В Россию. Записки беженки

Рейтинг:   / 21

Подробности

Категория: Публицистика

Автор: Лариса Чудинова

Просмотров: 6871

2009 год, Выпуск № 5

На Родине

Если проследить по карте мой жизненный путь в пространстве, получается огромный треугольник. Родилась в Сибири, в Иркутской области, выросла в Ростовской области, училась в Узбекистане, работала в Киргизии и снова вернулась в Сибирь на склоне лет.

Дочь привезла меня в Кемерово в июле 2007 года и сразу взялась приводить меня в приличный вид. Я пугалась цен своих обновок, потом стала привыкать и положилась во всём на дочку. За последние двенадцать лет я не могла купить себе что-нибудь добротное и порядком пообносилась. Приехала я из Киргизии беззубой старушкой, измученной нуждой и прибитой болезнями. Слава Богу, что сохранились хотя бы мыслительные способности. В первые месяцы перед незнакомыми людьми я опускала глаза – казалось, что люди сразу поймут, что я чужая, дикая инопланетянка. Потом это прошло.

Весь июнь мы с Машей много гуляли по городу. После маленького киргизского городка Кемерово поражал красотой, движением, размахом, чистотой. Надо же – столько цветов на клумбах на бульварах, во дворах, везде, и никто их не рвет и не вытаптывает. Нигде не видела куч мусора и переполненных мусорных баков, таких обычных в Майли-Сае. На бульваре много народу, кое-где группками сидят, пьют пиво, и все это без шума и без драки и без валяющихся пьяных. А в магазинах я просто терялась поначалу от разнообразия и обилия продуктов и товаров.

Первое время даже незначительные физические усилия часто заканчивались пугающим трепыханием сердца и дурнотой – сказывались отголоски болезни, перенесенной в апреле-мае 2007 года. Постепенно здоровье улучшилось. Благотворнее всех лекарств оказалисб близость дочери и хорошее питание, которого я была лишена много лет.

Дочь полностью опекала и обеспечивала меня. Она купила мне сотовый телефон, и теперь я в любой момент могла позвонить ей. Не знаю, кто изобрел такую связь, но он заслуживает памятника от благодарного человечества.

Пока дочь была на работе, я выходила на прогулку, чаще всего на соседний бульвар Строителей. На бульваре как-то ко мне подошла и заговорила женщина моих лет или постарше. Познакомились. Она два года назад переселилась к своей дочери, так же, как я теперь, только из Узбекистана. Вот уж рыбак рыбака видит издалека. Судя по её рассказам, её жизнь перед переездом была все же получше моей. Я рада новому знакомству. Любе Гущиной (так зовут женщину) тоже не хватало общения, и живет она неподалеку, на бульваре Строителей. В комнате гостиничного типа живет её дочь с мужем и взрослым сыном, и Люба с ними. Конечно, из-за тесноты возникают раздражение и конфликты.

Моя разумная дочка постаралась избежать подобных столкновений между нами. Уже с июля она сняла внаем однокомнатную квартиру недалеко от общежития, чтобы нам с ней жить неподалеку, но врозь. Вроде бы хорошо, но когда я узнаю, что за квартиру надо ежемесячно платить семь тысяч рублей, прихожу в ужас. Я пыталась доказать, что можно и нужно найти что-то подешевле. Маша утверждает, что дешевле – значит намного хуже. Дочь настояла на своем, и мне пришлось сдаться. Теперь Маша работает на двух работах, вижу, как она устает, а я несу моральный гнет, ведь у меня нет даже пенсии.

Скоро год, как живу в Кемерово. Чем был наполнен этот год ? Прежде всего общением с дочерью. Почти каждый день видимся с Машей и по нескольку раз в день созваниваемся – подарок судьбы за годы разлуки.

Немного не хватает общения с людьми и обязанностей, которые дали бы ощущение своей нужности. От нечего делать стала писать записки о своей прошлой жизни.

Друзья Маши отнеслись ко мне с сочувствием и уважением, радушно принимали у себя и у нас побывали на именинных посиделках.

В начале августа 2007 года к нам заезжал на два дня мой ростовский племянник с женой – по пути к тестю и теще на Алтай, в отпуск. В середине августа пришло известие из Ростова – умер после операции Виталий Тыняный, муж моей сестры. Перед операцией он говорил со мной по телефону, видимо хотел пообщаться напоследок. Вспомнились его шутки, анекдоты, совместный отдых в отпусках. Расстроилась ужасно, было плохо с сердцем. Ещё одна нить моей жизни оборвалась.

Семья Любы Гущиной осенью купила квартиру на улице Тухачевского, и с тех пор мы с ней не виделись.

На Рождество собрались бывшие соседи – майлисайцы на квартире Марины Горбаевой (возле магазина «Гринвич»): Марина со своей мамой Ниной Андреевной и сыном Максимом, мы с Машей, Вика Тимченко с сынишкой Димой, Андрей Лысенко с женой и дочерью. В Майли-Сае все мы жили в одном районе; Марина, Вика, Маша и Андрей учились в одной школе. Вся компания – старые знакомые, нашлось о чем поговорить.

Первую зиму в Кемерово перенесла нормально. Когда в квартире тепло и хватает теплой одежды и обуви, мороз не страшен. Зима выдалась не слишком суровой, морозы ниже минус 30⁰ держались не более десяти дней.

Маша брала для меня книги из институтской библиотеки. Перечитала «Былое и думы», «Пошехонскую старину», Аксакова. Единственное, чего мне жаль из оставленного в Майли-Сае – моих книг. Я оставила их соседке, Зое Плотниковой, а она сдала их в библиотеку. Жаль – разворуют, в последние годы полки в фондах пустели быстро.

В юности я любила фантастику и приключения, в зрелые годы Толстого, Бунина, Гончарова, Герцена, пьесы Островского. Уйдя на пенсию, записалась в городскую библиотеку Майли-Сая и немало там порылась в фондах. Библиотека находилась поблизости; зимой, когда на даче работ не было, я много прочитала нового. Я старалась отыскать книги, о которых встречала упоминания, но раньше не читала. Прочла «Ярмарку тщеславия» Теккерея, Макиавелли, Паркинсона, несколько томов «Тысячи и одной ночи», двухтомник Ницше, поэзию Древнего Рима. Ницше читала из спортивного интереса, чтобы узнать, смогу ли что-нибудь понять у него. Поняла не всё и не со всем согласна. Что-то поразило ясным выражением того, о чем я только смутно догадывалась, что-то заставило задуматься и изменить свои взгляды, иное не поняла или не приняла. Мне понравились слова Ницше о том, что если человек работает более трех часов в сутки, то он раб, независимо от того, какой работой он занимается. Прославление труда – нечестная идеологическая уловка. Сочинения Ницше последних лет его жизни смахивают на бред сумасшедшего.

Вобщем-то на философскую литературу меня не тянет, больше нравится мемуарная. А ещё интереснее рассказы старых людей, если они умеют рассказывать. В Майли-Сае много было интересных людей со сложной биографией, немало слышала от них воспоминаний, но уже многое забыла.

Дед Голениченко рассказал, как воевал в армии Буденного. Мне запомнилось его рассказ, как буденновцы поджигали с двух концов села, в которых стреляли из-за заборов в проезжавшие отряды конармейцев.

С бабкой-сектанткой я лежала в одной палате в больнице, и она меня очень раздражала постоянными проповедями и библейскими историями, а также угрозами вечных мук на том свете. Но однажды она стала вспоминать, как пряталась вместе с односельчанами во время войны в белорусских лесах от немцев и как они там выживали. Я ей сказала, что это намного интереснее библейских рассказов.

В нашей лаборатории работал слесарем Иван Иванович Степаненко. У него были золотые руки и знал он много интересного. В юном возрасте успел повоевать в последний год войны – обслуживал минометные установки «Катюша». О войне говорить не любил, больше рассказывал всякие житейские байки. Хотя проявлялись следы контузии, полученной на войне, а однажды он принёс свои боевые медали с удостоверениями. Никогда он надевал и очень возмущался, когда другие ветераны требовали положенных им по закону привилегий. Иван Иванович был в принципе против всяких привилегий. Как-то я пристала к нему, чтоб рассказал про какой-нибудь случай из его военной жизни, связанный с опасностью. Он ответил: «Однажды на моих глазах человека разорвало пополам». Больше ни слова. Я очень ценила его как работника и уважала как человека; в грибной сезон после дождей отпускала его с работы – он был заядлым грибником.

Недавно одна старая бабушка – соседка рассказала мне случай из своего детства. Её религиозный отец однажды изрубил топором иконы и запретил своим детям молиться, после того, как пожил в работниках у попа и увидел, что тот блудит и посты не соблюдает. К тому же в те годы велась активная антирелигиозная пропаганда, и вот все вместе довело мужика до такого поступка.

Каждая бабушка что-то выделяет в своем прошлом. Одна всё вспоминает, что когда-то училась в школе красных командиров и имела звание младшего сержанта. Другая, моя бывшая соседка Виноградова, много лет работала в клинической лаборатории при горбольнице. Для одного анализа ей приходилось отбирать дозу крови из сердца морской свинки. Она сумела отыскать в литературе и внедрить новый метод анализа, позволяющий обойтись без зверской манипуляции.

Моя матушка, которая всю жизнь была домохозяйкой, как-то сказала нам с сестрой: «У меня было два мужичка, и обое хорошие. Найдите-ка вы себе таких». Ещё она гордилась тем, что держала раньше корову, а её дочкам это было уже не по зубам, мне-то уж точно.

Вспоминая и описывая картины своей прошлой жизни, я как бы снова проживаю её. В этих занятиях незаметнее проходит время.

Август 2008 года. Уже год и три месяца живу в России. Российского паспорта мне миграционная служба не дает, только ежемесячно продлевает регистрацию, а значит, и пенсии нет, сижу на шее у дочери. Без паспорта нельзя съездить к брату в Ростов, на могилу родителей, нельзя записаться в библиотеку.

В 1996 году знакомые мужа, ездившие в Бишкек за товаром, сделали мне по доверенности гражданство в российском посольстве. В моем советском паспорте там поставили штампик «Гражданин Российской Федерации» и дали справку о том же. Как и другие, мы с мужем планировали перебраться в Россию. Эти планы не сбылись из-за болезни мужа.

Потом в командировке в Джалал-Абаде я потеряла паспорт, подала заявление об этом в милицию и через год мне выдали новый паспорт, киргизский. После утери паспорта с отметкой о российском гражданстве мне надо было ехать в Бишкек, хлопотать о российском паспорте в посольстве. Но муж месяцами лежал в больнице с сердцем, и его и дачное хозяйство нельзя было оставить. Добираться до Бишкека нужно по горной дороге через всю Киргизию, к тому же, паспортов российских в посольстве все равно не давали, а только ставили штампики о гражданстве.

Приехав в Кемерово после смерти мужа, я подала все необходимые документы на получение российского гражданства. В миграционной службе потребовали оформить официальный отказ от киргизского гражданства. Дочери пришлось съездить в Новосибирск, в киргизское консульство. Через три месяца при рассмотрении моих документов выяснилось, что гражданство российское у меня есть – то, что мне оформили по доверенности. Я считала его утерянным вместе с паспортом, поэтому подала все документы заново. Теперь из-за такой путаницы мне уже год не выдают паспорта; в миграционной службе говорят, что ждут ответа на запрос, и я живу как гражданин мира, только без прав и без пенсии.

Волокита обижает. Если Россия откажет мне в гражданстве, попрошусь в подданные к батьке Лукашенко (это так, мрачный юмор, хотя Лукашенко я уважаю за независимый нрав и верность России).

Хотелось бы дожить век в Кемерове. Здесь воздух пахнет так же, как в моем детстве. Здесь живут хорошие люди, даже незнакомых я воспринимаю как своих, а друзья Маши помогают и поддерживают нас с ней, как родные.

Конец беспаспортному марафону! 4 сентября всё изменилось как по мановению волшебной палочки – миграционная служба обещает мне паспорт! Дочка сама на седьмом небе, а про меня нечего и говорить, я не могла сдержать слез. Рада безмерно, глядишь, теперь и пенсии дождусь. Я пока боюсь какой-нибудь новой помехи, вот будет паспорт на руках, тогда порадуюсь вволю.

11 сентября – мне выдали российский паспорт в миграционной службе. Мы сразу сдали документы на пенсию и 25-го сентября мне уже выдали пенсионное удостоверение. С 1-го октября мне уже будет идти пенсия, а ещё через месяц получу какие-то льготы как ветеран труда. И ещё – о чудо!- миграционная служба вернула 1000 рублей – какую-то переплату при оформлении документов. Последнее меня просто изумило. Получив эти неожиданные деньги, мы с дочкой зашли в магазин и купили семги. Вечером был маленький праздничный ужин.

19 сентября сходили с Машей в филармонию на концерт русских народных инструментов. Дочь и раньше предлагала мне такие походы, но я старалась избегать лишних трат, да и не было настроения от неопределенности положения.

22 сентября я записалась в библиотеку. С каким удовольствием я брала в руки книги с полок. Жизнь стала светлей – ура !

Я благодарна судьбе за то, что я теперь в России и дочь рядом. Большего хотеть не смею. Дождалась гражданства и пенсии, для себя мне теперь нечего желать. Хожу с мирной душой по улицам большого прекрасного города, любуюсь видами золотой осени, слышу русскую речь и всё больше чувствую себя здесь на своем месте.

Октябрь 2008 года г.Кемерово