Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Зиму пережить (повесть)

Рейтинг:   / 3
ПлохоОтлично 

Содержание материала

5

Свой мужик в доме

Мама наша работала в военном госпитале — кастеляншей, вставала рано, к первому трамваю, а возвращалась вечером по темноте. Трамвай ходил с перебоями, «из рук вон», и всегда набит под завязку, не езда, а наказанье, жаловалась мама. Поэтому она частенько совсем не возвращалась — ночевала на работе, спала на мешках приготовленного к стирке белья.

Я не видел её неделями.

— Сестра Тоня была телеграфисткой на станционном телеграфе, это почти рядом, двадцать минут ходьбы, но тоже — работа собачья, полторы смены, а потом ещё дежурство в «отряде охраны революционного порядка» (такие отряды были созданы на многих предприятиях в первые недели войны). Тоня, случалось, «засыпала на ключе», глаза всегда красные от недосыпу, я сильно жалел её.

Так что дома мы хозяйничали вдвоём с бабушкой. У нее хронически болела нога, всегда толсто замотанная то полотенцем, то стареньким детским одеялком. «Моя кукла», — говорила про неё бабушка. Она говорила всегда так, будто нога жила отдельно от нее, имея свой характер и свои причуды, не совпадающие с бабушкиными. Бывало, хлопнет по ноге ладонью, пожалуется: «Кукла-то моя ночью — ну извела. Положи её на подушку да положи. Да повыше, помягче, иззудела меня вконец. Пришлось под голова жакетку, а ей, холере, подушку отдать».

Передвигалась бабушка, опираясь на табуретку, иногда даже выходила во двор — подышать. Всякое дело по дому выполняла, сидя на табуретке — готовила обед, мыла посуду, стирала.

Все остальные работы — накалывать из смёрзшейся кучи и приносить уголь для печи, выгребать золу и выносить мусор, выстаивать хлебные очереди — падали на мои плечи.

И когда я передал бабушке просьбу казаха, та сказала: — Какая работа, какие дрова, горе у нас, а не дрова — сам лучше меня знаешь. И потом — он же за это не деньги хочет.

— Ачего?

— Думаю, продукты ему нужны, еда, ну — хлеб там, картошка. Где же лишнее? Картошку ещё не копали, а хлеб и без того на день вперед выбираем.

— А у ларя доска отскочила, уголь сыплется, — сказал я.

— Вот и возьми молоток, и приколоти, чего ж мы — свой мужик в доме, а доску приколотить — с улицы нанимать будем?

Мне это шибко понравилось — про «своего мужика», — но виду не подал, пошёл в кладовку искать молоток.

В Шуркином дому работы тоже не отыскалось. Мать — та просто отмахнулась: отстань, откуда у нас. Сама она сразу после отъезда мужа на фронт устроилась на сортировочную сцепщицей. Работа вагонной сцепщицы была по-мужски тяжелой и грязной, посменной, а в зимнюю пору и опасной, но зато — рабочая карточка первой категории и талоны гортопа на дрова и уголь.

Отмахнуться-то отмахнулась, однако дня через три, растапливая утром плиту, которая нещадно дымила и не желала разгораться, мать в сердцах тарарахнула чугунной дверцей, крикнула Шурке в комнату:

— Ты давечь со стройбатом своим привязывался. Он случаем в печном деле не тумкает? Не печник? А то пусть пришёл бы, поглядел, поисправил чего. — Она опустилась на кухонную скамеечку, всхлипнула в ладони. — Отец собирался летом перекласть, да руки вот не дошли... Зиму опять замучаемся...

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.