Перед первым сонаром

Рейтинг:   / 0

Подробности

Категория: Заповедная Сибирь

Автор: Н. Витовцев

Просмотров: 4840

2009 год, Выпуск № 5

Но, тем не менее, один из казахских беркутчи посоветовал известному натуралисту, изучающему нынешнее состояние древней охоты, меньше всего верить тем книгам, в которых охота с беркутом описывается как народная забава. Нет, бедный человек никогда не мог позволить себе такое. Ведь это совсем не просто - прокормить крупного хищника, который питается только свежим мясом, съедая каждый день около 400-500 граммов. Да и для охоты нужна лошадь, причём хорошая. А главное — занятие требует уйму времени: обучение и подготовка беркута — дело очень хлопотливое и трудоёмкое. Если бы такой человек держал беркута только для развлечений, как бы он кормил свою семью?

Что же касается «окупаемости», то в наше время об этом не может быть и речи. Даже если беркут очень хорош, охотник опытен, и этой «компании» удастся отловить десяток-другой лис, их шкурки надо ещё сдать, а выручка окажется не такой уж и значительной из-за низких закупочных цен на пушнину.

Всего лишь три полных месяца в год – ноябрь, декабрь и январь - длится охотничий сезон. А после февраля беркутчи уже не выезжают на охоту, потому что у зверья начинается брачный сезон. Кроме того, "летняя" пушнина не ценится. Вот и выходит, что в остальное время – а это почти 9 месяцев - птица просто сидит, не летает. Самые крупные беркуты в летнее время «солодеют» и не могут летать.

И тем не менее фестиваль «Беркутчи» в окрестностях Баян-Ульгия, как, впрочем, и казахстанский «Сонар» в окрестностях Нуры, с каждым годом обретает растущую популярность. Почему так происходит? Весь мир стремится сегодня к возрождению национальных обычаев – это мы вроде бы знаем. Но что скрывается в основе растущего интереса к таким фестивалям?

Начав их проведение пять лет назад, г-н Ханат стал зарабатывать в последние годы до полутора-двух миллионов долларов чистой прибыли. Иностранный турист, прибывающий на «Беркутчи», оставляет в аймаке до тысячи долларов. А всех гостей за сезон у г-на Ханата – от 1600 до двух тысяч. На его примере легко убедиться, что у нас в Горном Алтае все разговоры о туризме как основном бизнесе, увы, так и остались до сих пор на уровне художественного свиста.

От места проведения фестиваля до урочища Цагаан Хошоот, где живёт известнейший беркутчи Аралбай, ехать не меньше 130 километров. В 1996 году у него впервые побывали французские фотографы, а в последнее время Аралбай при помощи такого надёжного посредника, как г-н Ханат, принимает у себя до ста иностранцев. И таких, как он, в аймаке уже десятки и сотни.

Известный алтайский предприниматель Евгений Горбик, давно работает в турбизнесе. В прошлом году мы с ним вели переписку по поводу перспектив международного туристического маршрута «Алтай – золотые горы». Так вот, он рассказывал о своих впечатлениях от увиденного:

- Начну с того, что приятно удивляет очень серьёзное отношение участников к национальной одежде и прочим красочным атрибутам. С пристрастием рассмотрев потемневшие от времени серебряные украшения, причудливо вышитые попоны и расшитые сапоги - я уверился, что эти люди c неподдельной любовью хранят наследство своих предков. И, невзирая на некоторую присутствующую здесь театральность, они пришли сюда не ради денег, а, если без обиняков, для исполнения национального долга. Этот народ сумел донести до нашего времени то, что другие великие государства демонстрируют в музеях. Речь здесь идёт не о предметах старины, но о духовности.

А другого нашего предпринимателя, ничуть не меньше известного в современном турбизнесе Алтая - Сергея Зяблицкого – больше всего поразило при первом знакомстве с беркутчи то внутреннее достоинство, которое сохранили в своём кругу представители древнейшей охотничьей традиции. Фестиваль в Сагсае нельзя, наверное, считать только охотничьим. Но это и не совсем спортивный фестиваль, хотя по его итогам называют победителей и вручают призы.

Обычно побеждают беркутчи, работающие в бывшем совхозе «Баян-Нур» - там их больше половины от числа всех участников фестиваля. Но в этот раз победил Хайызым со стоянки Турген, расположенной в 10-ти километрах от Сагсая. Он был со своим беркутом быстрее всех; он был одет лучше других в традиционный чёрный халат, и шапка у него была самая яркая, а пояс – тончайшей работы; и, наконец, его беркут лучше других узнавал своего хозяина. И всё-таки это было нечто большее, чем просто состязание. Молодёжь вместе с гостями праздника снова стала свидетелем того, как в народе возрождается искусство, переданное в наследство великими предками. Да, пожалуй, это и есть искусство - иначе и не назвать союз человека и гордой птицы.

"Красносмотрителен же и радостен высокого сокола лёт..." – так начинается книга царя Алексея Михайловича «Урядник сокольничья пути». Именно во времена Алексея Тишайшего достигла наивысшего расцвета "красная потеха", как называли тогда соколиную охоту. Своим указом царь повелел относиться к сокольничеству как к делу государственному, и при нём снаряжение для соколов стали расшивать золотом.

Два года назад, впервые путешествуя по Монголии, я увидел в юрте у чабана Хакармана фотографию беркута - в лучах солнца его загривок казался золотым. И когда я сказал об этом хозяину, такое сравнение его ничуть не удивило: в старину хорошего беркута меняли в здешних краях на вес золота. А на фотографии был беркут, с которым охотился его отец, прославленный в недавнем прошлом «кусбеги» (так называли в старину среди казахов охотников-беркутчи).

Насколько древней можно считать беркутиную охоту в пределах Алтая? В одном из скифских захоронений по Бухтарме были обнаружены останки приручённого беркута. Наиболее опытные и удачливые охотники–беркутчи пользовались в народе уважением, авторитет их был непререкаем, а сам опыт приручения и воспитания диких птиц накапливался веками. Секреты передавались по наследству и хранились со времён Геродота в строжайшей тайне.

За 5000 лет существования соколиная охота и сама, как тот сокол, либо взлетала, либо камнем падала вниз. Придумали её не то в Китае, не то в жаркой Индии. Но впервые по-настоящему оценили при Чингисхане. "Сестра войн" – так называл охоту с птицами сам Чингисхан. По легенде, он чуть не умер в пустыне, но приручил сокола, и тот принёс ему пищу. Так это или нет, но в XIII веке Марко Поло уже упоминает умение азиатских кочевников использовать ловчих птиц.

А вот какое предание бытует среди казахов Монгольского Алтая. Один из первых последователей Магомета, проповедовавший его учение среди предков казахов, решил послать пророку самый ценный дар, какой только можно было найти в тех краях. И поскольку уже тогда хороший ловчий беркут ценился исключительно высоко, то неудивительно: выбор пал именно на эту великолепную птицу, которая легко справлялась с самыми крупными волками.

Увы, беркута ожидал печальный конец: после длинного пути с медленно шедшим караваном ему суждено было попасть на стол Пророка, который, не разобравшись толком, велел птицу ощипать и зажарить...

На Руси соколятни держали ещё князья Олег и Игорь, перенявшие древнее ремесло от половецких ханов. Уважали это дело и Юрий Долгорукий, и, конечно, Иван Грозный. А в наши дни не только в Монголии, Казахстане или странах Европы – в самой России соколиная охота тоже возрождается. В Москве с 2003 года проводятся фестивали хищных ловчих птиц. Есть замечательный фильм Андрея Седова «Ловчий беркут», из которого многие с большим удивлением для себя обнаружат, что самый знаменитый у нас в стране – это беркут по кличке "Алтай". Это, может быть, единственный в мире беркут, который охотится «вольным стилем».

В хакасской тайге Юрий Носков отпускает ловчую птицу в полёт, и она сама находит дичь и добывает её. Нигде больше в мире беркутчи так не охотятся. А вывезен этот величайший из наших беркутов откуда-то из района Джазатора или, может быть, с Аргута. Чтобы не «сглазить» птицу, Носков ничего об этом не говорит.

Когда появилась соколиная охота в Европе? Мы сидим с Аланом Гейтсом в кафе, которое расположено по соседству с центральной площадью Баян-Ульгия. За просмотром фотоальбома о традициях соколиной охоты я спрашиваю, известно ли ему о том, что нынешняя станция метро «Сокольники» на северо-востоке Москвы стоит там, где шли когда-то знаменитые соколиные охоты. Нет, Алан об этом даже не слышал. Ему, как и многим европейцам, почти ничего не известно о традициях старинной русской охоты.

Но, будучи страстным поклонником соколиной охоты, Алан знает, что в Англию она пришла уже после Чингисхана. Европейцы были поражены охотничьим мастерством кочевников, и со временем в горной Шотландии появились даже щепетильные правила - какая птица какому титулу пристала. А в Англии за кражу сокола без лишних слов казнили – как, впрочем, и у нас при Иване Грозном да и позже, при Алексее Тишайшем.

Увлечённый новыми европейскими порядками, Пётр I не разделил отцовскую страсть: соколов разогнал, а соколятников рекрутировал в солдаты. И только в середине ХХ века (когда ловчих птиц научились разводить в питомниках) сокольничество родилось заново. В странах Запада, в том числе на родине Алана Гейтса, соколиная охота вновь вызвала интерес в аристократических кругах около 1900 года.

А сегодня организации сокольников есть в 60 странах мира. На соколиную охоту нет-нет да выедут Ричард Гир, Хулио Иглесиас и даже Мадонна... Бывают знаменитости и в соседней с нами Монголии. Сейчас в Иордании, Катаре, ОАЭ и прочих песчано-нефтяных государствах за хорошего ловца отдают "Мерседес" последней модели. Шейхи развлекаются, читал я в одном из монгольских репортажей, а мир оплакивает нелегально вывезенных в Эмираты "краснокнижных" птиц: половина из них гибнет во время перевозки... В том числе у нас на Алтае.