Наталья Оболенская, Стефан Дубенский. Угольные генералы. Повесть

Рейтинг:   / 0

ПлохоОтлично 

Подробности

Категория: Проза

Автор: Наталья Оболенская, Стефан Дубенский

Просмотров: 3197

2013 год, Выпуск № 5

«Наша кровь старше нас», - сказала известная поэтесса. За каждым человеком стоит вереница невидимых ему предков, чьи гены вплетены в его ДНК.

Именно они, наши предки, сделали всё, чтобы мы сейчас жили.

Они осваивали огромные пространства Сибири, прокладывали торговые пути морем, сушей, через океаны в Далёкие земли. Они первые пошли вглубь Земли, добывали руду, каменный уголь, плавили металл.

Сейчас мы развили то, что они с великим трудом осваивали.

Они могут гордиться нами!

Через множество ошибок, падений, поражений, человек вновь добивается победы, осознавая себя как личность, ответственную за жизнь на Земле, за будущее своих детей и внуков!

У нас у каждого своя «группа крови на рукаве», у каждого свой «порядковый номер на рукаве» для тех, кто летит в космос, спускается в глубины земли, у каждого своё и общее предназначение – сохранить жизнь на этой планете.

Мы не осознаём этого предназначения в обыденной повседневной жизни. То радость, то печаль окрашивают наши будни.

Кого-то удары судьбы сбивают с ног и не дают никогда уже больше подняться, а кто-то, выдержав их, поднимается и идёт вперёд, помогая подняться тем, кто рядом!

 

В секретарскую зашла стройная черноволосая женщина азиатского типа и спросила:

 - Что, пьет?

- Пьет, – обреченно ответила светловолосая девушка в очках. – Наливает коньяк в чашку, делает вид, что это чай, закусывает, как и полагается, лимоном и шоколадкой «Сникерс»!»

- Давай-ка, Лада, быстро вызывай машину с шофером, выводим в боковой и до дома!

- Да уж, Мария Ивановна, больше делать нечего, народ уже и так всполошен состоянием наших дел. Работы не найти, на техничек очередь, на дворников вообще конкурс! – слабо улыбнулась Лада.

- Ну, вперед, по-тихому! – ответила Мария и зашла в кабинет генерального директора пяти предприятий города.

Крупная высокая женщина за столом сидела с пьяной улыбкой на губах, Мария подошла к ней, взяла за руку, та поднялась не сопротивляясь.

- Идем-ка быстренько до дома, Ваш рабочий день, Анастасия Владимировна, закончен!

Та кивнула головой, с Ладой ее довели до машины, усадили, Лада вернулась, Мария поехала с хозяйкой, шофер подавленно молчал. Подъехали к элитному дому, поднялись в квартиру, огромную для одного человека. Домработница Зина всплеснула руками:

 - Опять? Да, что же это такое? Завтра совещание на областном уровне! Что делать-то будем?

- Ничего, выводить из этого состояния! Я звоню мужу с детьми, они приедут меня поддержат, нужна чистая вода с марганцовкой!

Домработница махнула рукой:

 - Дай Вам Бог, Мария Ивановна удачи!

- Даст, даст, другого выхода нет, скорую не вызовешь, весь дом и так смотрит, а оставлять ее в таком состоянии нельзя, завтра вообще без работы останемся!

Генеральный директор, сидевшая в это время на полу, размазывала по лицу слезы:

- Папы нет, муж бросил, сын уехал, поругавшись, мама ничего не понимает в этих делах! Что мне делать?

- Пить бросить! - резко сказала Мария.

- А я еще хочу выпить, мне мало! - завопила Анастасия.

- Сейчас напьетесь, мало не покажется! - и пошла звонить мужу по телефону: «Я у генеральной, она никакая, завтра совещание на областном уровне, приезжай с мальчишками и мою косметику захвати, всю, какую найдешь!»

А полгода назад…

Анастасия с мужем Борисом Дубенским, по внешности которого было видно, что он хорошо знает себе цену и копейки не уступит, с Митей своим сыном, собиравшимся уехать на стажировку в Англию, а также братом Кириллом, только что защитившим кандидатскую по медицинской тематике, его женой Маришей, изумительно ухоженной женщиной с большим амбициями, обедали у матери. Отец улетел по своим делам, Анастасия осталась, хоть всегда следовала за ним, как тень. Профессия у нее мужская – горный инженер. Предпринимательская деятельность у отца была в горной сфере – шахта, разрез, три завода, он собирался брать большие инвестиции, и уехал объяснять обстановку на предприятие, вернее, улетел на своем вертолете. Анастасия не любила этот вид транспорта, но отец заверял в надежности своей машины МД-600.

Стол у мамы ломился, и Анастасия отвела душу на кулебяках, гусе с яблоками и маминых заготовках. Мариша, как всегда, манерничала, Кирилл трогательно ухаживал за любимой женой.

Борис копался в еде, но Митя поддерживал в вопросах еды маму.

Борис упрекнул жену:

 - Ты ешь, как никогда ничего не ела!

- Ну, вкусно же! Я так редко у мамы бываю! - отбивалась она от мужа.

Мариша вздохнула:

 - Ты бы на фитнес походила, живот как вырос!

Борис неодобрительно покосился на жену.

- Когда мне за собой ухаживать? Я деньги с папой зарабатываю, я его правая рука! - с полным ртом говорила Настя. – На что живем-то? Сегодня отпросилась на торжество: Кирилл защитился, Митя в Англию на стажировку уезжает! Когда еще вот так посидим вместе? У папы столько планов! Если все пойдет хорошо, Боря, съездим во Францию? Папа должен отпустить!

Тот снисходительно кивнул.

Она поднялась из-за стола:

- Позвоню папе, что-то он сам не звонит, не поздравляет, занят наверно очень!

Настя обратилась к мужу и сыну:

 - Вы оставайтесь, а я в офис, может, я ему нужна, а он связаться не может: переговоры очень важные!

Мама Оля вышла проводить Настю, думая:

 - Надо же, ты горный инженер, а Кирюша врач, ты всегда тянулась к отцу, даже первое твое слово было: папа!

Она обняла дочь, поглядела вслед:

 - Помоги, Господи, ей! - Заискивающее поведение Насти с мужем ей не нравилось. «Среди мужчин работала всю жизнь и нашла такого – женского в нем больше, чем мужского, ей поддержка нужна, а этот камень на шее, что случись – ко дну потянет. Вот Владимир мой – тот другой, за ним, как за каменной стеной! Начали со студенческого общежития, а как поднялись!» - думала она, поднимаясь на крыльцо своего красивого трехэтажного дома.

Анастасия подъехала к главному офису уже во второй половине дня, около офиса стояли две «газели»: одна – «скорая помощь», другая – МЧС.

- К чему бы это? Что-то в офисе произошло, что ли?

 

Навстречу с крыльца шла Мария, рядом два врача в белых халатах и мужчины из МЧС.

- Мария, что случилось? - кинулась Настя к главному менеджеру компании.

- Владимир Андронович разбился на вертолете!

Анастасия закричала, врачи схватили ее, хотели поставить укол, но она вырывалась и кричала:

 - Папа! Папа! Не может быть! Не может быть!

Обессиленная, опустилась прямо на асфальт, ей помогли встать и дойти до офиса, уже опустившись на стул, попросила воды, размышляя, что делать дальше и как сказать маме.

- Твое первое слово было папа! - говорила мама.

- И последнее тоже!,. – подумала Настя. - Больше я его никому не скажу! - и слезы хлынули рекой.

Мария, врачи, ребята из МЧС молча наблюдали за ней.

- Как все произошло? Может, кто-то выжил? - тусклым голосом спросила Настя.

МЧСник объяснил:

 - На высоте 50 метров отказал двигатель, никому было не спастись! Вы поедете на место аварии?

- Да, обязательно!

- Анастасия Владимировна, как вы себя чувствуете? - спросил врач.

- Как я себя могу чувствовать? - ответила она на глупый вопрос. – Хуже не бывает! Но я поеду!

Как в нереальности прошли эти дни: разбитый вертолет, покрытые простынями тела, множество людей, машины скорой помощи, МЧС, руководители региона, похороны, почти заваленный цветами гроб отца. Сожаления по поводу гибели принимали Мариша с Кириллом. Мама была бледнее полотна и постоянно теряла сознание. Поминки в лучшем ресторанном заведении города и тишина в доме, тягостная, серая… Потеря была слишком велика, все держалось на отце, как жить дальше никто не знал, раздавленная горем мама, разбитая произошедшим Анастасия. Прошло 9 дней, 40 дней… Налаженный отцом механизм предприятий пока не давал сбоев.

В конце второго месяца в кабинет отца, где сейчас находилась Анастасия Владимировна, тупо перебирая его бумаги, и, пытаясь вникнуть в суть его планов и проектов, вошла Мария Ивановна, главный менеджер компании по организационным вопросам, коренная сибирячка, полу-русская, полу-шорка. Внешностью ее Бог не обидел, силой характера тоже.

- Анастасия Владимировна! Я бы хотела с Вами поговорить! – мягко начала. – Такого руководителя и человека больше нет с нами, и не будет. У Вас нет его манеры руководства, но придется искать свою. У вас получится! Я знаю! - подтвердила она.

- Я была тенью отца, его правой рукой, но твердостью характера, неординарной манерой решать вопросы Господь не наградил! Я не способна! - отвечала Анастасия.

- Способны! Вы его дочь, Вы не тень, Вы – продолжение его рода, в Вас течет его кровь! Сможете! - утверждала Мария.

- Помните, как он решил проблемы одного машзавода? Там был полный застой, пришел он – жизнь забила ключом, пошли заказы, завод ожил, - Настя воодушевилась, загорелись глаза. – Люди шли за ним, верили в его силу, способности, его слово было залогом их успеха!

- А Вы другая, если и есть жизнь в том мире, - Мария показала на небеса, – то он смотрит на Вас и надеется, что дело его жизни не пропадет!

- Я подумаю… - нерешительно сказала Анастасия.

- И думать нечего! - твердо возразила ей Мария. – Предприятия теряют стабильность, люди – зарплату, урезаются рабочие места. Еще ваши заводы держатся на плаву, но разрез и шахта уже нет! Надо что-то делать!

- Может продать или закрыть? - предположила Анастасия.

- А люди, куда пойдут работу искать? Этот поселок городского типа образовался около шахты! Их там две, одна практически закрыта! Что Вы такое говорите? - возмутилась Мария. – Ваш отец хотел взять кредиты и инвестиции на возрождение предприятий: уголь редких марок, его берут влёт, а сильная загазованность метаном, старое оборудование мешают делу! А БелАЗы на разрезе? Надо менять! Вам решать, как жить дальше, и иного пути у Вас нет… - закончила Мария. – Думайте, думайте, идите своим путем!

Обнадеженная Марией Ивановной Оболенская двинулась по управляющим банками, но отклика ее просьба о кредите не нашла.

В одном банке управляющий и вовсе нагло оскорбил ее:

- Мы предлагали услуги Вашему отцу, но он отклонил сотрудничество с нами, потому что считал наши методы работы не совсем, как бы сказать, корректными! Теперь ничего предложить не могу, разве что только Вам работу технички, согласно вашему образованию на большее в банке нельзя рассчитывать!

Анастасия изменилась в лице, но сдержалась и поблагодарила за вакансию.

Усталая и разбитая она вернулась в офис и впервые взялась за коньяк. Горячее тепло согрело ее, растворило черные мысли:

- Обращусь к родственникам, мужу, выкручусь как-нибудь!

Но ситуация повернулась по-другому: Мариша и Кирилл отошли в сторону и заняли нейтральную позицию, средств у них, якобы, недостаточно для помощи.

- Боятся без последнего остаться! - подумала Настя. – Что ж, не осуждаю, у них двое маленьких детей. Надо об их будущем думать, а папы-то теперь нет, на меня надежды никакой.

Обращение к мужу имело другие последствия, которых Анастасия никак не ожидала. Муж кинулся в истерику:

- Я, во-первых, - кричал он. – Никогда с вашем с отцом бизнесе не участвовал, деньги на моем счету тебя не касаются!

- Они же наши общие! - чуть не плача сказала Оболенская.

- Во-вторых, - отвечал Борис, перекосившись, – я развожусь с тобой! Твой бизнес я не трогаю, не трогай мои деньги – дороже будет! Выиграю дело – 2 завода мои будут, хоть как, но я не хочу – кризис и мне дорого то, что я имею, а ты, дорогая, продолжай свою удачную предпринимательскую деятельность! Я все сказал! - повернувшись, ушел.

Если бы молния ударила рядом с ней и то Настя не была бы так ошарашена.

Кинулась вслед:

- Боря! Боря! – Но тот уже садился в машину. Домой ночевать не пришел. Сын жил у бабушки. Анастасия была одна, она снова схватилась за коньяк, и пьяные слезы закапали из глаз.

На следующий день Настя поехала к мужу на работу. Пройдя по коридору, она увидела приоткрытую слегка дверь и услышала голос мужа:

- Милая, я давно со старухой уже все отношения прервал, только ты мой кипарис!

Послышался голос кипариса:

- А когда мы уезжать в Англию собираемся?

- Подожди, развод быстро пройдет! - обнадежил Боренька любимую.

Дальнейшие два месяца Анастасия жила, как в тумане, спасал только коньяк. Просьбы и мольбы к холодному сердцу Бориса не имели успеха.

Не сразу разуверилась в себе Анастасия, она ходила на совещания, решала мелкие вопросы, а вечерами пила, чтобы заглушить боль одиночества. Редко приходивший сын, винивший мать в разводе, видел ее только пьяной, в итоге он перестал с ней встречаться и поменял номер своего телефона.

Прошло полгода, кризис набирал обороты, предприятие начало лихорадить. В этот момент мы и встретились с Марией, Анастасией и Ладой.

Муж Марии с сыновьями приехали быстро. Запыхавшийся муж ввалился с большой сумкой, держа за руку шестилетнего пацана с большими голубыми глазами, смуглого и черноволосого. Второй десятилетний шел сзади сам, он был наоборот светлый с карими глазами.

Мать расцеловала их:

 - Быстро умываться и на кухню, папе помогать!

- Что делать будем-то, мам? - спросил старший.

- Кушать готовить, Андрюша! - обратилась она к мужу. - Там, в холодильнике, все есть, говяжий бульон готовь, омлет, детям что-нибудь, я занята!

Андрей подал ей сумку:

 - Все, что нашел, собрал, сама посмотришь!

- Ладно, - заторопилась Мария, - а я пока в аптеку схожу, кое-что купить нужно!

Через полчаса, когда Мария вернулась, дети, повязанные фартуками, вместе с отцом хлопотали на кухне.

- Мама, а мы, как МЧС, да, всем помогаем? - спросил младший мать.

- Нет, мы, сынок, СЧП! - засмеялся отец.

- А что это? - удивился старший.

- Семья чрезвычайной помощи, – кряхтя под тяжестью пьяной Анастасии, расшифровала Мария.

 Весь вечер, таская Настю то в ванную, то в туалет, Мария приводила ее в чувства, к ночи дети уже спали в комнате сына Анастасии, муж Марии смотрел в столовой телевизор, Анастасия Владимировна, измученная домашними методами вывода из запоя, пришла в себя и с виноватым видом смотрела на Марию Ивановну. Та, ласково взглянув на нее, позвала на кухню поесть.

Анастасия Владимировна пришла в ужас:

- Да не смогу я! Что ты говоришь? Ничего в глотку не полезет!

- Полезет, полезет, - входя в гостиную, улыбался муж Марии Ивановны Андрей. - Что мы Вам с детьми приготовили, все мигом съедается!

Анастасия Владимировна обреченно пошла на кухню, за ней и Мария Ивановна тоже.

- Я такая голодная и усталая, Андрей, ты не представляешь! - пожаловалась мужу она.

- Сейчас поешь и взбодришься! - обнял жену он.

Анастасия с тоской и печалью смотрела на них: «Почему с Борисом у нас никогда так не было? Все я его обнимала да гладила. «Такого, как ты, в Голливуде нет!» приговаривала, а он только дергался: «Что ты меня гладишь как кошку?».

Мария Ивановна и Андрей поймали печальный взгляд Насти.

Андрей взял за руку Анастасию:

 - Вы видная женщина, Анастасия Владимировна, нельзя себя хоронить, рано еще!

Мария также подошла к Насте:

- Знаете, как в песне: у нас еще детей мал-мала, да и просто хотелось пожить!

Анастасия заплакала:

 - Просите меня, ребята, старуху, я возьму себя в руки!

Андрей и Мария засмеялись.

- Анастасия Владимировна, Вам всего-то 44 года, а Вы уже старухой себя называете! Давайте покушаем!

От этого призыва у Насти свело челюсти, но она героически уселась за стол и сама себе удивилась: выпила предложенный бульон со специями, съела немного мяса и салата. Андрей и Мария с завидным аппетитом уминали приготовленные кушанья. Настя покрылась испариной, почувствовала желание погрузиться в сон, на что Мария очень быстро среагировала:

- Сейчас масочку из ночного крема положим и спать, разбужу очень рано, приведу Вас в должный вид, все удивятся!

Уже закрученная на бигуди, намазанная кремом, укутанная, Настя сквозь сон слышала тихие шаги Марии и Андрея.

Разбудили ее рано.

Анастасия глянула на часы: «О, господи! Только пятый час!»

Но Мария была неумолима:

 - Так надо, вставайте, Анастасия Владимировна, нам нужно до начала рабочего дня кое-куда съездить!

Следующий час Анастасия с Марией приводили себя в порядок, пили крепкий зеленый чай. Дети с Андреем спали в соседних комнатах, их решили не будить, Мария вызвала такси.

- Анастасия Владимировна, мы едем, готовы?

- Да, - еще немного заторможенная ответила Анастасия. - Но куда едем-то?

- Увидите! - бросила Мария.

Они спустились по лестнице, и вышли из подъезда, такси уже ждало их. В машине было тепло, приятно пахло, тихо играла музыка, они ехали еще по пустынным улицам города, затем пересекли городскую границу и почти в полной темноте, нарушаемой по обеим сторонам дороги редкими огоньками дальних поселков, все больше увеличивая скорость, понеслись вдаль. Скоро из темноты показались сначала редкие, а потом зачастившие огоньки пригородного поселка. Анастасия поняла: этот поселок находился недалеко от её шахты. Скоро они въехали в район железобетонных пятиэтажных серых домов, немногочисленные фонари освещали с разных сторон угрюмый неуютный пейзаж. Рядом виднелись контейнеры, помойки, вокруг них копошились люди в грязной одежде.

Дул неприятный холодный ветер, Анастасия в своей легкой норковой шубе, выйдя из машины, тут же продрогла. Она недоуменно поглядывала на серьезную Марию.

Мария тяжело вздохнула и начала говорить, жестами указывая Анастасии на тот или иной объект.

- Посмотрите на контейнеры, помойки… Когда-то все эти люди имели работу, жилье, семью, а теперь?.. Почему, спросите Вы, они так низко пали? Спились! Здесь, в поселке, который называется Новым, все по-старому: работу почти не найти, Ваша шахта еле теплится, зато бьют источники паленой водки. Те, у кого есть транспорт, уезжают в город на работу, сейчас сами увидите вереницу машин, покидающих поселок. У молодежи нет перспектив на будущее, зато разбой, пьянки, драки в избытке! - Мария прервалась и начала снова, - У каждого из этих, опустившихся сейчас людей, была какая-нибудь душещипательная история, беда, горе, свалившее их с ног, но это не оправдание их слабости. Вы, Анастасия Владимировна, можете прямо сейчас присоединиться к ним, я Вам денег оставлю на опохмелку и последующее продолжительное питье, при котором Ваша шуба, украшения и в последующем жильё уйдут в омут пьяного горя, предприятия продадут по отдельности, кому придется, число безработных и посетителей помоек увеличится, а Вам-то что? У Вас неодолимое горе!

Анастасия от неожиданных слов Марии остолбенела, с ужасом поглядела на людей около помойки, отметила мяукающих кошек, собак снующих около ног людей, которые, роясь в кучах мусора, кидали животным кусочки какой-то еды.

Кровь бросилась в голову Анастасии, щеки запылали, слезы навернулись на глаза.

- Проиграно сражение, но не проиграна война!

- Идемте, Мария! - охрипшим голосом произнесла Анастасия. - У нас много дел! Одна подготовка к совещанию чего стоит!

Мария молча взглянула на нее и пошла к такси.

Такого раннего прихода начальствующих особ на работу пожилой охранник не ожидал. Он спокойно пил свежезаваренный чай и смотрел по телевизору утренние новости, много раз уже повторенные по всем каналам.

Генеральный директор при полном параде, свежая, в норковой шубе цвета «бриллиант» почти до щиколоток, вместе с главным менеджером поздоровались и прошли к себе. Вскоре подъехала секретарша Лада, приветливо махнула рукой. Охранник сочувственно посмотрел ей вслед. Лада сильно хромала на одну ногу, при, казалось бы, всем известным требованиям для секретаря такого крупного объединения. Но из большого количества претенденток взяли двух: Ладу и Леночку, красоты необычайной, ныне пребывающей в декрете. Данный тандем получился очень удачным. Леночка подавала чай, кофе и бутерброды и встречала разгневанных посетителей, а Лада фактически являлась мозговым центром приемной. В общем, с обязанностями справлялись.

Начинался рабочий день. Сотрудники были очень удивлены ранним прибытием руководства, атмосфера в коллективе становилась напряженной и молчаливой, разговоры почти не велись, утренний чай и кофе не пились. Без суеты, спокойно Лада вызывала необходимых сотрудников к генеральному и главному менеджеру, так же без суеты печатались бумаги, копии, сводки. Главный бухгалтер, молодой и очень худой, деловито сновал то к себе, то к руководству.

Наконец все стихло. Из своего кабинета спокойная и уверенная вышла генеральный директор, Мария Ивановна сопровождала её.

Каждому стало понятно: на кону судьба корпорации, его судьба. Все принялись за решение своих запущенных рабочих проблем, по-прежнему почти не вступая в разговоры. Только новый приезд руководителей мог что-то изменить.

Между тем, Анастасия и Мария в шикарной, сверкающей лаком машине, направлялись на совещание к мэру города. Мария даже думать боялась, что может произойти, старалась переключиться на мысли о детях и муже. Лицо Анастасии было непроницаемым, их сопровождала машина охраны по обязательному предписанию службы безопасности.

Когда Анастасия зашла в приемную мэра, народу там уже собралось довольно большое количество. Её разглядывали кто с интересом, кто насмешливо, кто безразлично, но она прекрасно понимала: предпринимателей такого класса женского рода здесь нет, она единственная, да и то случайная – по отцовскому наследству. Одно ей было ясно, что её внешний вид всех удивил. На сердце вдруг потеплело: «Спасибо Марии! Столько трудов, но всё того стоило!» Костюм цвета морской волны с переливами сидел исключительно элегантно, помогло утягивающее бельё, раздобытое Маришей, и с боем надетое на Анастасию. Украшения из чистого золота без камней, крупные, из витой золотой проволоки, серьги, цепь без креста и кулона, браслет и золотые часы, ботинки одного тона с костюмом, косметика неброская, но выглядевшая достаточно дорого, волосы Мария убрала в простую красивую прическу. Такого явно не ожидали: привыкли видеть ее рядом с отцом неприметной тенью. Она и была такой, её это устраивало, но сейчас часы на потоке времени пробили её выход.

Все вошли в зал заседаний, и расселись вокруг огромного длинного овального стола, размещались буднично, без реплик и суеты.

Заместитель главы области начал совещание коротким вступительным словом, задав сразу темп и деловой настрой.

Всем было известно, что руководство области вникает очень тщательно в суть обстановки каждого города, района. Потому разговор о состоянии дел велся без помпезности, похвал и замечаний.

Дошла очередь и до Анастасии Владимировны. Сказать, что она была спокойна, и не волновалась – было нельзя, так как это было не правдой, но школьницей перед учителем она себя не чувствовала. Перед глазами стоял поселок с утренним рассветом, разрез с гудящими БелАЗами, притихшие в ожидании сотрудники офиса, рабочие и инженеры заводов и лицо отца.

Собравшиеся с интересом обратили свои взоры в её сторону. Состояние дел в фирме было известно, понятно – будет просить помощи, куда бабе в горную промышленность, но Анастасия видела только глаза заместителя главы области. В них было понимание, дружеский настрой, они как бы говорили: «Ну, давай! Как там у тебя? Чем помочь?» И это придало Анастасии твердость и уверенность в правоте своих, сегодня созревших мыслей.

- В данный момент, - начала Анастасия, - наша группа предприятий, входящих в компанию, работают стабильно. – И ощутила вспышку мнения присутствующих: «Пыль в глаза пускает!»

- Но, - и обвела всех спокойным взглядом, - ледяное дыхание кризиса сказывается и на нас, поэтому считаю нужным обратиться к присутствующим здесь за помощью.

 «Все понятно! Так и знали!» - засветилась ирония во взорах.

- Но скорее это будет сотрудничество в непростой экономической ситуации! - теперь скованность Анастасии прошла и слова полились рекой. - Три моих завода функционируют в нормальном режиме, сложная ситуация с шахтой при Новом поселке.

И снова перекрестные взгляды, но Анастасию уже было не остановить:

- Скоро весна! Шахте предстоит серьёзная реконструкция! Это требует времени, а поселку нужны рабочие места! Поэтому хотелось бы с руководством района, местными фермерами…

На лицах присутствующих выразилось недоумение: «Куда её несет?»

Но заместитель главы области уже вник в ситуацию, а глава района – черноволосый смуглый человек с интеллигентным лицом заинтересовано слушал её.

- Обсудить, конечно, в рабочем порядке, взаимодействие и нашу помощь в выделении достаточной земли, по посадке овощей, в частности, картофеля, помочь с посадочным материалом, мы окажем любую помощь в транспорте, а ремонтная база позволяет помочь в ремонте техники и обеспечении запчастями!

Глава района кивнул: «Согласен!»

- Далее, хотелось бы с центром занятости предусмотреть трудоустройство подростков на лето, и желательно не только в помощь родителям, но и совместно с родителями создать сезонные места! - женщина-руководитель центра хотела что-то возразить, но не стала.

- А мы поможем провести мониторинг всех возможных рабочих мест! - уже совсем уверено заговорила Анастасия, - И создать людям возможность начать свои индивидуальные дела, любые, за этим будем обязательно следить, причем, очень надеемся на содействие администрации мэра, налоговой инспекции, санэпидстанции и прочих контролирующих структур, естественно, с нашей стороны опять же помощь любая: и физическая, и материальная. При этом прежние социальные программы будут идти без изменения, но под более внимательным контролем: детские лагеря, помощь ветеранам, реабилитирующие программы и прочее. Для этого создается специальный отдел, совет ветеранов компании нас поддержит!

- Не хотелось бы задерживать ваше внимание на деталях, но прошу поддержки всех, здесь сидящих, так как Новый поселок необходимо поддержать реально, а нам одним тяжеловато. За каждое свое обещание будем держать ответ! - заключила Анастасия.

Сначала была полная тишина: Олигархи не тянут моногорода, а тут женщина заявляет, что её, почти остановившаяся шахта не только не бросит поселок, но и будет биться за его возрождение.

- А как же нормальное функционирование Вашей шахты, возможно возродить, если там обилие метана? - раздался чей-то голос.

- У меня достаточно сильный инженерный корпус – это раз! - Анастасия обвела всех глазами. - И мы берем сопровождение науки во всех возможных формах – это два! Мы уверены в решении этой задачи!

- А зарплату заморозите или вообще снизите? - снова дернули за живое Анастасию.

- Нет! - решительно заявила она. - Будем подходить дифференцировано: в зависимости от проделанной работы планируем даже увеличить!

Дальнейшие вопросы были прерваны главой района:

 - Анастасия Владимировна, мое сотрудничество Вам обеспечено! Остальное в рабочем порядке!

- Вот и славненько! - согласилась Анастасия очень ему благодарная: её силы были на исходе.

Далее следовали другие доклады, люди зашевелились, стали свободнее: если эта женщина – новичок в управлении компании и в отрасли, но так решительно держится, то им-то, бывалым, нельзя отступать, и плакаться на невзгоды, созданные кризисом.

В заключительной речи заместитель главы области обещал свою помощь и в то же время жесткий контроль за решениями совещания. Уже в приемной мэра Анастасии и Марии многие дали свои визитки, и собрали необходимые данные для переговоров. Мария, мучившаяся неизвестностью, раскраснелась. От волнения стала еще краше, мужчины-предприниматели и руководители компаний с удовольствием обменивались с ней легкими фразами, делали себе пометки.

Возвращались слегка расслабленные после напряжения, такая гора с плеч свалилась, радуясь хоть небольшой передышке перед тем, что еще предстояло сделать. Обе женщины прекрасно понимали, что за титаническая работа их ждет, а вот сколько будет поражений и побед неизвестно: они были в начале пути по выводу компании из кризиса, который еще дополнительно утяжелялся проблемами Нового поселка. Необходимо было просчитать все возможные риски начинающейся реорганизации компании.

Анастасия медленно разворачивала свой корабль на новый курс, ставила полные паруса и существовала большая опасность попасть под бешеные удары волн кризиса!

По приезде в главный офис, усталые Мария и Анастасия, разошлись по кабинетам.

Лада встретила генерального директора вопросительным взором.

- Есть хочу, - сообщила Анастасия. - Супа и маринованных помидоров!

В офисе готовили только чай и кофе, но слух распространился быстро, благодаря, как бы невзначай заглядывающими в приемную служащим, и начался форменный стихийный митинг по доставляемым блюдам.

Хотели двинуть в ближайшее кафе и магазин, но инициативу взял в свои руки старший менеджер Петр Андреевич:

- У меня за двумя улицами свой дом у тещи, лучше ее никто не консервирует помидоры, и она ждет меня на обед, дайте служебную машину!

И через короткое время Лада вкатила тележку с солониной, тарелкой дымящейся солянки, с блюдом колбасы и сала домашнего производства.

- Может, рюмочку для поправления здоровья? - осторожно осведомилась, - Под хорошую-то закуску!

- Не напоминай! - поморщилась Анастасия, - Как успели-то так быстро? - удивилась.

- Ваши распоряжения выполняются всегда оперативно! - нашлась Лада и с чувством исполненного долга удалилась.

Мария ограничилась апельсиновым соком с кофе и разговором с родными.

В офисе никто не пошел на обед, тут же в складчину собрали в комнате отдыха стол, в центре которого красовались огурчики, помидорчики, совместно с домашней колбасой и салом тещи Петра Андреевича (тот ходил именинником и всех потчевал) в окружении блюд из кафе и соседнего магазинчика.

После возвращения начальства с совещания было ясно, что компания начинает другую жизнь, пусть трудную, но достойную, и будет работа, а не очередь на увольнения.

Притихшие в ожидании дальнейших событий сотрудники занимались текущими делами, изредка кидая мимолетные взгляды на стеклянную матовую стену приемной.

От неожиданности все вздрогнули, когда раздался привычно спокойный голос Лады:

 - Ведущие специалисты всех подразделений вызываются на совещание!

Длилось оно недолго, но все вышли улыбающиеся и разошлись по рабочим местам.

- Ну что там? - нетерпеливо и беспокойно расспрашивали подчиненные своих руководителей.

- Да ничего особенного – рабочий режим «Смерч, шторм – девятый вал»! - спокойно отвечали те и объяснили все тезисы предстоящей жизнедеятельности компании:

1. Создание специального отдела по социальным программам: детской, ветеранской, охраны здоровья работников, культурной и других традиционных. Его работа должна быть детальной, реальной и результативной.

2. Все инициативы по улучшению работы любых производственных направлений приветствуются и поощряются.

3. Жесткая экономия при всем при этом и, исходя из неё, экономии, перераспределение средств на необходимые для развития компании направления.

4. Обязательное сопровождение науки во всех частях производства.

5. Упор на людей дела, профессионалов, ответственных, способных выдержать груз преобразований.

Сотрудники молчали, осмысливая услышанное.

- Хватит ли силы? - задал кто-то вопрос.

Ему тут же ответили:

 - На твою силу никто и не глядит, головой думать будешь!

- А вдруг слабовато будет с кризисом-то лоб в лоб идти?

- А мы укрепим! - парировали следом. - Мониторингом, интернетом, коллективным мышлением, поддержим ослабевшего, а если топить будем друг друга, тогда сами сгинем в пучине кризиса! Все понятно? Если нет, то в процессе работы уясним суть дела!

И пошло с места в карьер, но без паники, суеты – по-деловому.

А в это время Анастасия, Мария и Лада вели подготовку к приему у мэра города. Анастасия предстанет, как деловая леди – классический стиль. Некрикливый макияж, аккуратная, но оригинальная прическа, дорогие духи, дорогая сумочка и авторучка Watermenс сопутствующими еженедельником, ноутбуком и прочим, причем, давалось на это времени, как солдату на утренней побудке. Так что при помощи подручных средств, сноровки Лады, окриков Марии, наглой конфискации необходимого у сотрудников все и было сделано.

- Дважды впечатление оставить невозможно! - изрекала Лада летучие фразы одну за другой. - Деньги вначале вкладывайте в себя, потом в швейцарский банк!

От последнего изречения Анастасия чуть не упала со стула, сидя на котором принимала процедуры быстрого освежения лица при помощи полотенец, попеременно намоченных то холодной, то горячей водой, за что Лада заслужила неодобрительный окрик Марии.

- Даже если в меня вложить миллион долларов, все равно деньги на ветер, навару не получите! - залилась хохотом Анастасия.

На это старательно укладывавшая ей макияж Мария не только не поддакнула, а наоборот, ответствовала с мудрым и опытным выражением лица:

- Ну, не скажите, всяко бывает, никто и не знает, что вдруг окажется на вершине спроса!

Оглядев Анастасию со всех сторон, и переглянувшись, секретарь и старший менеджер отправили генерального директора в мэрию.

Встреча прошла в деловой и дружеской обстановке, как сообщили в средствах массовой информации.

На следующий день Анастасии предстояла встреча с руководителями трех заводов: ремонта шахтового оборудования, энергоремонтного и механического. Предприятия работали стабильно и являлись базой, фундаментом корпорации. Они выжили в период перестройки, не рухнули в дефолт, успели при отце Анастасии оснаститься оборудованием и установить связи с Ближним и Дальним Зарубежьем, но потянуть все проблемы компании без ущерба для себя они не могли, являлись стратегическим неприкосновенным запасом. Анастасия пасовала перед этими людьми, знавшими её, как дочку хозяина, так за глаза звали отца на этих предприятиях.

Почти вся её сознательная жизнь прошла на этих заводах. Отец поднимал их как детей, рабочие верили ему и шли за ним, работали сверхурочно, бесплатно, в ожидании выплаты задолженности за хлеб и колбасу. Теперь ей приходилось идти к ним за помощью, но она также являлась и их руководителем. Она не могла найти точку опоры в своем поведении с ними. Ночь прошла в беспокойных думах, но утром Анастасия приняла решение:

 - Мне просто страшно, но я сделаю то, чего страшусь! Я убью свой страх! Я буду уверенной! Я буду говорить правду, и это позволит мне вызвать доверие у подчиненных!

И это решило все! Когда она вошла в здание управления энергоремзавода, ее с улыбкой встречали люди, здоровались, что рождало в ней чувство солидарности и родства, понимания, для чего следовало жить, она вновь была лидером, который должен сказать: «Идите за мной, верьте в победу, побеждают те, кто верит в победу!»

Она приветствовала собравшихся, особо выделила ветеранов, кратко и точно определила ситуацию и изложила свои мероприятия по выходу из кризиса. В заключение попросила содействия и поддержки. Приняли с пониманием.

Уже после совещания к ней подошел председатель совета ветеранов – высокий сухощавый старик с военной выправкой и попросил пройтись по цехам, пообщаться с рабочими.

- Это хорошая мысль! - согласилась Оболенская.

Шум и запах работающих агрегатов сомкнулись вокруг Анастасии, как кокон. Ей улыбнулись десятки лиц, она помахала рукой и улыбнулась в ответ, как всегда, когда бывала здесь с отцом. Она не видела себя со стороны, но Мария и Лада не зря ей толковали о внешнем виде: теперь крупная и высокая, сверкающая золотом, в дорогом наряде она являлась воплощением уверенности и благополучия.

Ветеран стоял рядом и она вдруг до слез поняла, что он вел ее по цехам специально, вероятно слухи о ее падении достигли и сюда, и вид преуспевающей бизнес-леди вселял доверие к ней этих людей. Она повернулась к нему:

- Я благодарю Вас!

- Все хорошо, дочка, все хорошо! - улыбался в ответ старик с военной выправкой.

Уже в машине у Насти сдали нервы и она заплакала. Как она могла думать только о себе – ведь лидер тот, кто осознал, что готов пожертвовать собой ради коллектива, из которого вышел?

Впереди ярко сверкали золотом купола церкви, сама церковь бирюзового цвета была словно сказочный корабль, плывущий в прозрачном воздухе ясного весеннего дня. Анастасия велела остановиться возле церкви, и поднялась по ступеням с трех сторон бегущим к дверям. В церкви было тихо, служба еще не началась, горели немногие свечи, редкие прихожане тихо молились, зажигали свечи.

Настя прошла к Казанской Богородице, долго глядела на светлый лик, перебирала события и вдруг горькие слезы, как тогда в машине подступили к горлу, закрыв лицо руками, Анастасия тихо плакала перед иконой не в силах ни молиться, ни жаловаться, ни чего-либо просить. Как обгорелая корка хлеба отрывалась вся грязь с души Насти, под светлым, ласковым, все понимающим взором Богородицы. Настя поставила свечки за здравие сына, за упокой отца, помолилась у лика спасителя, попросила помощи и уже обновленная, наполненная силой и уверенностью вернулась в машину.

Всю дорогу от церкви до офиса у Анастасии звучали слова молитвы: «Отец наш на небесах, да святится имя Твое! Да приидет царствие Твое! Да будет воля Твоя и на земле, как на небе!»

На ум пришли стихи ее подруги Веры Ульяновой:

 

Пусть раны сердца Бог во мне залечит,

Приду к нему с авоськой не пустой:

Безгрешных нет душой на этом свете…

 

 Внутри Анастасии все ощутило прилив жизненных сил.

Перед нею находился мир, и она вцепилась в ручку управления этим миром, рядом с ней не было никого, она начинает идти своим путем, теоретически она может выбрать любое решение, но должна выбрать единственное – правильное. И не имеет значения, как складываются обстоятельства и что диктуют умники со стороны!

- Ты должна идти своим путем! - решила Оболенская для себя. - Без права на ошибку!..

Следующим этапом в ее деятельности было посещение шахты. Такого резкого рывка не ожидал никто, в том числе, директор этой шахты. Работа там шла в замедленном режиме: последние выработки с нормальным содержанием метана и его нечастыми выбросами уже заканчивались и скоро переходить на более опасные участки, решение необходимо было принимать ей.

Сначала она вызвала директора к себе, он явился с обычным докладом. Оболенская выслушала и с ходу заявила: «А сейчас мы едем на Вашу шахту!» Директора, как громом поразило, этого он не ожидал: подготовиться к приезду высокого начальства времени не было, а огрехов хватало.

«Кто ее, эту бабу знает? - зло подумал он. - Куда она нос сунет.»

Но он согласился – делать нечего. Пока спускались к автомобилям, он успел кое-что обсудить с главным инженером. Они сели в директорскую, а главный с помощниками Анастасии в следующую за ними. Ехали недолго, минут двадцать, как вдруг директорская машина забарахлила и заглохла. Шофер вышел и сообщил о поломке, на тридцать минут, выслушал отповедь директора. Тот отдал распоряжение следующей за ними машине с главным инженером следовать на шахту и ждать их там.

Оболенской его план был ясным: полчаса давало хоть и небольшую, но все же возможность подготовиться к встрече с ней.

Она со злости кусала губы: «Обвел вокруг пальца, опытный администратор, её – новичка в руководстве!» Она вышла из машины, было тепло, а норковая шуба до пят, редко ею одеваемая, мешала. Вдалеке показался автобус, по виду с рабочими шахты. Она спросила – директор подтвердил, ничего не подозревая.

- Пусть остановится! - велела.

Директор, ничего не понимая, остановил автобус.

- Я поеду! - заявила Оболенская. - А Вас жду через полчаса!

Автобус был заполнен средне, смена вспомогательная, Анастасия быстро заскочила вовнутрь, и едва не запнулась о полу шубы, чьи-то сильные руки подхватили её. Не глядя, она поблагодарила. Доехали быстро, люди выходили не спеша, на ходу закуривали, перебрасывались шутками, короткими фразами, по-деловому спокойно шли в административное двухэтажное здание. Анастасия на ступеньках снова запнулась о шубу, и снова сильные руки поддержали её, она удостоила взглядом помощника. Рослый молодой мужчина улыбнулся. Это он помог и в автобусе. Она поблагодарила его короткой фразой. Он добродушно махнул рукой, направляясь к служебным помещениям.

Едва Настя зашла в приемную директора, где на неё удивленно вытаращилась секретарша, как следом явился запыхавшийся директор. Осмотр шахты, отчеты подразделений пошли обычным путём. Всё было, как и предполагала Анастасия: полный застой! Да еще вечный вопрос: «Что делать дальше?» Дать сейчас полный обстоятельный ответ она не могла. Директор, ободренный отсутствием разноса, успокоился, велел подать кофе и бутерброды, чем Настю обрадовал несказанно. Она очень хотела есть! И раньше-то отсутствием аппетита не страдала, а сейчас тем более.

Все разошлись по своим рабочим местам, кабинет директора опустел, в нем остались только трое: она, директор и главный инженер. Тихий весенний вечер опускался на шахту, мерно работали механизмы, слышался гул подъезжающих и отъезжающих машин, увозивших уголь, трезвон вагонов на погрузке, обычная рабочая смена. Оболенская подошла к широкому окну, выходившему на площадку перед административным корпусом, заполненным автомобилями разных марок. Там же стояли двое мужчин, курили. В одном она узнала того, кто спас её от постыдного падения в автобусе и на ступеньках крыльца. Кольнула мысль о несостоявшемся счастье с Борисом, зажглось в сердце воспоминание о сыне: «Как он там, мой маленький?» Слезы навернулись на глаза, комок подошел к горлу. Она отхлебнула кофе, вернула усилием воли себя к действительности, вежливо поблагодарила за угощение, сообщила, что всё здесь увиденное и услышанное будет внимательно рассмотрено и все принятые решения будут доведены до руководства шахты в обычном порядке.

Уже на выходе, в почти опустевшем корпусе ей вдруг встретился старик с собачкой неопределенной породы и веселым щенком, который с непосредственным видом подбежал обнюхать шубу Оболенской. Провожавшие её директор с главным инженером зашикали на старика-собаковода, но Оболенская оборвала их, наклонилась, погладила щенка. За своей порцией ласки явилась и старая собачка.

Обнадеженный старик подошел поближе, поздоровался:

- Владимира Андроновича дочка, я гляжу?

- Да - ответила Анастасия. - Теперь за него!

Старика вежливо оттерли, но Оболенская ласково простилась с ним.

«В следующий раз обязательно повидаемся, собачкам угощение привезу, - решила. - И в столовую зайду, чем там людей кормят, и мойкам обход сделаю, и шахтерской, и директорской!»

 

Теперь уже и охрана на входе, и её помощники, и другие менеджеры привыкли: её рабочий день – с темна до темна, с утра до вечера.

В секретарской Лада привычно разогревала суп и накладывала винегрет. Оболенская выделила средства из своей зарплаты на еду, но видела и домашние заготовки, приносимые ей коллегами. Решила не отказываться, но сделала ответный жест: наняла женщину из соседнего с офисом дома, чтобы та кормила работников простым, свежеприготовленным обедом. Женщина была страшно рада появившемуся заработку, хоть и небольшому. А у Насти снова сердце сжалось от ответственности за компанию, за людей, доверивших ей судьбу свою и своих семей.

Почти в домашней обстановке они вдвоем жевали в приемной, ведь фактически семьи у Анастасии не было, когда вдруг вошел немолодой мужчина и в нерешительности замер, поняв, что явился не вовремя и не к месту, застав главу компании за обедом. Он извинился и направился к выходу, но Лада его остановила: «Вы что-то хотели? Я Вас внимательно слушаю!»

Обрадованно повернулся, с надеждой взглянул на нее:

- Я, собственно, по поводу работы…

- Сколько Вам лет?

- Пятьдесят четыре.

- А где работали раньше?

Он назвал известную фирму, Оболенская присутствовала с её главой на областном совещании. Там руководителем был жесткий волевой мужчина, его фирма была мощнее и современнее Настиной, связи с зарубежьем, великолепные новинки в технологии, рядом с ним сидела очень элегантная молодая помощница, что называется «до 35».

Лада продолжала задавать вопросы:

- Почему уволились?

-Заменяют на более компетентных: со знанием языков, владением интернетом и компьютерной графикой обязательно. Я, конечно, умею… - он прервался, - но молодые сейчас…

Он снова прервался, как бы понимая, что держится неправильно, неуверенно, и зол был сам на себя.

Анастасия отложила ложку и спросила:

- Ведь Вы в курсе дел моей компании? Вакансий у меня не только нет, но и быть-то не может, коллектив еле удерживается от сокращений!

Он ответил:

- Да, я знаю… Я согласен на любую работу, сын учится на четвертом курсе института, дочка только поступила, за все надо платить! Нет, нет, не подумайте, я не бью на жалость!

Ему бы надо было показать, что он умеет и знает, что у него много опыта и знаний, и вполне может пригодиться, но, как и всякий россиянин, попавший в такую ситуацию, он просто просил работу. Но и Настя была тоже российским руководителем, недавно принявшим руководство и, в общем-то, слишком бахвалистые резюме, принятые на Западе, не приветствовала.

Наступило молчание. Лада начала заниматься, ставшими вдруг нужными, бумагами. Мужчина переминался с ноги на ногу в ожидании решения.

Вдруг Анастасия сказала:

 - А Вы садитесь на стул и скажите, как Вас зовут? Меня Анастасия Владимировна!

Мужчина с готовностью сел.

- Алексей Михайлович Соловьев. У меня и резюме имеется! - он протянул ей папку с бумагами.

Анастасия взяла, внимательно посмотрела: разрез компании, где Соловьев работал, был предметом гордости и зависти остальных открытчиков области. Ещё бы, теплый бокс для ремонта Белазов! А условия для рабочих! Это тебе не разрезы-однодневки, где и помыться негде! Идут грязные домой! Или вода еле теплая, но люди любой работе рады! У Оболенской, конечно, дела были не так плохи, но требовали улучшений.

Сидевший перед ней специалист владел знаниями устройства разреза по последнему слову науки и техники. Компания вкладывала в это большие средства и их имела.

У Анастасии средств таких не было, у нее была трудная задача модернизации старого. От этого слова «модернизация» всех перекашивало: «легче новое построить», но у Насти другого выхода не было.

Она снова должна была преодолеть страх. «Глаза боятся, а руки делают!» - вспомнила пословицу.

Судьба послала ей в руки шанс, знания компьютерной графики и иностранных языков ей было недостаточно. Она снова поглядела на мужчину: «Старый кадр, сейчас женщина до тридцати пяти, мужчина до сорока пяти, а ведь даже революционеры не могли обойтись без старых специалистов!»

- Я беру Вас на работу! - объявила.

Лада облегченно вздохнула, было видно, что она переживала за этого человека. Мужчина повеселел.

- Пока, правда, не могу предложить слишком много, зарплату обсудим завтра с главным бухгалтером. Вы будете курировать мой разрез. Там требуется серьезная модернизация. Объемы вложений также обсудим после тщательного анализа необходимых перемен и возможных затрат, а вот в помощники дам только одного человека, больше не могу, но подключать другие подразделения в случае необходимости будет возможно. Мой транспорт в Вашем распоряжении, личного автомобиля, к сожалению, у Вас не будет!

Соловьев, видимо, этого не ожидал:

- У меня свой есть - «шестерка», в очень хорошем состоянии! Я неплохой механик-автомобилист!

Лада и Анастасия засмеялись.

-Лада, налей-ка нам кофейку! Или, может быть, Вам чая, Алексей Михайлович? - обратилась Оболенская к Соловьеву.

- Чай, если можно, - с готовностью ответил тот.

- Лада! Только не в пакетиках! - велела Настя, и подумала: «Старая инженерная школа! Конечно, чай! Какой там кофе! Его просто не было! Отчаянные люди!

Закончив последние дела на этот день, и захватив новые на следующий, Анастасия возвращалась домой.

- Сегодня почти не виделась с Марией Ивановной. – Она уже соскучилась по своей заместительнице, у той была масса работы, и времени пообщаться не хватало.

Анастасия с теплом вспоминала Марию и Андрея, её мужа, двоих сыновей.

- Здорово она меня тогда тряханула, надо будет как-то посетить поселок днем, обстоятельно осмотреть его!

А в это время совершенно счастливый Алексей Михайлович Соловьев возвращался домой. На такую удачу он и не надеялся, и еще его грызло чувство досады: «Вел себя, как пацан! Только сопли по щекам не размазывал! Не так надо было!»

Дело было в том, что он объехал с десяток предприятий и нигде с ним даже разговаривать не стали, глянув на возраст.

Домой он приехал также, как и Анастасия, поздно. Дверь открыла дочь, кинулась на шею:

- Папка, я ненадолго приехала, тебя поддержать, я на работу устроилась!

- А как же учеба? - ахнул Алексей Михайлович.

- Не помешает, я ведь фасовщицей устроилась в супермаркет, оплата почасовая, многие так делают! Это ведь областной центр, студентов тьма, все подрабатывают!

- Так уж и все! - засомневался Алексей Михайлович.

- Очень многие! - подтвердила дочка.

-Леночка! - раздался голос супруги Алексея Михайловича. - Кто пришел?

- Папка! - крикнула в зал Лена.

- Так пусть идет сюда! - позвала их Валерия Ивановна.

Они прошли в самую большую комнату небольшой квартиры из двух комнат, где их встретили сын Александр, его друг Павел и жена Алексея Михайловича Валерия Ивановна, сидевшая в инвалидной коляске.

- Опять по хозяйству крутилась, - упрекнул жену Алексей Михайлович, - я же сказал, ничего не трогай, приеду – все сделаю!

- Алеша, ну, как же, - оправдывалась жена, - все время сидеть и тебя ждать – совсем с ума сойду!

У Валерии Ивановны сильно болели ноги, она могла ходить, но с трудом, уставала, но старалась пользоваться инвалидной коляской недолго, чтобы не расслабляться и не обезножить вконец. Но сегодня собирались нагрянуть дети , да и Алексей Михайлович в течение почти полгода не мог найти работу, приезжал усталый, измученный, с виноватым видом побитой собаки. Валерия Ивановна очень переживала за него. Сегодня приехали сын с другом, появилась веселая дочка, и жизнь забила ключом. Алексей Михайлович поздоровался с Павлом, обнялся с сыном.

- Что это у Вас? - спросил он, показывая на стол, заваленный бумагами.

- Это мы, папа, тебе бизнес-план составляли, еще объявления разные! - объяснила дочь. - И все с предложениями начать свой бизнес!

- Стар я, - ответил Алексей Михайлович. - Да и новость у меня для вас есть!

Он замолчал и обвел взглядом присутствующих, все ждали.

- Я работу нашел! - объявил, наконец, но все почему-то по-прежнему молчали.

- И какую же? – нарушила тишину Валерия Ивановна.

- Да все хорошо! - заулыбался Алексей Михайлович. - В Юго-Западной компании буду начальником отдела по модернизации им принадлежащего Новочерновского разреза!

Он обвел всех взглядом и добавил:

 - Переживаю очень! Справлюсь ли?

- Справишься! - твердо сказала Валерия Ивановна. - Там много народу, а ты сам знаешь как без работы-то! - и вдруг заплакала.

Леночка кинулась утешать, сын с Павлом поздравлять Алексея Михайловича. А потом все дружно сели за чай с пирогами Валерии Ивановны.

 

И был новый день, и было утро. Анастасия со специалистами из разных подразделений, Алексей Михайлович со своим сотрудником на трех машинах выехали на разрез Новочерновский еще затемно, как и договаривались. Быстро миновали город и под светлеющим небом рванули к виднеющейся вдалеке на небольших холмах дороге освещенной фонарями – по ней вывозили отходы из разреза в старую карьерную выработку, так сказать, улучшали экологическое состояние местности.

Вид разреза всегда вызывал у Насти сердцебиение. Мощные машины, доверху груженные углем, ползли на крутизну. Разрез глубоко вгрызался в землю, брал из нее накопленное в доисторические времена черное золото-уголь. Насте всегда чудились здесь первобытные дебри невиданных теперь растений и животных, части которых и теперь иногда находили.

- А шкура-то у них была, поди, как толстый ковер! - вспомнила Оболенская рассказы о находках останков мамонтов в вечной мерзлоте.

Подъехали к небольшому зданию управления, неподалеку стоял «БелАЗ» и крепкий тридцатилетний парень, копался в нем.

Анастасия и сопровождающие решили подойти поближе: вид «БелАЗа» любой мощности вызывает изумление и восхищение работой конструкторов этой машины.

- Как жизнь? - спросил кто-то водителя, согнувшегося над запчастью.

- Как на Марсе! - не разгибаясь, ответил тот.

- Как это? - опешили подошедшие.

- Ну как в анекдоте! - продолжал парень.

- Рассказывай! - велела Анастасия, остальные вытаращили глаза: глава компании будет слушать анекдот белазиста.

Но тот, не моргнув глазом, рассказал:

- Прилетели как-то американцы на Марс, а марсиане их раз и колпаком накрыли, те инструмент достали, давай сверлить, резать, пилить – не берет, лазером – не берет, кислотой – тот же результат, в общем, мучились примерно месяц. Вскрыли колпак, выходят, а навстречу им марсиане и говорят: «А до вас были какие-то русские, так они при помощи лома, лопаты и какой-то матери за два часа раздолбали!» Вот я примерно с тем же инструментом, только без колпака, под всеми ветрами, дождем и снегом…

Оболенская с сопровождающими вошла в помещение администрации: люди в промасленной одежде, остро пахнущей соляркой, с привычно усталыми лицами, негромко переговаривались. Их глаза под красноватыми веками были знаками бессонной ночи, заполнялись сводки, курили, тут же были еще не переодетые пришедшие на новую смену.

Появление главы компании встретили спокойно: уже знали, что дочь Владимира Андроновича встала за штурвал.

Все прошло по-деловому быстро и сдержанно. Анастасия представила Алексея Михайловича с помощником управляющей группе разреза. Тот, не торопясь, все осмотрел, со всеми бумагами, которые взял с собой, сверился.

- Вот уж, наверное, думает, куда попал после современного разреза! - решила Оболенская.

Но тот ничего такого не высказывал, а лез во все щели и дыры, заставляя морщиться от неудовольствия директора разреза и главного инженера. Забежал во все бытовки с помощником, тот шустро, буквально на лету ловил замечания Соловьёва и всё фиксировал в блокнот.

Возвращались к концу рабочего дня, усталые, но довольные: Анастасия поняла, что заполучила квалифицированного специалиста, а Алексей Михайлович, что работа ему понятна и знакома, а помощник Андрей, что с начальником он сработается.

«Инвестиции» - это слово горело в мозгу Оболенской красными буквами.

- Вот, что хотел отец предпринять! - поняла Настя. - Глубокую, ещё никем невиданную модернизацию старого разреза да ещё с сопровождением науки!

Это заставляло Анастасию судорожно искать выходы из тяжелого затянувшегося своим бездействием положения.

Теперь каждый день Оболенской был заполнен до отказа. Она едва успевала решать одну проблему, как накатывалась ударной волной другая. Более менее её успокаивало то, что разрез теперь, благодаря Алексею Михайловичу, начал приходить в должный вид: стало больше порядка, ремонтировались бытовки, благодаря опыту и конструкторскому таланту Соловьева, появилась множество малой механизации при ремонте машин и разных мелких приспособлений. Алексей Михайлович работал без спешки, но ладно и споро. В коллектив вошел легко и спокойно, никому никогда не отказывал в помощи и совете, одно его присутствие вызывало у Оболенской покой в душе и уверенность в своих действиях.

- Никакая компьютерная графика и иностранные языки не в состоянии заменить инженерный опыт и эрудицию, хотя и они необходимы. Вот тут-то и незаменим Андрей! - обдумывала она свое решение совместить знания и опыт старого специалиста с молодым напором его помощника.

Близилась весна, еще только легко ощутимая в дуновении резких порывов ветра, было морозно по утрам, но в полдень с крыш капало вовсю, и под эту капель входило в сердце волнующее ожидание чего-то хорошего, прекрасного и нового, как в детстве.

Горечь разбитой жизни не оставляла Анастасию Оболенскую ни на минуту, постоянная мысль о сыне: «Как он там, в этой Англии, и почему все так туда рвутся?» И вспоминалось где-то давно прочитанное: «Собирается английский герцог в поход за святую веру и герцогиня с ним: «Ах, милорд! Где Вы, там и Англия!»

Её неумение справляться разом с множеством проблем так, как удавалось отцу, раздражало её и мешало сосредоточиться на главных направлениях. Но в чём ей точно повезло, вернее, осталось в наследство от отца – это люди, специалисты, с которыми ей приходилось работать.

Оболенской вспомнился недавний сход руководящих групп трёх её заводов и ветеранов этих заводов. Они рассказывали о социальных программах просто: идет подготовка детских летних лагерей, выделены путевки на лечение в санаториях, уже сейчас беспокоятся о первоклассниках и учебниках, для малоимущих семей собирают вещи и адресно отсылают.

Порадовал и председатель совета ветеранов: поднял вопрос об оплате обучения в колледжах и вузах детей работников, многим тут крайне необходима помощь; рассказал, что просьба Оболенской, озвученная на прошлом совещании, уже выполняется, совместно с руководителями района. Налажены связи с фермерскими хозяйствами: идет активная помощь с подготовкой к весенним работам, благодаря этому смогли купить приличные наборы овощей и картофеля и разослать нуждающимся и пенсионерам, люди довольны, занялись питанием в столовых, весна, необходимо побольше овощей и фруктов, пробуют снизить цены за обед.

Анастасия расчувствовалась, очень благодарила и молила Бога, что отец оставил ей такой надежный тыл.

«Папа начинал в 90-е годы: голодные, бастующие машиностроители, потерявшие всякую надежду на жизнеспособность заводов, только треть работает, да и те не загружены, руководители не знают, как выйти из положения, оставшиеся на предприятиях инженеры и конструкторы, пытаются понять: «Что делать?» Отец вместе со мной взял дела в свои руки. Когда мы шли по пустым безмолвным цехам, люди, курящие на лавке у слесарки, удивленно смотрели на нас, никто не верил, что можно поднять все снова, да еще улучшить ситуацию! Да что машиностроение! Вся область имела откат в болото, из которого многие не видели выхода! А сейчас у меня три великолепно отлаженных завода, да еще с мастеровыми людьми, очень терпеливыми к тому же. Один интеллектуальный уровень инженерного корпуса чего стоит! Нельзя опускать руки! Нельзя дать сожрать себя кризису, угробить дело папы!» - думала Анастасия. - Мария сказала, у меня есть способности и возможности и к моим услугам весь коллектив! Я найду эти инвестиции, черт побери! Найду!»

Оставалась еще одна проблема, которая не выходила из ума: её шахта с особо ценными марками коксующихся углей. Там проблемы шахты связывались с проблемами рядом лежащего Нового поселка. Туда-то и решила отправиться Оболенская, но уже не ранним темным утром, а белым днем. Белым днем поселок производил не менее удручающее впечатление: грязный, с не вывезенными мусорными баками, протоптанными по уже подтаявшему снегу тропинками, по которым шли, скользя на кочках, прохожие.

Поселок окружен участками садово-огороднических товариществ, судя по разбитым окнам домиков, грабившихся и зимой и летом.

В то же время Оболенская отметила прекрасный сквер в центре поселка и густой парк около небольшого озера. А еще множество новых красивых иномарок и других машин поскромнее возле домов.

«Люди-то живут довольно неплохо… - подумала Оболенская. - Чего экология-то такая? Правильно сказал поэт: «Все меньше окружающей природы – все больше окружающей среды!»

Продолжая осматривать поселок, Анастасия приходила к выводу: «С души начинать надо, с культуры, а потом все остальное! Как меня учила Лада? - вспомнила она. - Прежде, чем художник нарисует картину, она родится в его душе, воображении, а только потом появится на холсте!

Эта простая мысль обрадовала её, она посмотрела на Новый поселок другими глазами: «А ведь аккуратно распланирован; пластиковых окон-то сколько; в центре мамочки с детьми птичек-голубей кормят; витрины магазинов нарядные, подправить просто надо, оживить, дать людям направление и все приложится! Именно они, жители Нового поселка, все, любого возраста и положения в обществе, должны поднапрячься в обновлении своего места жительства! Кроме них, кто может лучше все обустроить?»

И уже совсем в другом настроении она отправилась на свою, ставшую уже родной, шахту. Не прошло и часа, как Анастасия уже сидела в пристройке с дедом и его собаками и пила крепкий, свежезаваренный чай с малиновым вареньем. Дед неторопливо рассуждал:

- Я ведь, дочка, малину со своего участка перед домом собираю, там у меня внучка живет. Я без шахты не могу, всю жизнь здесь в электрослесарях проработал, а как бабка-то моя умерла, так дом-то мне не мил стал, вот я и попросился как бы в сторожа. Зарплаты мне совсем не надо, пенсии хватает, но директор все равно оформил. Для порядка, значит!

Анастасия прихлебывала чай вприкуску с вареньем и слушала рассуждения деда. Собачки у ног похрустывали хрящиками, специально привезенными Анастасией. Дедуля продолжал:

- Вот глянь, дочка! Что такое животное? Так бессловесная тварь! А ведь все-то понимает! Вот старушка Белка, она ведь ветеран подземных работ, завсегда с шахтерами в клети под землю спускается, никогда не потеряется, а как газ-то чует – сразу скулить! Однажды, еще совсем молодая была, не пошла в клеть, как ни звали, а тут выброс и случился, потрепало ребят немного, но не до смерти, живы остались. А уж она-то около них как бегала, не лаяла даже, а будто плакала и извинялась, что сказать, предупредить не могла!

Анастасия подозвала собачку, та подошла с охотой, приняла Настины поглаживания и с достоинством вернулась к прерванной трапезе. Её сын сосредоточенно грыз угощение, не обращая внимания на Настю.

- Помру я скоро… - вздохнул дед. - Кому они нужны?

-Я заберу! - пообещала Оболенская. - У мамы дом большой, места хватит!

-Супруга Владимира Андроновича? - то ли спросил, то ли просто сказал дед.

-Да, конечно! - подтвердила Настя.

-Ваш батюшка Белку жаловал, - стал рассказывать дедуля, - говорил: «Вот у нас верный ориентир на увеличение газа, лучше всяких приборов!»

В самый разгар чаепития в пристройку влетел кем-то предупрежденный директор:

- Ну, Анастасия Владимировна, ну, что же Вы так? Сообщили бы, мы бы встретили!

Настя улыбнулась:

 - Да я в гости к собачкам заехала, так сказать с дружеским визитом!

Директор, успокоенный, присел рядом:

 - Иван Кириллович, наливай-ка и мне чайку!

Дед засуетился. Чувствовалось, что директор-то для него больший авторитет, чем Оболенская. Её-то он во второй раз видит, а директор каждый день рядом. Это обстоятельство еще больше улучшило настроение Анастасии: если дед руководителя уважает, значит, есть за что!

Так, попивая чаёк, они беседовали, не спеша, без крика, без шума, без ненужной официальности, и слова, вопросы и неторопливые ответы на них, будто сами собой возникали и решались тут же, в рабочем порядке, пока еще не слишком трудные проблемы. Поднимать вопрос о разработке пластов с повышенной загазованностью Оболенская пока не решалась, не была готова, а текущие заботы не составляли особого труда. Совместный чай убрал натянутость разговора подчиненного с руководителем высшего ранга.

- Где я Вас в следующий раз встречу на шахте? - спросил директор.

Анастасия спокойно ответила:

 -Или в столовой или в мойке.

Дед и директор расхохотались:

 -Вы уж как-нибудь в пересменок успейте, а то конфуз будет!

Анастасия смеялась вместе с ними. Грубоватые мужские шутки её не смущали, она ведь горный инженер и много лет работала с отцом, почти с одними мужчинами и постепенно перестала ощущать себя существом противоположного пола. Неожиданно Анастасия спросила директора:

- А Вы думаете, в каком направлении должна идти реконструкция шахты? На обычной лаве, но с сильной загазованностью, или на «неклассической» со сложными горно-геологическими условиями, но с обычным содержанием метана?

Директор, не торопясь допил чай, немного подумал и ответил:

-Надо осваивать обе лавы и подготовку к их отработке вести очень тщательно и продуманно. Без научного подхода и инженерных расчетов не обойтись! Придется серьезно отнестись к каждому этапу, подобрать оборудование, хорошо известное шахтерам, чтобы придать уверенности! А вообще-то пора прекращать примеряться то с того, то с этого боку, а браться за сложные технически условия отработки угольных пластов более смело! Жизнь ведь не стоит на месте, необходимо двигаться вперед!

Дед поддержал, взмахнув рукой:

- Вперед и с песней!

Оболенская и директор снова рассмеялись, но уже задумались каждый о своем.

Последнее время Насте часто снился один и тот же сон. Отец на спортивном самолете Як-52 на Чемпионате Сибирского Федерального округа по высшему пилотажу выполняет, несмотря на сложные погодные условия, обязательные комплексы фигур. И делает это лучше всех. Мама и Настя со счастливыми улыбками следят за выполнением отцом «змейки», «бочки», «петли Нестерова». И вдруг Настя оказывается вместе с отцом внутри вертолета МД-600, неожиданно глохнет двигатель, и машина начинает резкое падение. Настя дико кричит, кидается к отцу и просыпается от ужаса, слыша свой сдавленный крик. Слезы, страх, невозможность ничего изменить душат Анастасию железными тисками.

После окончания института отец начинал электрослесарем и за двенадцать лет прошел путь до главного инженера предприятия. Именно в эти годы уложилось его становление, как специалиста и современного руководителя. Еще он страстно «болел небом». Давно и серьезно увлекался полетами на спортивных самолетах, мечтал вернуть былую лётную славу родному краю, открыть аэроклубы, где обучать ребятишек авиамоделированию, парашютному спорту и непосредственно лётному делу.

- Небо забрало его! - горько плакала мама.

Настя старалась держаться, но и её иногда захлестывала острая боль утраты, она глядела в ярко синее небо, по которому плыли белоснежные облака причудливой формы.

Все чаще Анастасия старалась посещать храм в Новом поселке: после неумелой, но горячей молитвы на душу сходил мир и покой, она уже не боялась оставаться наедине с собой, спокойнее принимала приходящие проблемы, и страх и паника перед необходимостью принятия решений с прежней силой не овладевали ею. Она начинала понимать, что основная задача человека, как существа духовного, учиться после падения подниматься и, поднимаясь, расти. Страдания не только очищают душу, но и дают единственный шанс для возвышения духа, нужно преодолеть, чтобы стать сильнее.

 

Михаил возвращался со смены усталый, последнее время его налаженная жизнь стала давать сбой.

Жизнь Михаила вообще-то нельзя было назвать налаженной в полном смысле этого слова.

После неожиданной смерти жены с только что новорожденной дочкой он остался один с двумя маленькими сыновьями. Потеря была слишком внезапна и велика, чтобы быть хоть как-то подготовленным к этому событию. Сначала Михаил жил, будто в каком-то сне, в совсем нереальном мире, жил, двигался, работал, как на автомате. Постепенно череда событий, течение дней, сиюминутные заботы о детях отодвинули, затуманили случившееся горе.

Подрастали пацаны, Михаилу вновь захотелось иметь полноценную семью, хозяйку в доме, помощницу в его нелегкой жизни. Собственно, это было не так и трудно, стоило только захотеть, женским вниманием он обойден не был, зарплату получал приличную, квартира ухоженная, дети не избалованные. Вероника вошла в его жизнь яркой звездой, всегда жизнерадостная, уверенная в себе, она вдохнула в Михаила новые желания жить и быть счастливым. Появляться с этой ухоженной, эффектной, броской девушкой с длинными, как бы струящимися, волосами было очень приятно в любом обществе. Прежде размеренное будничное течение жизни сменилось на череду ранее не знакомых Михаилу развлечений, походов в увеселительные заведения, посещений ночных клубов, вечеринок, пикников на природе зимой и летом. К слову сказать Вероника была девушкой самодостаточной, прекрасно водила машину далеко неплохой модели, каталась на горных лыжах и коньках, и вообще обладала полным набором разнообразных талантов; будучи из обеспеченной семьи, имея престижную работу, забот в материальном плане не имела.

Такая, вдруг круто поменявшаяся жизнь Михаила увлекла, как волна в океане, и не сразу обратил он внимание на то, что его сыновья как-то отодвинулись в тень и не казались счастливыми, в отличие от него самого. Он и не заметил, как отстранился от своих детей, что они жили теперь как бы в отдалении от него.

Когда угар от внезапного увлечения Вероникой начал стихать, и Михаил смог более менее реально оценить ситуацию, в которую попал, он понял, что Вероника полностью заняла в его жизни главенствующее место, не оставляя шансов детям.

Первая жена Михаила была тихой и незаметной, все заботы по семье были в её руках, Михаил только зарабатывал и приносил деньги в дом, Нина все делала сама. Друг за другом появились мальчики, они все мечтали о девочке лапочке-дочке, но все получилось совсем по-другому. Михаил остался один с детьми на руках. Хотя большой инициативы о повторном браке Михаил и не проявлял, но и особо желающих женщин взять на себя заботу об осиротевших детях не было, зато досаждали любительницы романтических времяпрепровождений.

Вероника ворвалась в жизнь Михаила, как комета, сходство с которой придавала и её вечно развевающаяся грива длинных волос, она сразу заявила, что «наседка» из нее не получится, собственно никто и не собирался делать из нее домашнюю клушу. Пацаны были самостоятельны, приучены Михаилом к послушанию, учились хорошо, особых забот не доставляли. Не сразу, очень медленно, образ жизни Михаила и Вероники стал отодвигать их на задний план.

- Мальчики – это будущие мужчины, они должны привыкать к суровой действительности! - изрекала Вероника.

«Будущие мужчины» молча и с явной тоской внимали ей, боясь противоречить столь самоуверенной тёте, взявшей их папу в ежовые рукавицы.

Возникшая ситуация в семье напрягала Михаила. Разумом не понимал, но сердцем чувствовал, что его мальчишки несчастливы, а как изменить создавшееся положение не знал.

При въезде в Новый поселок перед ним промелькнула машина генерального директора.

Михаил улыбнулся, ведь при первых встречах с Оболенской он не знал, кто она, эта дама в роскошной шубе, периодически наступающая на полу этой шубы.

Когда он во второй раз поддержал ее на ступеньках перед административным корпусом, она окинула его недовольным отстраненным взором, Михаил тогда еще подумал: «Вот вредная какая! Зря помог! Пусть бы падала на свою шубу!»

Он засмеялся своим тогдашним мыслям: дама оказалась неожиданно грамотным и неординарным руководителем, вникающим во все проблемы шахты и сопутствующего ей поселка. Её машина все чаще появлялась в самых разных местах. Одним из мест их новой встречи стало кафе «Минутка» в Светловске.

Анастасия заехала в соседний город по различным рабочим делам. Здесь она бывала нечасто с отцом. У Владимира Андроновича здесь были студенческие друзья, и они иногда встречались. В таких случаях Оболенская предпочитала немного побродить по городу. После смерти отца она оказалась здесь впервые.

Свои вопросы решила быстро, но шоферу понадобилось съездить в один из местных магазинов и купить какую-то запчасть. Анастасия отпустила его и прошлась по центральной улице, с переменой мэра город изменил свою внешность: украсился красивой тротуарной плиткой, изящными фонарями, сверкал рекламой отремонтированный кинотеатр. Решила перекусить в «Минутке».

В это кафе они частенько захаживали с отцом. Анастасия с удовольствием собирала на поднос любимые блюда: салат из сельди под шубой, окрошку (она здесь круглогодично), котлету с подливой и пюре и коронный напиток: кофе с молоком из чайника.

Удобно расположившись за столиком, Анастасия уминала вкусные блюда, не обращая ни на кого внимания, встретить знакомых вероятность была нулевая.

И вдруг почему-то бросила взгляд на соседний столик, там сидел за полной тарелкой фирменных вареников её случайный знакомый по шахте.

Хорошее настроение у Оболенской, как ветром сдуло: «Вечно под ногами путается!» - подумала она, сдержанно кивнула головой и снова пришла мысль: «А, может, это я у него под ногами путаюсь, то с шубой, то здесь?»

Но случайный знакомый так по-свойски улыбнулся, что Анастасия успокоилась: «Что я в кафе поесть не могу, что ли?»

Большие окна кафе запотели: на улице начинался дождь, редкие капли его стекали по стеклу. «Где же водитель? - забеспокоилась Настя. - Ехать пора!»

Она поставила поднос с посудой на рабочий столик, и двинулась к выходу. Рядом оказался тот же мужчина.

- Анастасия Владимировна, хотите, я Вас подвезу? Нам по пути! - предложил он.

Настя хотела было гордо отказаться, но дождь усиливался, а парень смотрел так благожелательно, что она согласилась. Позвонила водителю, тот чрезвычайно обрадовался: ему искали нужную деталь на складе, и он нервничал, что задерживается.

Дорога до офиса показалась Анастасии совсем короткой. Они беседовали, как давно знакомые люди, о проблемах шахты, Нового поселка, и просто обо всем.

В офис Настя поднялась в прекрасном расположении духа, приветливо махнула рукой Ладе и прошла в кабинет. Женский состав офиса проводил генерального директора удивленными взглядами, кумушки немедленно сбежались на площадку черного хода, в импровизированную курилку, где перемывают друг другу косточки, передают сплетни, уточняют непроверенные слухи.

- Да-а-а! - глубоко затягиваясь сигаретой, произнесла аналитик местных офисных событий Валентина Ивановна. - Похоже, красоту-то свою, муженька инфантильного, Настёна начала забывать!

- С чего это Вы взяли? - возразила Ниночка, бессменный посетитель черного хода.

- Да уж вижу! - пророчески изрекла Валентина Ивановна. - По глазам Настёны вижу, отставка будет бывшему муженьку!

-

-Да ведь развелись они уже давно! - констатировала одна из собеседниц.

-Он-то, может, и развелся… - продолжала Валентина Ивановна, - А Анастасия нет!

- Это точно! - загалдели все разом. - Прямо в зависимости от любимого мужа Настя была, ни в чем ему не отказывала, любой каприз исполняла, на себя никакого внимания не обращала!

-А зря! - подвела итог собранию Валентина Ивановна, - Нельзя расслабляться ни на минуту! Мужика раз и увели!

-Туда ему и дорога! - хмыкнула Ниночка. - Не пара он ей, ей нормального мужика надо, чтоб поддержка была!

Еще немного поболтав, женская тусовка разбрелась по рабочим местам. Но замечания Валентины Ивановны попали в цель: Анастасия Оболенская критическим взором осматривала себя в зеркало: «Не мешало бы скинуть немного, да и поухаживать как-то за лицом, волосами… У Лады с Марией надо спросить!»

Ладу необычное состояние Оболенской озадачило и обрадовало: «Выздоравливать стала, что ли?»

 

Каждодневные дела вновь закружили Анастасию. Проблема шахты зримо и отчетливо вставала перед ней, и эту проблему надо было решать. Но как?

Без устранения повышенного содержания метана работать нельзя. Существовала реальная возможность полного разрушения шахты. Таких случаев в угольном крае предостаточно.

Словно капитан корабля в бушующем море, она должна была провести его мимо всех скал и подводных рифов в тихую гавань, защищавшую от разгула стихии. Только вместо воды был метан, то тихий и спокойный, то угрожающий, то нападающий неожиданно и смертельно. Метан вставал перед Анастасией Оболенской, как живое существо, которое необходимо укротить и приручить, и все способы осуществления этого были хороши!

-Должна же что-то по этому поводу думать наука! - мыслила Оболенская. - Должны быть разработки, хоть какие-нибудь, любые, реальные, нереальные…

Она поставила на уши всю аналитическую и интеллектуальную службу компании – по любым каналам: в интернете, в научных докладах, семинарах, диссертациях и работах студентов – найти и предоставить способы решения этой задачи.

Результат «мозговой атаки» не замедлил сказаться: скрупулёзно проведенный мониторинг различных фирм, предлагающих буровые установки по проведению дегазации и водопонижению дополнительно, помогли остановиться с выбором данной техники на американской фирме SCHRAMM. Установка Т-685WSведет бурение пневмоударным способом, позволяет резко увеличить объемы по сбору и утилизации опасного газа.

Сегодня многие страны используют его в качестве ресурса для выработки электричества, производства топлива для автомобилей.

Начальник аналитического отдела, тряхнув взъерошенными волосами, сказал Оболенской:

-Считанные единицы этой техники в отрасли! Если будет и у нас – это позволит на практике дать возможность метану быть полезным и работать на благо людям!

С главным бухгалтером компании Оболенская обсудила вопрос покупки установки, возможность была, затраты быстро окупались.

«Первый шаг, первое наступление на море метана, - думала Оболенская, - Какую-то часть да охватим, он же, как айсберг – весь не виден! Как охватить все количество метана, просчитать, спрогнозировать возможный выброс, скорее можно цунами предугадать?»

Ответ не давался, ускользал.

 

Рите не спалось, одолевали невеселые мысли: «Опять сегодня с заведующим кафедрой повздорила – не захотела менять тему диссертации!»

Тот, как заведенный заладил: «Маргарита Васильевна, ну, далась Вам эта оценка степени риска технологических процессов добычи угля? Как-то и тривиально и расплывчато, да еще и сложные математические выкладки подвели и даже фрактальную геометрию впутали! К чему этот салат? Двигаться вперед надо! Идите и хорошенько подумайте о своей научной работе!»

Она только и делала, что думала о своей научной работе, о неудавшейся диссертации, о себе, как несостоявшемся специалисте! Уже 34, а толку! На глаза накатились слезы, Рита сняла очки, протерла, прошлась по квартире, в спальне спали дети: две девочки и мальчик, все похожие на Игоря. Муж спал, раскидавшись на диване. Волна любви и нежности охватила Риту: ей вспомнилась ее знакомство с Игорем. Это был один из самых заметных парней в школе.

Улыбчивый, располагающий к себе теплым взглядом серо-голубых глаз, он пользовался шумным успехом у девичьей половины школы. Соперничать с ним было трудно, соперники вступали с ним в разборки, но не особенно успешно – парень занимался греко-римской борьбой, был кандидатом в мастера спорта. Первые красавицы школы заглядывались на него. Рите ничего не светило, но ей было даже легче от того, она просто любила сама, ничего не ожидая в ответ. Видеть его уже было счастьем, и день начинал светиться яркими красками, легко решались задачи, отвечался урок, а ничего больше и не надо. Единственное, что было не очень хорошо: Рита, сама того не всегда осознавая, постоянно стремилась быть в тех местах, где Игорь: сдавался ли экзамен, проводилась ли школьная дискотека, устраивались ли любые спортивные состязания, где уж он-то был обязательно, и Рита незаметно, на расстоянии, находилась рядом.

Однажды во время экзамена Рита по обыкновению, как бы невзначай, оказалась рядом с его классом. Возле дверей царила паника: мол, гибнут все, сообщил кто-то и Игорь тоже.

 Рита мгновенно сориентировалась и, решая все подряд, смогла передать ответы Игорю. Когда он запаренный с раскрасневшимся лицом, сдав экзамен, вышел покурить за школу, Риты уже не было рядом, она совершенно счастливая брела по весенним улицам.

Близились экзамены, окончание учебного года, Игорь и Рита были выпускниками. Впереди взрослая жизнь. Рита жила вдвоем с мамой, отец давно умер, и они остались одни, мама так и не вышла замуж, жили скромно, в двухкомнатной малогабаритке. Рита никогда не дружила с мальчиками, девочки приходили решать домашнее задание, и все.

Увлечение Риты учебой их не захватывало, у них были свои интересы, но Рита их не разделяла. Так и текла неспешно её школьная жизнь. Девочки сторонились, шушукались о своем, украдкой закуривали первые сигареты, красили волосы, украшали лицо косметикой и, напропалую флиртовали с мальчиками. Рита оставалась в тени, и её это устраивало, она серьезно готовилась к поступлению в университет. Влюбленность в Игоря совершенно не мешала изучению школьных предметов. А тот и думать не думал о девчонке в очках, время от времени путающейся под ногами, он крутил любовь с Жанной, первой красавицей школы, дочерью крупного бизнесмена, столпа города. Правда столпу совершенно не нравился разбитной ухажер дочери.

- Ничего путного из него не получится! - решил папаша красавицы. И действительно не получилось. О поступлении в учебные заведения Игорю и думать не приходилось, надеяться ему было не на кого: вечно пьющая мать, отца давно след простыл, помогала лишь тетка, пока не была замужем. Недавно она устроила свою судьбу и ждала ребенка.

Поработав на разных работах, Игорь ушел в армию. Рита успешно поступила на бюджет, и вся ушла в учебу.

Маме нелегко было тянуть Риту в университете, но та подрабатывала, как могла: занималась репетиторством, считала контрольные, чертила курсовые и дипломы, очень быстро набирала на компьютере текст, и на жизнь хватало. Слишком требовательной к еде Рита не была, а на развлечения не оставалось времени. Доходили редкие слухи об Игоре: вернулся из армии, работает, пока не женат.

Они встретились случайно: Игорь пил пиво в летнем кафе, а Рита возвращалась с занятий. Его она не увидела, скорее, почувствовала, а потом появился он в вылинявшей майке и поношенных спортивных брюках с бутылкой пива в руке, но для Риты это было лучше, чем появление любого принца на белом коне. Он узнал её сразу, заулыбался, она же земли не чувствовала под ногами, будто плыла.

- Ну, вот! Так и знал: когда-нибудь одноклассников встречу!

- Я в параллельном училась! - ответила Рита, еле шевеля пересохшим языком.

- Да, я помню, как ты меня однажды защищала! - рассмеялся Игорь.

Рита смущенно улыбалась в ответ. Она хорошо помнила ту историю: Рита возвращалась с курсов поздно домой и увидела драку. Трое парней били одного, тот, остервенело, защищался. Парни были из класса Риты, а тот, кого били, был Игорь. Не помня себя, Рита кинулась в гущу дерущихся, стала расталкивать, ей сбили очки, но она стояла на смерть и кричала:

-Перестаньте сейчас же! Никому на экзаменах не помогу, завалите! Никому, школу не закончите!

Вид высокой худенькой девочки, так безрассудно влезшей в драку, да еще грозившей завалами на экзаменах, удивил парней. Дерущиеся сначала оторопели, а потом начали оглушительно хохотать. Смеялся с ними и Игорь, сидя на земле и вытирая разбитый нос. Он и подал ей очки, поднимаясь на ноги.

Сейчас эта история пришла им обоим на ум, они разговорились, Рита пригласила его к себе домой. Мама удивленно смотрела на неожиданно похорошевшую дочь, суетящуюся у стола, собирая нехитрую закуску под пиво, которое Рита купила на свои деньги.

В этот вечер Игорь остался у Риты ночевать.

 Она ни о чем не просила, не ставила условий: приходил – привечала, уходил – прощалась, будто навсегда.

Когда она почувствовала, что беременна, счастью её не было предела: рядом с ней будет жить кто-то похожий на любимого, его кровиночка. Об этом Рита и мечтать не могла. Деньги на жизнь и учебу она могла заработать легко. Мама покачала головой, но с нотациями и поучениями лезть не стала.

Игорь то работал, то терял работу, снова устраивался, снова уходил, ища лучшей жизни, но ребенка от Риты принял сразу и помогал, чем мог.

О его школьной любви к Жанне Рита ничего не спрашивала, знала, что та давно, еще, когда Игорь был в армии, вышла замуж за молодого, подающего надежды чиновника из мэрии города, чем весьма был доволен отец невесты.

Рита окончила университет, осталась на кафедре преподавателем охраны труда на угольных предприятиях края. Она старалась найти новый подход в безопасности разработки угольных пластов, но отклика её новации не встречали. Словно все вокруг неё встало и не двигалось ни вперед, ни назад.

«Вычисление точки начала разрушений в любых явлениях, пассивная безопасность, супер-безопасность» и прочие термины не выходили из головы Риты. «Ведь должно же кого-то это заинтересовать не просто в теории, инструкциях, а в живых технических процессах, где все зримо и ощутимо, чтобы не махали рукой на то, что должно быть и то, что есть на практике!»

Рита неслышным шагом прошла на кухню. Кухня была относительно большой для их квартирки, и мама Риты фактически жила на ней. Игорь был мастер на все руки, соорудил прекрасный диван для тещи. Вообще все в квартире было сделано его руками, из старой мебели, отданной соседями и знакомыми; так, он смог изготовить очень прилично выглядевшую стенку для детской: шкафчики и двухярусную кровать для старших, диванчик для самой маленькой девочки. Чистоту и уют семья поддерживала общими усилиями. Риты почти никогда не было дома, а если она оказывалась, то все равно за работой.

Рита стала основным снабженцем денежными средствами своей. Игорь принимал это спокойно. Закатывал рукава, стирал детям вещи, отводил в детский сад, затем в школу, готовил обед. Иногда, приходя с работы, Рита, усталая заходила на кухню, где Игорь кормил ужином семью. Крупный, рослый, с буграми мышц на предплечьях, он трогательно заботился о своих детях. Кормил малышку, терпеливо дожидался, когда та прожует кусочек пищи, подавал что-нибудь другое, наливал каждому, что просили: молоко, кисель, компот.

Сегодня мамы дома не было, она уехала в гости к родне.

Рита смотрела в окно на ночной город, слезы начали застилать глаза. Что делать дальше она не знала.

Вдруг сзади послышался шорох, она обернулась. В проёме двери стояли Игорь и старшая дочка Катя.

Отсвет огней с улицы озарял кухню, было достаточно светло. Рита украдкой утерла слезы.

- Мама, у нас для тебя сюрприз! - сообщила Катя.

- Какой? - удивилась Рита.

Игорь смущенно опустил глаза:

 - Понимаешь? Ты не обижайся!

- Да что случилось-то? - забеспокоилась Рита.

- Да хорошо все, мама, - успокоила её Катюха. - Мы узнали, что на ближайшей шахте идет конкурс какой-то, что ли, собирают все научные идеи по безопасности шахты, а ты этим занимаешься. Мы с папой посоветовались и позвонили в приемную генерального директора компании. Тебя завтра примут! - как на духу выпалила она.

Рита оторопела. Она никак не ожидала, что семья в курсе её забот и тревог по теме диссертации. Игорь подошел и обнял её. Подлетела Катя, прижалась к папе с мамой.

- А во сколько прием? - с тревогой снова спросила Рита.

-Мы на 15ноль-ноль тебя записали, - сообщил Игорь. - Успеешь все подготовить!

- Успею, родные мои! - ответила Рита и уже заплакала, не прячась.

 

Анастасия Оболенская просмотрела уже кипу документации по промышленной безопасности. В голове была каша из идей, разработок, инструкций и различных расчетов. В единую схему ничего не складывалось. Решила отдохнуть. Вызвала Ладу с чаем. Последнее время Настя решила ограничить себя в мучном и сладком и стала налегать на фрукты, овощи в купе с зеленым чаем. Помогало.

Лада же иронически относилась к Настиным самоограничениям: «На всякие диеты нужно садиться осторожно! А то из огня и в полымя! Навредить можно организму! Вам посоветоваться надо с диетологом! Я Вас запишу на прием к квалифицированному специалисту!»

Анастасия соглашалась, но времени на прием к диетологу не находила никак.

В кабинет вошел Алексей Михайлович Соловьев с какими-то бумагами. Анастасия предложила чайку, тот согласился. Лада натащила еды целый поднос: бутерброды, домашние салаты, варенье и булочки. Оболенская засмеялась:

- Ну, как тут ограничишь себя в сладком да вкусном?

- Ешьте, ешьте! - уговаривала Лада. - Вы, Анастасия Владимировна, крупная женщина, себя поддерживать надо, а то ветром качать будет!

Все рассмеялись. У Оболенской отлегло на сердце, она разговорилась:

-Вот уже, какую неделю собираю, разбираю, сортирую различные разработки, идеи от классических решений до экстравагантных, а так ни на чем не остановилась! Даже и не знаю, за что схватиться, как за основу!

- Анастасия Владимировна, - прихлебывая свежезаваренный черный чай, начал Алексей Михайлович, - а Вы знаете, как строили Панамский канал?

- Нет… - удивилась Анастасия. - Область применения моих знаний с областью постройки каналов не пересекалась!

- Иногда на какую-нибудь проблему необходимо взглянуть как бы со стороны, профессионал может вдруг забуксовать, а дилетант увидеть решение на поверхности, и будет прав! - продолжал Алексей Михайлович. - Иногда мыслительную деятельность нужно переключить в совершенно незнакомое русло, и возможен толчок , и истина окажется совсем близко! Вот я хочу Вам рассказать о строительстве Панамского канала. Проектов было много, специальная комиссия компетентных серьезных людей с большим инженерным опытом их отбирала…

Перед Оболенской, как живая встала картина постройки проекта века: Панамский перешеек, канал, должный соединить два океана, повеление президента Америки об обязательной постройке канала, и болезни, вызванные тучей, самых различных насекомых, непредсказуемая река, срывающая своими внезапными разливами и сменой привычного русла, все сроки строительства, отказ одного за другим руководителей проекта.

- И, наконец, - рассказывал с жаром Алексей Михайлович, - «Во главе строительства встал железнодорожник!

Оболенская очень удивилась:

- Да, да! Именно так! - продолжал Соловьев. - Уже осушены болота, укрощены эпидемии болезней, обустроены поселки рабочих и инженеров, проложены пути по дну канала и быстрые поезда мгновенно увозят тонны грунта, река затихла, но, как оказалось, на время, стихия разыгралась так, что как игрушечные снесла все тепловозы и пути. Что делать дальше? Дальше канал оказался ниже уровня океана намного и породы, лежащие между ним и океаном неприступные. Снова сели рассматривать предложенные проекты, и остановились на одном из них – шлюзовом, который за необычность решения был отброшен с самого начала, но именно он оказался самым правильным!

Во главе строительства американский президент поставил человека военного, который не мог уйти со своего поста без повеления свыше. И этот офицер построил шлюзовой канал и на небольшом судне первый и открыл движение по Панамскому каналу! Проект был завершен успешно!

Оболенская молча встала, подошла к окну: город, не торопясь, встречал ранний вечер, зажигал понемногу огни на улицах и в домах. Ей предстояло принять нелегкое решение по реанимации шахты и сопутствующего поселка да еще провести его в жизнь. Вернувшись домой Анастасии вновь пришла на ум встреча со скромной худенькой молодой женщиной в очках. Она пришла со своей моделью безопасной жизнедеятельности шахты с повышенным содержанием метана. Оболенской понравилось вдумчивое и очень конкретное отношение к этой проблеме.

Был проведен тщательный анализ всех взрывов метана в шахтах по всему миру. Специалист как бы накладывала сетку классификации ошибок, случайностей, просчетов на любой процесс добычи угля. Оценивала ситуацию внешне и изнутри. Брала реальный пример любой шахты, называла слабые места и возможность либо их устранения, либо блокировки недостатков, и выявляла достоинства, добиваясь оптимального результата.

- Важно, - толковала молодая женщина, - учитывать, прежде всего, человеческий фактор. Именно его я ставлю во главу угла, хотя применяю схему безопасности, где он автоматически был бы устранен!

- Она права! - обдумывала слова специалиста Оболенская. - Потому что никто не застрахован от разгильдяйства. Это очень серьезная ответственность – работать с высокими технологиями. Профессионалом нужно быть до конца, не расслабляться, а каждый раз идти, как в первый раз! За любой просчет придется платить дорого. Ни деньги, ни технологии не спасают, потому что всегда есть человеческий фактор: кто-то что-то недосмотрел, кто-то на кого-то понадеялся, а в результате – трагедия!

Оболенская велела Ладе записать данные специалиста и возможность связаться с ним.

Молодая женщина сначала очень сильно волновалась, но потом успокоилась, и решительно и твердо защищала свою модель формирования опасных факторов, научно обосновала выбор необходимых способов и средств защиты, исходя из требований техники безопасности, проводила оптимизацию технологических схем и, наконец, представила наиболее удобную блок-схему модели, где зафиксировала природные и горнотехнические условия и составила порядок прогнозирования условий, при которых проявляется опасность с указанием промежуточных явлений.

Шахта Оболенской вполне подходила под эту разработку, и могла реально выйти на полную мощность. Дать ответ Анастасия собиралась через неделю, предварительно собрав весь инженерно-технический состав на обсуждение разработки.

Снова проблема финансовой поддержки встала перед Оболенской: «Отец не смог довести дело с инвестициями до конца, а у него ведь и связи были, и друзья, и имя в деловых кругах! А у меня ничего этого нет, кто поверит, что я подниму компанию на новый уровень?»

В кабинет зашла Мария Ивановна по текущим делам. Анастасия подписывала бумаги, перекидывалась словами о погоде, жизни, на серьезные разговоры сил не было.

- Анастасия Владимировна! - начала Мария Ивановна, - намечается прием с деловыми представителями Европы! Может, нам пойти?

Анастасия хмуро посмотрела на главного менеджера. Не любила она публичности, не знала, что говорить, как правильно одеться, от одного этого в жар бросало. Конечно, глав компаний она в лицо помнила, знала состояние дел на их предприятиях, но близко знакома не была. Это же сугубо мужской клуб руководителей, и при жизни отца она в него не стремилась даже. А сейчас обстоятельства требовали иного ее поведения. Будучи генеральным директором она отвечала за дела компании, бесперебойную работу предприятий, за людей, за их семьи. Надо было решаться выходить в свет, в деловые круги.

- Когда? – спросила Марию Ивановну.

-Через три дня, - ответила та. - Мы успеем! - и засмеялась, поняла Оболенскую: «Нельзя, Анастасия Владимировна, никому позволять даже намекать, что вы не заслуживаете того, чего хотите!»

Анастасия улыбнулась: «Командир всегда впереди с шашкой наголо!»

Три дня пролетели в заботах и хлопотах о предстоящем приеме, совещаниях по необходимым проектам и разработкам. В последнюю ночь перед приемом Анастасии снился сон, тяжелый, обволакивающий, она силилась проснуться и не могла. Она снова была с отцом, он веселый, улыбающийся, что-то ей рассказывал, она была счастлива, как маленькая девочка. Вот он рядом, защита и опора, он решит все её проблемы, сон рвался, менял канву чувств: то ей становилось неспокойно, и она металась по коридору какого-то офиса, заглядывала в комнаты, не могла найти выхода, то ей становилось снова легко и радостно, она летит с отцом в вертолете, смотрит какие-то бумаги, шум винтов мешает говорить и вдруг замолкает, мгновение останавливается…

«Папа!» - кричит Настя и просыпается в холодном поту.

«Меня же там не было!» - успевает подумать она и окончательно приходит в себя.

На прием Анастасия поехала с тяжелым сердцем: не ждала ничего особенного для себя. Но оживленная, радостная атмосфера общения людей, различных между собой, столь редко собирающихся вместе, неожиданно захватила Настю.

Было много знакомых лиц.

- Анастасия! - кто-то окликнул Оболенскую.

Она поискала глазами человека, назвавшего её имя, и сама радостно воскликнула:

- Евдокия Прокопьевна! Как я рада Вас видеть!

Крупная, могучего сложения женщина подходила к Оболенской. Они горячо обнялись и расцеловались.

- А ты, Настасья изменилась, и очень сильно! - разглядывала Настю Евдокия Прокопьевна.

- Нежданно-негаданно встретились, – проговорила та.

- Да нет. Я очень хотела увидеть тебя, стремилась сюда и думала о тебе, Настенька!

Совсем как когда-то в детстве ласковый голос Евдокии Прокопьевны ободрял и внушал уверенность. Она была другом детства отца Анастасии.

- Я наслышана о твоих проблемах, - говорила она. - Помогу, только чем?

А помочь-то ей было чем: Евдокия Прокопьевна была руководителем высокого ранга на Федеральном уровне.

- Пойдем, - позвала она Оболенскую. - Посидим, обсудим твои дела, помозгуем вместе, может, чего и намыслим!

Они присели на скамью у входа в фойе, разговор для Насти был трудным: как раньше жаловаться и размазывать слезы по щекам она уже не могла, но и особо хвалиться было нечем.

- Я вижу, ты совсем невесело смотришь, – начала разговор Евдокия Прокопьевна. - А зря – ты ведь себя бойцом показала и неплохим!

Анастасия вздохнула и махнула рукой:

 -Какой уж там боец, едва на плаву удержалась!

- От ошибок, промахов, поражений никто не застрахован! - назидательно ответила Евдокия Прокопьевна. - А в этот затянувшийся кризис не один опытный и тертый руководитель за голову хватается, а ты совсем новичок! Я понимаю, что ты, Настасья, сюда явилась, чтобы узнать о возможности получения инвестиций. Так вот. Будут у тебя и инвесторы, и спонсоры!

Анастасия рванулась благодарить, но Евдокия Прокопьевна удержала её:

 - Но я хочу, чтобы ты запомнила, что самое главное твое достояние и основа основ – это твои люди, коллектив. Ради них ты ищешь инвесторов, модернизируешь предприятия, ради них, Настасья!

- Я понимаю это! - дрогнувшим голосом произнесла Оболенская.

- Знаю. Иначе бы и не стремилась тебе помочь!

Оболенская внимательно слушала Евдокию Прокопьевну, не перебивая. Долго ей еще придется вспоминать этот разговор.

Жизнь сверкает всеми цветами радуги: от переливающегося золотого солнечного цвета до темно-фиолетового грозовых туч и блестящего черного цвета угля на ладони шахтера.

Длинная линия жизни чередует периоды розового восхода юности, знойного пурпурного накала молодости и возмужания, и прекрасного, как течение темно-синих вод мощной глубокой реки периода зрелости.

Анастасия как будто смотрела на себя со стороны: начало её руководства отметилось, прежде всего, не только неуверенностью в себе, горьким падением от которого её удержали дорогие люди, поверившие в неё, но и отстраненностью от других людей. Она решила, чтобы была совсем одна, как в пустыне, но пустыня наполнилась голосами, тысячи рук потянулись к ней, когда она, запнувшись о камень смерти, предательства, нелюбви, покатилась под откос, в яму с кипящей грязью, откуда нет возврата. Человек – существо общественное, он не может быть один. «Плохо человеку одному!» - говорят древние книги.

Анастасия больше не чувствовала себя одинокой и покинутой. В трудах, заботах время летело незаметно. Такие нужные финансовые вливания, на которые она чуть ли не молилась, теперь стали реальными, но оказалось, что ещё труднее правильно распределить их, заставить работать, а не исчезать, как вода исчезает в песке! Понадобился весь огромный опыт коллектива пяти предприятий компании, чтобы вложить найденные, столь необходимые финансовые средства в ключевые звенья технологических процессов.

Множество мнений, споров возникало на этом пути: Алексей Михайлович Соловьев всю душу и ум вкладывал в обновление разреза, особо уделял внимание экологии отработанных пространств.

- Не должно быть лунного ландшафта! - утверждал он. - Не должно! В 21 веке живем, думать надо, что оставим детям, внукам! Обогатительные фабрики нужны для возврата потерь угля, идущего в отвалы, своя нефтебаза, собственный щебеночный карьер!

На что специалисты отвечали:

 - Ничего себе запросы!

- Окупятся! - доказывал Алексей Михайлович с цифрами в руках. - Вот если дробильно-сортировочные установки поставим, да ещё на каждом горном участке свои очистные сооружения!

В конструкторско-технологическом отделе царили шум и гам, каждый доказывал своё. Анастасия Оболенская постояла в проёме двери, никем не замеченная, и поспешила так же аккуратно удалиться.

«В спорах рождается истина!» - усмехнулась про себя.

Жизнь компании теперь, как бурная река, пролагающая себе путь через всевозможные препятствия. Она, Оболенская, влила новые силы, дала новые ориентиры, и пошло-поехало!

Особая её забота – шахта с повышенным содержанием метана. Запуск сразу двух новых лав – дело невиданное, но одна без другой работать они не могли: одна обычная, с повышенным содержанием метана, и другая - со сложными горно-геологическими условиями.

«Покорим метан – будем жить!» - думала Оболенская.

Маргарита Васильевна, назначенная Анастасией ведущим специалистом по безопасности шахты, находилась там почти круглосуточно, подбирая оборудование, специалистов, отлаживая технологический процесс.

Оболенская большую часть своего времени проводила там же, взвалив остальную работу на плечи Марии Ивановны и Лады, которая с окончанием университета перешла на инженерную должность.

У Оболенской стало обычаем заходить пить чай со старым сторожем и его собаками, которым она всегда привозила какое-нибудь лакомство. Сегодня она пообещала забрать щенка, веселого, но задирающего лаем любого прохожего.

- Совсем с ним сладу нет! - ворчал старик. - Ничего не понимает!

- Ничего! - смеялась Оболенская. - Жизнь обтешет, повзрослеет, станет степенней!

Дед увязался проводить щенка до машины, старая собачка тоже сопровождала их.

Анастасия уже попрощалась со стариком и пыталась поймать щенка, чтобы сесть с ним в машину, но тот увертывался, далеко не убегал, но в руки не давался.

Анастасия и сторож совсем измучились в ловле щенка, как неожиданно у них оказались помощники – два мальчика, постарше и помладше, очень похожие друг на друга. Они быстренько поймали щенка, взяли его на руки и передали Анастасии.

Тот, что постарше, назидательно произнес:

- Что-то Ваш пес совсем Вас не слушает, его обучать надо и он сам придет к Вам на зов!

А второй добавил:

- Даже клички своей не знает! А как его зовут-то?

Анастасия растерялась, но быстро сориентировалась и ответила:

 - Дружок!

Старший засмеялся:

 - Дай лапу, Друг!

Щенок потянулся к нему и лизнул в нос. Все расхохотались и не заметили, как к ним подошел высокий крупный мужчина.

- Папа! - закричал младший. - Мы щенка тёте помогали поймать!

- Молодцы! - похвалил отец. - А теперь айда домой, уже поздно!

Но неожиданно выяснилось, что щенку в руках Анастасии вовсе не сиделось, он отчаянно от неё отбивался, при этом совершенно спокойно находился в объятиях мальчиков.

Анастасия предложила мальчикам вместе с ней отвезти щенка домой, к её маме, чем вызвала бурю восторга по поводу поездки в такой классной машине.

- Я еще никогда не ездил в лимузине! - заявил младший. - Это ведь самый настоящий лимузин, да?

Анастасия усмехнулась и ответила утвердительно.

Михаил, а это был он, ненадолго заехавший на шахту вместе с Вероникой, сидевшей в его машине, и с недовольством смотревшей на всю сцену ловли собачки, не знал, что и делать.

- Все! - сказала Оболенская. - Вы не переживайте, это быстро, времени много не займет, я завезу собачку к маме в особняк и привезу Ваших детей домой, к Вам, они очень мне помогли!

Пока этот разговор велся, мальчишки уже сидели в машине, где им указал шофер, и с жаром обсуждали её устройство внутри.

Михаил со странным чувством смотрел на отъезжающую машину генерального директора, которая уже вела оживленную беседу с детьми.

Он повернулся и пошел к своей, где его ждала недовольная Вероника.

Оболенская, решившая, что дело со щенком долго не затянется, была не права. Мама, давно не видевшая Настю, да еще с маленькими детьми и собачкой, так обрадовалась, что уговорила всех остаться с ночевкой. Дети мыли собачку, был приглашен ветеринар для осмотра, где присутствовали все желающие. Затем все пошли в беседку на приусадебном участке дома, и пили чай с напеченными вкусностями мамы Оболенской. И вообще этот прекрасный трехэтажный особняк так давно не слышал смеха, визга, счастливого собачьего лая, что никого не хотел отпускать. Трава стала ярко зеленой и мягкой, как шелк, цветы тонким нежным ароматом окутывали с головы до ног, небо незаметно из ярко-синего становилось темно-синим и посверкивало немногими ранними звездочками.

После чая в беседке все перешли в гостиную, вместе со щенком.

Старший, держа щенка на руках, ещё закутанного в старое полотенце после купания, объяснял:

 - Он еще глупый, может лужицы дома оставлять или кучки, надо его к одному месту приучать, когда выгуливаешь, я бы готов помочь…

Он вдруг осекся, понимая, что находится среди людей, которые видят его в первый раз и, может быть, в последний.

Но Оболенская, неожиданно оттаявшая душой, замороженной ссорой с сыном, с жаром откликнулась:

- Это было бы очень хорошо, если бы вы иногда приезжали сюда для воспитания собачки!

Дети счастливо заулыбались.

Помытые, накормленные поздним ужином, в одежке детей Кирюши и Мариши, они уснули на широком диване вместе со щенком под работающий телевизор в гостиной.

- Давай не будем их тревожить, - уговорила маму Анастасия, - ведь завтра не в школу, а с их отцом, Михаилом, я как-нибудь договорюсь!

Михаил, переговорив о ребятах с Оболенской, зашел в спальню, где на широкой кровати, переключая каналы, лежала Вероника.

- Чудо, как хорошо, что мы сегодня вдвоем! - сказала она. - В твоей маленькой квартирке тесно четверым, а уже о полноценной любви, - она игриво потянулась, - и говорить нечего!

На следующий день блистающая черным лаком машина Оболенской привезла детей Михаила домой, Вероника отбыла по своим делам, и дети смогли с восторгом, взахлеб рассказать о посещении жилья «олигарха», как за глаза они назвали Анастасию Оболенскую. Михаил радовался, смеялся вместе с ними, давно они не были так близки, дети рассказывали о своих впечатлениях, о вкуснятине, которой их угощали, о лимузине, на котором приехали.

Старший, как, оказалось, дал совет самой Анастасии в пользовании компьютером.

- Помнишь, я был ещё маленький, - объяснял он отцу. - Мама научила меня…

Михаил уже не слушал, острая боль потери Нины с девочкой пронзила его сердце. Никакая Вероника, никогда не вытеснит это чувство родства, единения с детьми, его и Нины продолжением. А она, эта «олигарх», сразу все поняла!

- Папа, ты чего, плачешь, что ли? - удивился мальчик.

- Нет-нет. Просто устал немного, глаза слезятся!

- Ты отдохни, - испугался младший. - Мы тихо себя вести будем!

Михаил послушно прилег на диван, и память накрыла его воспоминаниями о прошлом.

 

Анастасия Оболенская с головой ушла в дело возрождения компании. Она лично встречалась с инженерами, руководителями отделов сбыта и снабжения, излагала им свои соображения, она отказалась от всех сомнительных проектов, решив вложить дополнительные средства в перспективные программы. Активно привлекая к творчеству молодежь, не забывала и опыт ветеранов инженерной службы. Все это давало свои результаты.

Мать восхищалась:

 - Не зря, доченька, ты с ранних лет всё с папой, я никогда не сомневалась в твоих способностях!

На встречах с деловыми людьми Оболенская, краснея, слушала комплименты в свой адрес:

 - Ну, вот, обнаружился главный Ваш талант – ставить на ноги компании!

Анастасия считала это незаслуженным, и сразу меняла тему разговора, тем более что главная её проблема сейчас – запуск Дальней шахты.

Ей ежедневно приносили сводку обо всех мероприятиях, проводившихся там.

В последнее её посещение шахты произошло необычное событие.

Анастасия была в диспетчерской, когда туда буквально ввалилась группа отчаянно спорящих горняков. Оказалось, спор шел о расчете крепления выработки конусной лавы, постоянно расширяющейся вглубь участка.

Молодой горняк с жаром что-то доказывал пожилому механику:

- Надо все силы учитывать, все! Иначе нет достаточной надежности!

- Он меня еще учить будет, - горячился в ответ тот, - да ты еще не родился, а я уже крепью занимался!

-Давайте посмотрим Вашу схему, - предложила Оболенская молодому шахтеру, снабдив его ручкой и бумагой.

Тот быстренько начертил ее.

- Ну и как ты её рассчитаешь? - усмехнулся механик. - Сколько у тебя неизвестных?

-Сейчас попробуем рассчитать, - сказала Оболенская. - Составим уравнение равновесия!

- Вот-вот, составьте, составьте! - воскликнул опытный механик.

- Это не так и трудно, - заявила Анастасия. - Это дважды статистически неопределимая задача и она решается!

Вокруг Оболенской сгрудились горняки, руководители, инженеры. Расчет произошел быстро. Была нормальная рабочая обстановка. В прошлое уходил образ шахтера с кайлом, при современных условиях добычи угля требовались грамотные специалисты, высококвалифицированные рабочие и инженеры, говорящие на одном языке схем, цифр, расчетов и чертежей.

После долгих раздумий Оболенская решила предложить Совету ветеранов компании создать Совет молодых специалистов, чтобы люди, знающие не понаслышке о проблемах молодежи, принимали участие в их решении.

-Необходима программа целевого набора студентов именно для последующего трудоустройства на предприятиях компании. Ведь для отработки неклассических, круто-наклонных пластов потребуется уникальное оборудование и грамотные специалисты! – говорила она.

В прошлый приезд на Дальнюю шахту Анастасия была поражена случаем возвращения травмированного горняка на прежнюю работу.

Ему затянуло правую руку в барабан на конвейере, самого парня отбросило на два метра в сторону. И вот через десять месяцев «списанный горняк» вернулся на родную шахту, как ни в чем не бывало: с двумя руками.

В раздевалке он стал буднично переодеваться в рабочую одежду, его тут же окружали ошеломленные друзья: такого в истории шахт России еще не было!

Ему пожимали руки, тискали в медвежьих объятьях!

Надо отдать должное и врачам-микрохирургам, и напарнику, спасшему другу жизнь, перетянув культю старым ремнем, чтобы остановить кровь, и сбежавшимся горнякам, разыскавшим на конвейерной ленте руку, упаковавшим и бережно положившим её на носилки «скорой».

Знаменитая шахтерская дружба и выручка помогли парню!

На очередном заседании руководства компании решили организовать группу с широкими полномочиями по техническому развитию производства. Такие подразделения существуют в ведущих угледобывающих компаниях: её задача – создание банка данных по всему горношахтному оборудованию, существующему в мире.

-Необходима стратегическая цель, - заявила Оболенская. - Техническое перевооружение по всем видам техники: добычной, проходческой, доставочной, вспомогательной!

Маргарите Васильевне совместно со специалистами предприятий предписала овладеть технологией проектирования горных работ, строительства выработок в компьютерной версии - чтобы начальник участка, бригадир, звеньевой могли воочию видеть на экране монитора каждый метр забоя.

Выступление генерального директора было принято с подъемом, работа уже кипела во всех подразделениях компании.

- Скоро, как в космос будет отбирать работников на участки дегазации! - ворчали на шахте.

Но Рита спуска не давала.

Однажды устраиваться туда пришла жена погибшего шахтера.

- Я хочу, - сказала, - быть полезной горнякам, чтобы меньше было вдов, я принимаю Ваши ужесточенные правила душой и сердцем!

Соответствующие усилия по реанимации Дальней стали давать результаты.

Оболенская скрупулезно разбирала каждый трудный случай, вникала во все, казалось бы, мелочи.

-С таким генералом, похоже, не будет у нас ни рекордов, ни премиальных, ни на праздник «жареного поросенка»! - как-то посетовал один из горняков.

Оболенская, услышав эти слова, не сдержалась, подошла:

-Это Вы верно сказали, рекорды мне не нужны, я наоборот, буду наказывать за любое несоблюдение плановой добычи угля, главное для меня – ваши жизни и здоровье!

Шахтеры притихли.

- А вот на счет жареного поросенка – это зря! – добавила она, смеясь. - За каждый год без аварий, травм и неоправданного риска, бесперебойной работы шахты я вам сама кабана зажарю!

Теперь уже смеялись и горняки, спускаясь под землю.

- А ведь права!

- Еще как! Я хочу доработать здесь до пенсии и своего пацана сюда же пристроить! Жить будем – не помрем!

Анастасия теперь частенько наведывалась к маме с мальчиками Михаила. Вроде бы собачку посмотреть, пирогов поесть, а на самом деле душой отдыхала, возясь с собачкой и детьми. Те необычайно быстро нашли общий язык с детьми Кирюши и Мариши. Глядя на их совместные игры, и мама Оболенской, и она сама забывали на короткое время все свои заботы.

Однажды, намывшись в бане, всем скопом смотрели телевизор, Анастасия сама не заметила, как уснула, собачка примостилась у нее в ногах на широком диване, младший мальчик прикорнул рядом. Так их и застал приехавший за детьми Михаил.

Смущенный видом спящей с его сыном в обнимку, он не знал, что сказать, но мама нашла аргументы, чтобы не нарушать покой уставшего «полководца».

- Ваши мальчики нам не только не мешают, а наоборот и сил, и оптимизма прибавляют! Настя сегодня не успела приехать, а они ей уже все новости выложили: как в бассейне купались, ягоду собирали, огурцы и помидоры в теплице рвали, и что Дружку два раза на хвост наступили! Настя про все свои невзгоды тут же забыла!

Теперь уже смеялся Михаил, он попрощался, пообещав позвонить, и уже в машине почувствовал: не хочет ехать к Веронике. Что бы он сейчас не отдал, дабы оказаться вновь на этом огромном угловом диване в уютной гостиной, полной детей, с большим столом, заваленным игрушками и машинками. Но не понимал, как это случилось, что Оболенская вдруг стала занимать в его сердце место, ранее принадлежавшее Веронике.

Его интересовало, что она сказала, где была, он переживал, если у нее что-то не ладилось, и она ругалась на совещании со специалистами, после чего те покидали кабинет с багровыми лицами.

Он искал взглядом на дороге её машину, знал, что заботы о делах компании совсем не оставляют ей личного времени, но все равно ревниво подозревал, что в толпе окружающих ее мужчин мог оказаться кто-то близкий ей.

Анастасия тоже приглядывалась к Михаилу, но считала себя недостойной его внимания, тем более что видела уже его спутницу, конкурировать с которой вряд ли могла. Ей и в голову не приходило, что соперница уступит Михаила без боя и оставит их вдвоем разбираться в своих чувствах.

 Михаила, запутавшегося в своих симпатиях, это решение Вероники крайне удивило.

В один из вечеров, когда он вернулся от Оболенских, Вероника закатила истерику.

- Ты думаешь, я не вижу причину твоих частых посещений особняка этой бизнес-леди. - начала она обычным, но жестким голосом. - Вижу! За мальчиками он ездит, но почему-то они каждый раз остаются там, а ты отсутствуешь часами, еще бы глава такой корпорации, вся сверкает бриллиантами, одета в цвета морской волны – символ власти! Крутая бизнес-леди, куда мне до нее, у меня денег не хватит на её одну прическу, не говоря уже об обуви! - Вероника почти кричала. - Я даже подумать не могла, какой ты меркантильный, еще бы, миллионерша, скоро в «Форбс» попадет, еще предприятий наскупает! Вот и вали к ней! И дети твои тоже к богатству потянулись: яблочко от яблони!.. - она прервалась, видя потемневшее лицо Михаила, схватила уже упакованную сумку с вещами и выскочила за дверь.

Михаил и половины обвинений не понял, Оболенскую он встречал лишь у её матери в домашнем халате и тапочках, а последний раз видел спящую после бани, с головой обмотанной полотенцем, какая там умопомрачительная прическа.

«А на счет детей, - подумал, - зря она так, они ведь к домашнему теплу потянулись, рады, что их со всеми заботами приняли, а здесь, в своем жилище, места себе не находили!»

У Оболенской весной началась горячая пора: благоустраивались прилегающие к предприятиям территории, высаживались деревья, цветы, разбивались газоны. Болела голова за Новый поселок, но проблема разрешилась неожиданно: сами жители предложили провести субботник по уборке несанкционированных мусорных свалок.

- Объявим конкурс на лучший дом, - говорили они. - Ну а Ваша помощь нужна по детским площадкам и вывозу мусора, расходам на подарки и призы!

Анастасия поддержала инициативу. Пообещала и сама выйти.

Как-то незаметно Анастасия и Михаил стали встречаться все чаще.

Точку поставил Михаил, когда в очередной раз приехал за мальчиками. Те вновь напросились остаться, Анастасия пошла, проводить его до машины. Уже взявшись за ручку калитки, он обернулся:

 - И ты меня вот так отпустишь?

- Нет! - и обняла его. Он несколько мгновений боялся двигаться, едва дыша и чувствуя, как по телу проходит знакомая дрожь, затем наклонился к ней, и она несколько раз провела своими губами по его губам, погладила волосы. Они делали то, что веками делают все любящие друг друга, веря, что все это новое, свежее, удивительное, что эти мгновения отняты у вечности.

Вечер был чудесным, первые звезды уже вовсю сверкали на шелке темно-синего неба, счастье, радость были разлиты в свежем воздухе начинающейся ночи.

Мальчики радостными взглядами встретили весть, что сегодня папа останется с ними вместе.

Мама Оболенской спокойно приняла решение дочери о сближении с Михаилом: негоже человеку быть одному, нужна семья!

А семья была живая, веселая, неугомонная! Сыновья Михаила сразу приняли Анастасию, отношения были давно налажены, отцу просто пришлось присоединиться.

Анастасия уже давно засыпала и просыпалась с мыслью о Михаиле, глядела на него так, как мужчины могут только мечтать, глазами его детей, которым он необходим и которые им восхищались.

Для Оболенской работа была в радость, для неё ничего особенного не было в том, чтобы задерживаться до полуночи, выходные, праздники для неё не существовали. Она загоняла себя до упора, до грани человеческих возможностей, а сотрудники, включая Марию Ивановну, Ладу, Алексея Михайловича, были ей фанатически преданы. Научились читать мысли друг друга, и ни один из них не мог бы сказать, кому собственно принадлежит та или иная идея. Иногда ей казалось, что она и компания единое целое.

На семейную жизнь времени у Оболенской не оставалось, но теперь все изменилось: её огромная квартира заполнилась детскими голосами, их проблемами, которые ей приходилось решать вместе с их отцом, а теперь её мужем. Она приходила поздно, усталая, добиралась до кресла, где за спину ей залезал теплый Дружок, ребята приносили тапочки, ставили перед ней столик и Михаил с детьми кормил её ужином, который готовился ими же. Ей рассказывали происшедшее за день, просили совета, затем Михаил укладывал детей и Анастасию спать. Она приходила туда, где её ждали.

Долгое время Анастасии не хватало отца, который всегда точно знал, что делать, когда и как. Сомневающимся, колеблющимся она его не видела ни разу. Он никогда не обнаруживал свои слабости, он привык к власти, и она была ему к лицу.

Анастасия являла пример другого руководителя: ей была необходима опора на команду, вера и поддержка которой давала силы преодолевать трудности. Она не могла вернуться в офис с неудачей, зная, как её там ждут, но если что-то не срасталось, она знала, что команда все проанализирует и совместно они найдут выход.

Теперь Оболенская стала чувствовать и поддержку семьи, они были вместе с Михаилом и детьми, такая жизнь все более захватывала её. Несчастная и одинокая Анастасия осталась в прошлом, она превращалась в удачливую, преуспевающую, любимую женщину.

Комплименты по поводу её внешнего вида, общение с человеком, который дорожил ею, вливали в Анастасию новую, еще не изведанную силу.

Оболенская была отчаянно счастлива, Михаил стал для нее самым лучшим мужчиной на земле, она изо всех сил старалась быть его достойной.

Никогда она не тратила на себя столько денег, не одевалась так элегантно, не использовала такую дорогую косметику, много времени она уделяла массажу, физическим упражнениям, соблюдала строгую диету.

Ради него у нее все получалось. Теперь она не была ни дурнушкой, ни самозванкой, каковой себя считала после гибели отца. Она знала, какой должна быть женщина в мире, принадлежащем мужчинам. Теперь у нее был тыл, семья, защита и опора.

Посещения церкви в Новом поселке стали для нее необходимыми: она благодарила Всевышнего за счастье, радость и просила прощения за уныние, неверие, нежелание жить.

Её душа возрождалась после невосполнимых потерь, неудач, предательства: не будет боли, не будет и достижений, нет ничего, что раз и навсегда, и церковь с золотыми чашами, украшенными блистающими на солнце крестами, была живым воплощением этих мыслей.

В поселке у Оболенской появилось много новых знакомых. Одной из них стала Лена. Анастасия встретила её случайно, заехав однажды вечером после шахты. История её жизни потрясла Анастасию, хотя была типичной для многих российских женщин: замужество, развод на склоне лет, потеря работы из-за депрессии, преодолеваемой с помощью выпивки с последующими слезами и жалобами на вероломного супруга.

Лена перебивалась случайными заработками, подачками знакомых. Её двое детей совмещали, как могли, учебу и работу, надеяться им тоже было не на что.

Подвыпив, Лена подходила к незнакомым людям, рассказывала им о своей жизни, отчаянно добиваясь, чтобы её пожалели.

Однажды таким случайным прохожим оказалась и Оболенская. Внимательно выслушав жалобы Лены на жизнь, она попросила её позвонить на следующий день и договориться о встрече.

Лена позвонила, Оболенская приехала на разговор, долгий и мучительный для обоих.

В результате Лена получила работу по своей прежней специальности: инженера-экономиста в личном ведении Оболенской.

Анастасия заставила ее просчитать все возможности по развитию мелкого и среднего бизнеса в поселке. Для Лены это была совершенно новая сфера деятельности, но она справилась. Лена снова имела постоянную работу. Худшее осталось позади, у нее были деньги, которые она сама заработала.

Она ничего не говорила детям, куда уходит каждое утро, и откуда приходит. Лена боялась спугнуть удачу, боялась срывов в выпивке, обходила стороной прежних «друзей». Когда ей дали первые небольшие заработанные деньги, она сломя голову понеслась в супермаркет, схватила тележку и с восторгом носилась между полками с товаром.

Немного остыв, купила самое необходимое.

Дома дети готовили ужин из того, что было.

Лена, запыхавшаяся, ввалилась с сумками.

-Погодите! - закричала. - Сейчас устроим праздник!

- Люди дали или просроченное? - тусклым голосом спросил сын.

- Нет, нет, - у Лены перехватило горло. - сама заработала!

-Где это интересно? Подъезды с дворниками мыла?

Лена, не отвечая, заплакала.

- Прекрати! - оборвала брата дочка. - Ну, ты чего, мама?

- Я заработала! Сама! - повторяла и повторяла Лена, рыдая навзрыд.

Жизнь медленно начинала налаживаться. Лена уже не была Ленкой на подхвате, её снова называли по имени отчеству, спрашивали её мнение.

Елена прекрасно понимала, что если бы не встреча с Оболенской, то ничего бы этого не случилось. Но Анастасия отрицала свою главенствующую роль, а утверждала, что Елена сама хотела изменений в своей жизни, и ей просто был нужен толчок из вне, рука помощи, протянутая в нужную минуту.

Елена, изголодавшаяся по работе, окунулась сразу в кипучую деятельность. Поселок был ей родным, она давно жила здесь, многих знала, работать с ней было легко.

В этот раз Оболенская и Елена Андреевна решили пройтись по центру поселка с целью возможной установки расширенной детской площадки.

Анастасия обратила внимание на группу молодых мужчин, подростков вокруг нескольких велосипедов, мотоциклов, картов. Там же вдруг увидела и Михаила с мальчиками.

Оболенская направилась к ним, крайне заинтересованная. Мальчики увидели её, заулыбались, обернулся на их зов и Михаил.

- Вы что здесь делаете? - удивилась Анастасия.

- Да, вот с друзьями обсуждаем, как группу организовать по вело- и мотоспорту, - отозвался Михаил. - Соберем, у кого, что есть в гаражах для пацанов, вместе отремонтируем, ездить научим, правила расскажем, пора их стихийные ралли в нормальное русло переводить!

-Это правильно, - поддержала Анастасия. - Прекращать надо самодеятельные гонки по поселку!

Елена Андреевна горячо поддержала Оболенскую:

-Сколько несчастных случаев с подростками, а если заняться целенаправленно, какая польза будет! Ведь были же раньше и соревнования детские и подростковые, а сейчас затихло как-то!

- Ничего, - ответила Анастасия. - Вернем помаленьку, мои шахтеры – настоящие мужики, решили организовать, обязательно сделают!

Уже у своей служебной машины, когда Оболенская прощалась с Леной, произошла еще одна незапланированная встреча. К ним подошла старушка с двумя детьми школьного возраста и попросила помочь с пьющей дочерью. Сама она уже не знала, что и делать. Лену бросило в жар, Анастасия, наоборот, побледнела от нахлынувшего стыда, но помогать нужно было.

Возвращаясь домой, Оболенская мучительно раздумывала над появлением новой напасти – женского пьянства.

Она видела, что даже молодые мамочки, гуляющие с маленькими детьми, не брезгуют бутылкой или банкой пива.

«Что с нами? – удивлялась. - Российская женщина всегда стойко выносила на своих плечах все тяготы! А сейчас!..»

«Еще одна война, - думала Анастасия, - еще один фронт, тяжелый, с редкими, увы, победами!..»

 

Кризис кризисом, а жизнь жизнью, она требует праздников.

Алексей Михайлович Соловьев с присущим ему энтузиазмом взялся за подготовку соревнований «Лучший по профессии» на Новочерновском разрезе.

- Всех охватим, - говорил, - и знатоков техники безопасности привлечем!

Страсти закипели нешуточные.

Особенно Анастасию, Марию Ивановну и Ладу захватили соревнования экскаваторщиков и бульдозеристов.

И у жюри, и у присутствующих замирало дыхание, когда мощный ковш с ювелирной точностью опускался над маленьким коробком спичек и аккуратно закрывал его.

Анастасия поняла, что соревнования на «лучшего» сплачивают коллектив, дают померяться силами, себя показать, других посмотреть, поделиться опытом.

Любой труд должен вознаграждаться, а труд лучших – тем более.

Под бурные аплодисменты пошло получение наград, денежных премий, поощрительных призов.

Оболенская гордилась своими мастеровыми, смекалистыми, рукастыми специалистами, среди которых было много молодых.

«Как хорошо, - думала, - что и наставники, и их ученики соревнуются вместе, у нас есть будущее!

 

Анастасия, в который раз за последнее время, почувствовала недомогание, её ощущение, что с ней в последнее время что-то неладно, усилилось.

Постоянная слабость в ногах, быстрая утомляемость, неожиданные перепады в настроении, тревожили Оболенскую.

«Может права Лада, я резко переменила образ жизни! И вот результат, надо показаться врачу!»

Врач-терапевт отправил Анастасию к гинекологу, а тот ошарашил Оболенскую причиной недомогания – беременностью. Анастасия отказывалась верить.

- И, тем не менее, это так! - ответил доктор и выписал массу направлений на анализы.

Как сообщить новость Михаилу? Анастасия впервые растерялась. Да, у них семья, но появление совместного ребенка как-то не планировалось, не обсуждалось. Анастасия считала себя уже старой и не имеющей возможность родить.

Анализы показали, что беременность протекает нормально и ребенок будет здоровым.

Михаил все еще ничего не знал. Анастасия не шла на прямой разговор, но и на прерывание беременности не решалась.

Все произошло само собой: до Михаила наконец-то дошло, что все её причуды последнего времени не просто так. И он спросил об этом Настю.

Настя с бледным испуганным лицом призналась, что беременна. Михаил её обнял, поцеловал:

 - Почему ничего сразу не сказала? Что за секреты? И чего ты испугалась? Я рядом, дети с нами, все будет хорошо!

Будет ребенок! Это захлестнуло Михаила и Настю глубоким счастьем. Округлившийся живот спрятать было уже невозможно. Новость облетела весь коллектив. Предупредительность и забота, окружившие Настю, немного её озадачивали, но и радовали тоже.

 В эти же дни предстояла реализация важного проекта – отработка пластов Дальней шахты. Проходчики уже освоили принципиально новую технологию крепления анкеров, что повысило безопасность. А вчера на совещании обсуждали внедрение монорельсовой откатки – безопасного способа доставки оборудования и грузов.

Безопасность стала девизом на Дальней шахте для Оболенской и её главного специалиста по безопасности Риты – Маргариты Васильевны.

- Уравнение Шредингера не забудь применить в расчете выброса метана! - иронизировал некогда её руководитель по диссертации.

- Обязательно! - парировала Рита колкость. - Его уже применяют в расчете одиночных волн в океане, а я использую в твердой среде для газовой субстанции!

 От желающих работать на Дальней не было отбоя. Оболенская обсуждала этот вопрос с директором. Тот, пожав плечами, ответил: «Всё ясно, как день, Вы же сами взялись за ужесточение контроля по технике безопасности, а кому хочется оставаться вдовами, вот и приходят чуть не семьёй к нам на работу проситься!

Анастасия покачала головой:

 - Ни в коем случае нельзя допускать ажиотажа, работаем спокойно, без суеты и лишних движений, необходимо предупреждать людей о повышенной ответственности! Всё внимание на запуск новых участков!

Оболенская и сама не замечала, как стала строже и жёстче спрашивать с подчинённых. Руководство шахты уже привыкло к демократическим выходкам генерального директора. Снисходительно иногда поглядывали: «Женщина! А они всегда нелогичны!»

Привыкли собираться в диспетчерской, где всегда был горячий кофе и чай, когда молча, а когда бурно споря, наблюдать за ходом работ по запуску участка с повышенным содержанием метана.

Оболенская сначала немного смущалась своей располневшей фигуры, но никто на это не обращал уже внимания: дело житейское, и генеральный директор тоже человек!

 Ей было невдомёк, что её беременность и то, что её муж работал на Дальней и явилось основным гарантом того, что на шахте идут беспрецедентные работы по охране труда и технике безопасности.

Шахтёрские жёны здраво рассуждали, что ребёнку нужен отец, и глава компании не желает быть вдовой. Действительно, где ещё такое видано! «Она-то всё понимает, как отправлять мужа на работу, ждать домой», - рассуждали жёны шахтёров. Но они были не совсем правы. Скорее семье Оболенской приходилось заботиться об Анастасии, чем ей о них, хотя любила она своих без памяти. Успевала в течение дня и созвониться с детьми и Михаилом, подъехать вовремя, если нужно чем помочь. Одно только жалило её в самое сердце – не было вестей от сына. Она никому не говорила, как часто ей снятся сны, где он ещё маленький и беззащитный, как горько было её материнскому сердцу потеря общения с ним, с единственным и любимым. Особенно сейчас, когда она носила другого ребенка, воспоминания о первой беременности наплывали вновь и вновь, и горячие слезы накатывали на Анастасию.

Она таилась от Михаила, не хотела, чтобы жалели или сочувствовали. Это была только ее боль, и ни чем ее нельзя было унять.

Работа спасала Анастасию от этого горя, заполняла каждый день, час, минуту. Сейчас в круговороте запуска новых участков, она так уставала, что засыпала замертво и уже не помнила своих снов.

Рано или поздно всему приходит конец. Пришло и завершение всех подготовительных работ по запуску участка.

В день начала работ Анастасия Оболенская встала очень рано: необходимо было заехать в главный офис по срочным делам и успеть к смене на Дальней. Михаил должен был отправить детей в школу и подъехать на шахту немного позже, к смене он успевал.

Дальняя работала в обычном режиме, без суеты. Как обычно все руководство собралось в диспетчерской, где аккумулируется вся информация о шахтовых процессах и выводится на мониторы. Это позволяло инженерам, технологам, конструкторам, механикам полностью владеть ситуацией и оперативно принимать решение.

Оболенская делала упор на среднее руководящее звено: начальники участков, их помощники, механики, мастера были максимально озадачены и задействованы. Маргарита Васильевна крепко поработала, систематизируя все должностные обязанности, и просчитала влияние возможных ошибок каждого на весь технологический процесс. Детальному инструктажу и ролевому обучению, еще невиданному ранее на угольных предприятиях, было уделено достаточно внимания и времени.

И вот теперь хорошо обученный коллектив Дальней шахты приступил к работе на новой лаве. Теория должна подтвердиться практикой. Все возможные и невозможные вложения были сделаны. Теперь дело за результатом.

Внешне напряжение не чувствовалось вообще, говорили, работали буднично. Но как будто натянутой струной - сама атмосфера запуска новой лавы в негромких командах, отчетах, разговорах.

Анастасия и не знала, что в ламповой, где зарядилась вся бригада Михаила, ждали его одного, неожиданно опаздывшего на смену. Бригадир уже думал, кем заменить, а друзья - шахтеры заволновались, не зная, что и думать. Хотя озвучить проклятые мысли никто не решался. Все помнили: опасность выброса метана велика, надежда только на инженерные расчеты, новейшую технологию да родное знакомое оборудование. «Неужели не уверена генеральша в безопасности, и решила в последнюю минуту убрать мужа со смены?».

Все проблемы разрешил запыхавшийся Михаил:

-Еле успел, колесо проколол, машину бросил, доехал на попутке!

Хмурые лица шахтеров оживились, перекидываясь шутками, двинулись, неспеша, к подъемнику – Михаил нагонит.

Значит, нет у генеральной права на ошибку, жизнь любимого и счастье ставить в один ряд со всеми.

 В диспетчерской все было приготовлено к началу работ. И пошло, поехало. Нормальное включение всех механизмов по технологической цепочке, их мерное гудение успокаивало.

«Уголь пошел!» - услышала Анастасия.

Черный блестящий камень в человеческих руках, тепло, свет, металл.

«Углерод – жизнь, - текли мысли Анастасии, и ведь алмаз, бриллиант – сверкающий прозрачный камень тоже углерод!».

Перед ее глазами текла река добытого черного камня, и сверкали горы драгоценнейшего изо всех природных камней алмаза.

«Самое главное не расслабляться, делать упор на точное исполнение технологического процесса и соблюдение техники безопасности! Шахта еще покажет свой норов, но обдуманные инженерные решения помогут обуздать ее проказы!».

Рита уехала в Сколково со своими «ноу-хау». Игорь остался с семьей. Заработанных Ритой денег у Оболенской хватило на ремонт квартиры и новую обстановку. Появилась возможность улучшить жилищные условия: рядом на площадке по сходной цене продавали небольшую смежную двушку. Оболенская обещала помочь. Жизнь из-за застоя входила в полноводное течение. Игорь неспешно возвращался с работы со склада, где работал грузчиком. Неожиданно рядом, резко затормозив, остановилась машина.

- Игорюша! – чей-то голос позвал. Игорь обернулся на зов. Жанна в сверкающей лаком иномарке, одетая по последней моде, увешанная драгоценностями, как новогодняя елка, собственной персоной предстала перед ним.

- Хочешь, покатаемся, - тягучим волнующим голосом произнесла она, - молодость вспомним!

- С чего ради, - с усмешкой ответил Игорь, - скука с богатым мужем заела?.

- Да так, немного развлечься с рабочим классом захотелось, - задорно смеясь, ответила Жанна.

- На кобелей потянуло? - не меняя тона, парировал Игорь.

-А ты все также прост и груб, нисколько жизнь российского инженера тебя не окультурила, - констатировала Жанна.

Игорь только собрался что-то ответить, но вдруг еще один автомобиль по рангу выше остановился рядом. За рулем сидела Рита, из машины в обновках вылетели дочь Катя и сын Тошка.

Рита неспешно открыла дверцу и ступила на тротуар.

Игорь глазам своим не верил: стройная девушка в элегантном костюме, туфлях-лодочках на высоком каблуке, с золотистыми волосами за плечами, со строгими, с правильными чертами лицом, шла навстречу.

- Папа, папа! - кричали дети.

Не оборачиваясь, Игорь услышал шум отъезжающей машины Жанны. Отъезжающей в прошлое, в забытое навсегда.

- Маме дали машину! - дети обступили его, Тошка схватил своей ладошкой его пальцы, а Катька, как большая, взяла под руку.

- Как ты без прав-то? - охрипшим голосом только и смог выдавить из себя Игорь.

- Почему без прав, - удивилась Рита. – Я давно сдала по компьютеру, Анастасия Владимировна заставила, а её муж Михаил обучил азам вождения!

- Что же не рассказала раньше? - уже с ноткой обиды спросил Игорь.

- А мама и не думала, что пригодиться, - влезла Катька с объяснениями.

Она последнее время часто лезла в разговоры родителей, когда надо и не надо.

Игорь решил было осадить её с воспитательной родительской целью, но осекся, увидев, как повзрослела их дочь.

Рита счастливо засмеялась:

 - Поедем все вместе в кафе, я так хочу чего-нибудь!

 Тут уже встрял Тошка:

- Мороженого-пироженого!

Игорь смутился:

- Ритуля, я же с работы.

- Мама!- манерно произнесла Катька, - папа не одет!

- Тогда в магазин, - провозгласила Рита, - одевать папу!

- Ура!- заорал Тошка и ринулся к машине.

Игорь покорно пошел за ними, вечер обещал приятные сюрпризы, его семья была рядом. А чего ещё желать отцу семейства?

Анастасия перебирала обязательные шахтерские принадлежности: каску, фонарик, рассматривала спецодежду, индивидуальное спасательное средство.

Спускаясь в шахту, она и сама одевала все это, шла вместе с шахтерами до забоя, осматривала и обсуждала с горными мастерами все особенности добычи угля.

Шахта работала, не торопясь и не отставая.

На очередном областном совещании один из руководителей крупной угольной компании заявил:

- Посмотрим, как сможете работать, выполняя буква в букву все требования техники безопасности! Да там одни правила исключают другие!

- Да, - согласилась Оболенская. – Но они писаны кровью, я постараюсь этих чернил на своем предприятии не дать!

- Смелое заявление, - хмыкнул тот. - Прибыли не увидите!

В один из ясных осенних дней, когда прозрачные синие небеса соседствуют с землей, полыхающей желтым, красным, багряным цветом, Анастасию прихватила вечная женская боль, предшественница рождения новой жизни. Михаил с трясущимися от волнения руками усадил жену в автомобиль и со всеми предосторожностями отвез в родильное отделение.

Родилась девочка. Лиза. Лизой решили назвать на семейном совете в полном составе.

Несмотря на возраст Насти, роды прошли успешно, без осложнений, чего Анастасия никак не ожидала.

-Значит, правду говорят: родила и сразу в поле – корову доить! - удивилась Настя. Ее состояние вызывало зависть у других рожениц. Но ничего не поделаешь, у всех это происходит по-разному.

Забирали Анастасию толпой с цветами, с шампанским, с вереницей машин и с сюрпризом. Сюрприз чуть не стал последним в жизни Анастасии.

Счастливая, ошеломленная, с ребенком на руках (она еще удивилась, почему Михаил не забирает у нее Лизу), вышла из роддома к встречающим ее друзьям и родственникам.

Когда неожиданно чьи-то руки протянулись взять Лизу, Настя увидела лицо сына Мити. Что-то ударило Насте в голову, в глазах потемнело. Если бы не Михаил, она бы упала. Он крепко обнял ее. Митя держал Лизу на руках.

- Сын, никогда больше этого не делай, - сказала Оболенская. - Никогда не уходи так надолго!

- Не буду, мама, - смущенно улыбаясь, ответил большой и крепкий парень, сын Митя.

Рождение дочери не отдалило Анастасию Оболенскую от руководства компанией, наоборот, сейчас, когда семья была в сборе, тыл Насти был твердо укреплен. Помогали все, без исключения, кто, чем мог: сыновья Михаила, он сам, Митя. Митя приехал не один, а с будущей женой, ожидающей ребенка.

Это чрезвычайно смущало Настю:

- Скоро внуки будут, а я сама с грудной дочкой!

- Вот и здорово! - смеялся Михаил. - Будет с кем играть и вместе расти!

У Насти вошло в обычай обязательно в течение дня посещать самые горячие точки предприятий. Она не вмешивалась в производственный процесс, не созывала совещаний, а внимательно, без излишней опеки, наблюдала за работой всех составных звеньев, частей компании. Это придавало сил, освежало восприятие жизни после монотонной кабинетной работы.

Сотрудники привыкли к ее внезапным появлениям, и хорошо знали, что обязательно генеральный директор доведет до их сведения свои мысли, предложит решить совместно очередную возникающую проблему.

Они были уверены, что к их мнению прислушаются, дорожат их знанием и опытом.

Как всегда в последнее воскресенье лета бывает шахтерский праздник.

Анастасия любила подготовку к нему, сам праздник, жизнерадостный, веселый, но с оттенком грусти.

В этот раз на праздничное гуляние на площади отправились всей семьей, масса знакомых поздравляющих друг друга, вкусное угощение, которого полные руки набрали дети, музыка, танцы, смех.

Анастасия не удержалась и с Алексеем Михайловичем, пригласившим ее с Марией Ивановной и ее Андреем, пустилась в пляс.

- Папа! Папа! - кричали дети. - Посмотри на маму Настю, как она пляшет!

Михаил, глядя на это, улыбался, держа на руках Лизу, и нашептывал ей:

 - Видишь, Лизонька, что мама-то твоя вытворяет!

Митя с женой держался степенно и солидно.

И скоро поздний вечер перейдет в раннюю ночь. И в небе над Кузнецким краем засветятся яркие цветы фейерверков. И будет казаться Анастасии Оболенской, что летит она над родной землей, вместе с отцом и видит огни городов больших и малых, блистающих в синеве надвигающейся ночи, драгоценными камнями, ленты извилистых рек: Томи и ее притоков, а дальше тайгу с курумниками, снежинками, с вершинами Поднебесных зубьев

И везде, куда ни кинешь взор, вспыхивают разноцветные огни праздничных салютов!

Так будь благословенна Сибирь, прекрасный, чудный край!