого явствует - колдунья летала. Верней - она галлюцинировала. Ей казалось, что летала.

Рукой создается магнитное поле и тепловое. Это реальность, коли верить науке. Следователь наверняка знает, что колдунья всем этим не владеет. Она практик, адепт ветхого колдовства.

Укачанный дорогой, погруженный в себя, Андрей вспомнил их последний разговор с профессором на прогулке:

Они шли по почти новенькому асфальту в сторону Вороньего озерца, что лежало за оградой макаронной фабрики. Свернули в проулок и вышли на пустырь, где через пожелтевшую лужайку меледит ручеек.

Профессор поднял таловую ветку, недавно срезанную кем-то и, оборвав висящую кору, стал размахивать ею.

- Признаюсь тебе Андрей, на старости лет я стал почитывать фантастику. Раньше я не благоволил к этому, казалось, несерьезному жанру. Беляева не читал?

- Было дело.

- Да…. И вот, размышляя на досуге, пришел к выводу, что многое, что написано в фантастических книгах с годами не кажется фантастикой, а кое-что и воплощено в жизнь. Так смело, что фантастам и в голову не могло прийти. Фантасты сильны железной логикой. Это-то и магнитит к их опусам.

Будь бы мы с тобой современниками Генриха Герца и он вот так же с нами прогуливался и поделился своей идеей, мы бы не поверили, если бы не имели представления о радиоволнах. Он сказал бы нам, что сквозь нас проходят невидимые и неощутимые волны, и, по-ломоносовски - корпускулы с такой быстротой, что могут передавать голос и даже изображение на другую планету. Не знаю, кто бы из нас первый подумал, что у старика не все в порядке с головой. А теперь даже не задумываемся об этом, глядя у себя в квартире телевизор. Скоро мы будем видеть изображение объемным. То же самое с Леонардо да Винчи. Как его еще не сожгли на костре. Как ни странно, дорогой, неверие делает нас узниками невежества, - вздохнув, сказал профессор Федорчук, заложив руку с прутиком себе за спину и покачиваясь на каблуках. - Ты говоришь: сплошное невежество среди колдунов. Нет, и среди них были гении. Веками собранные наблюдения они превращали в догмы и, поверив в них, пользовались. Все, что оказывалось не действенным, непродуктивным, они отметали и не практиковали. Уж они-то наделали больше ошибок, чем наука.

В это время Венцову пришла мысль, что Стародубова экспериментировала на мальчишке, которого она убила. А Николай Степанович продолжал:

- Дело другое, и среди них были шарлатаны. Их можно тоже оценивать по пятибалльной системе. В наших вузах мы не всех оцениваем,… мерим на один аршин. Доктор должен ежедневно совершенствоваться, он должен быть врачом и в нерабочее время, но, к сожалению, есть и среди нас какое-то количество хронических двоечников. Ему нужно быть медбратом, а он уже… доктор. Медицина – это искусство.

- А колдовство? - спросил Андрей.

- А как ты сам думаешь?.. Нет, ты выводов не делай насчет твоей бабки - пока. Среди врачей тоже есть и ученые и практики. Не скрою, иная сестра лучше другого врача поставит диагноз. Она может оказаться умнее своего патрона. Давай, отнесем это к степени исключения. Неправда ли, нелепо – кошка перебежала дорогу - будет беда? Как ни странно, это ветхое правило действует на суеверных людей. Откровенно говоря, мы все с вами суеверны до некоторой степени.

Венцова охватила дрёма. Он то засыпал, то просыпался. Дорога была «шатливая», как однажды точно выразился один мальчик. Приехав на Арахлей, они быстро поставили палатку. Женщины занялись гоношить еду, а мужчины с удочками сели на берегу ловить плавающую уху. Следователь с профессором рядом, а корреспондент ушел от них подальше.

О чем бы ни говорили Андрей с Николаем Степановичем, но тема колдовства их беспокоила:

- Представь такую картину: на вас мчится велосипедист. Вы могли оценить рассчитать и просто сделать шаг в сторону. Но на ваше подсознание отложилось: «будет беда», вот вы и сами полезете под велосипедиста «так и знал», - это ваша внутренняя оценка. И установка… Ага! Попалась голубушка. - Федорчук снял с крючка рыбину, бросил в траву, и продолжил:

- Около сотни лет назад французский клиницист Труссо поставил опыт. Группу больных с одной и той же болезнью разделил на две подгруппы. Одну лечили в течение года медицинскими препаратами, а второй давали пустышки. Мы называем их «плацебо». Процент выздоровления оказался одинаковым. Резервы организма предостаточные. Ресурсы полностью не израсходованы даже у обреченного… Ага, и тебе пофартило!..

- Русский врач Залманов подчеркивал важность аутофармакологии самого организма. Зачастую целитель является опосредованным звеном к исцелению.

Эти истины Венцову были уже известны. Он знал, что авторитет - это та же неведомая сила. Многие короли исцеляли людей простым наложением рук. Ему давно известно, что большинство подследственных входят к нему на допрос в измененном состоянии сознания. Их гипнотизирует суть - сама его должность. А больше того, положение, в котором оказался подследственный.

Психика человека самый тонкий инструмент. Словом можно исцелить, словом можно и убить. Профессор Федорчук утверждает, что смена обстоятельств - конкретное переключение внимания - помогает организму справиться с недугами.

Действительно, Андрей почувствовал облегчение, заботы его отодвинулись на задний план. Его угнетало одно, что мать не знает, где он и что с ним.

Федорчук поведал Венцову несколько случаев ятрогении - это неосторожное слово врача, которое оказывается для больного убийственным. Венцову не хотелось, чтобы все его заключения для колдуньи были убийственными. Но теперь он был тверже уверен, что наказание неотвратимо.

Незаконное врачевание - все равно, что доверить вести пассажирский самолет ямщику. В его памяти бродили слова профессора: «Беда в том, что человека медицина рассматривает по частям. Для колдунов человек цельный, и видят они его сразу в комплексе. Психосоматика для них неделима. С чем не может согласиться современная медицинская наука».

Федорчук с Венцовым вернулись к лагерю с нищенским уловом. В это время в казане уже закипала уха. Пахло лавровым листом, укропом, петрушкой и луком. У костра стояла с раскрасневшимися от огня щеками Олеся Несторовна. Женщина не своих лет - элегантная, аккуратно повязанная шелковой голубой косынкой, из-под которой от легкого озерного ветерка волнами колыхались волосы.

- Богиня! - беззвучно выдохнул Николай Степанович.

Соня и Мара две подруги, две Афродиты в купальниках вышли на берег.

- Соня, а что если мы станем с тобою сестрами?..

- Как это надо понимать, Мара?

- Ты обратила внимание, как твой отец смотрел на мою мать?.. А потом, эта их предутренняя прогулка… по городу, когда все спят. А утром мама достала свое лучшее, ею любимое платье из креп-жоржета. Она его не одевала со смерти папы.

Венцов, в ожидании ухи сидел в стороне. Он вспомнил последние слова колдуньи: «Тебя ожидает нечаянный интерес».