Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Дурнина

Рейтинг:   / 1
ПлохоОтлично 

С давних доперестроечных времен мы, как родную, любим Юрьевку.

Виктор Шпагин, самый знаменитый среди нас, грибников, встречаясь на вокзале, недоумевал: «Чего это вы прицепились к Юрьевке? Пустое место ведь, одни коровники…»

Шпагин, могучий старичина под два метра, отправлялся утром из Юрьевки в грибное Лукошкино и приносил к вечерней электричке до пяти ведер отборных груздей, лисичек, подберезовиков, а иногда и белых… Вечером дома сдавал добычу бабке для продажи и валился спать. А утром снова – на тайгинскую электричку и – за восемь верст, в Лукошкино.

– Нет, Витя, мы гектарами грибы не косим, – возражал ему мой друг и вечный напарник Николай. – Мы скромные – и коровникам рады…

Он, конечно, немного лукавил. В окрестностях Юрьевки и ближайшего с ней «79-го километра» попадались и белые грибы, и настоящие сырые грузди, и красношапочные генералы-подосиновики. Да еще как попадались!

Однажды пробродили мы по березнякам полдня с пустыми корзинами. До электрички оставалось полтора часа. И вдруг кричит Коля из соседнего околка: «Скорей сюда!» Я заторопился к товарищу, мало ли чего: «мотор» забарахлил, ногу подвернул.

А друг мой сидел счастливый у начала уходящей на десяток метров в редкую траву широкой колонны молодых, кучерявых, желтых груздей…

В другой раз в совсем вроде бы не грибном проходном лесочке я чуть не споткнулся о высокую бурую кочку, торчащую в густой траве. Оказалось, что поселилось здесь вдруг большое семейство крупных молодых, ядреных белых. На две двухведерные корзины хватило. Плюс в рюкзаки по десятку уложили, не оставлять же такое сокровище на произвол судьбы.

Мы бродили тут целыми днями, заходя далеко за линию ЛЭП, к Глухому пруду, по Большому и Малому березовому кругу. Обедали среди моря ромашек и душицы под огромной березой-вислухой, которую почему-то не любят комары и мошка. Знакомились с местными старожилами. Приезжал на «Беларуси» Василий-тракторист из соседнего совхоза. Заглушив машину, отправлялся вместе с нами на лесные пригорки, искать семейства хитрых лисичек и круглоголовых шампиньонов. Пригонял большое стадо молодой пастух Паша. Грибы он не собирал. Разъезжая по редколесью, он то и дело останавливая коня, приглашал: «Иди сюда, тут белые». В окрестностях Юрьевки постоянно паслось три-четыре стада коров из Симонова, Ключевой, «Рассвета».

В полдень мы пили с Пашей чай у огороженного березовыми жердями родника. И я сожалел, вот коровы ихние, дескать, грибы вытаптывают, целые дороги в лесу понаторили… Паша смеялся: «Вы ошибаетесь, дядя Саша, они грибы не трогают, наоборот, удобряют их своими лепешками». Мы с Колей потом убедились в справедливости аргументов пастуха и назвали два лесочка, где отстаивалось в жару Пашкино стадо, туалетными. В них под березами целыми семьями появлялись к концу лета желтые, белые, черные грузди, волнушки, сыроежки, коровники.

Прошедшим летом не смог мой верный напарник ни разу съездить в любимые леса. И все названивал по вечерам: «Как там наша Юрьевка?». А Юрьевка страдала, ей с каждым днем становилось все хуже.

В прошлом, XXвеке, она была станцией. Имелся даже крохотный зал ожидания с одним диваном. Потом, когда Ельцин в случае кризиса пообещал лечь на рельсы, один путь (на всякий случай) убрали. Стала она двухпутевым разъездом. То есть, еще разъехаться можно было встречным поездам. Когда же убрали и еще один, предпоследний, путь, она стала полустанком. Теперь называется просто ОП (остановочной площадкой). Поезда, гогоча, на полном ходу проносятся мимо. Останавливаются на минутку лишь редкие (три-четыре в день) электрички.

Нынче столичные миллиардеры – безраздельные хозяева всех российских дорог, и у нас, в Сибири, вслед за Москвой, уплотнили график движения, сократив количество пригородных маршрутов вдвое. Вагоны электричек уже не пустуют, набиваются, как говорят, под завязку. Кроме того, пустили утреннюю электричку, ходившую при советской власти ежедневно, только по нечетным числам. И, в удобное для себя время, на три часа позднее прошлогоднего графика, сократив почти до бесполезности и без того короткий трудовой день многих тысяч владельцев дач, садовых участков и любителей тихой грибной охоты.

Когда-то (в XXвеке) рядом с путями располагался в Юрьевке большой животноводческий комплекс. Еще один коровник стоял на берегу водопойного пруда в двух километрах от станции. Сейчас от того и другого остались одни заросшие бузиной и пустырником бетонные ребра, которые не смогли выворотить владельцы окрестных коттеджей.

Нынче я не встретил здесь ни одного стада. В знакомых лесах не то что путных грибов, вездесущих сыроежек не было. Все тропинки, грибные уклоны, низины и перелески позарастали буйной травой в рост человека. Жесткий как проволока камыш, крапива, белена, полынь, чертополох, репейник стояли стеной. А понизу, у самой земли, предательски стлался связывающий ноги мышиный горошек. Кроме того, в непролазной травище притаилась новинка – упругие как резина зеленые кочки…

– Это еще хорошо ноги об них не поломал, – заметил подошедший к водопроводной колонке местный житель. – Сосед, грибник заядлый, с весны с костылем ходит…

«Володя», – фамильярно протянул руку новый знакомый. Володе было никак не менее шестидесяти. Ну, да ладно, думаю, мне тоже не восемнадцать.

– Ток днем отключать начали, энергосбережением называется, – объяснил он безжизненность колонки. – Пойдем ко мне, тут рядом. Я утром целый бак в баню накачал…

До электрички оставалось полтора часа. Напился, умылся – чистая и сладкая здесь на «79-м» вода… Разговорились.

– Раньше кочек этих и в помине не было. На лугах травы совхоз выкашивал, шевелил землю тракторами, вот они и не выразили наружу. А в окопках всю траву скотина объедала, да мужики литовками выкашивали – не давали дурнине ходу. Потому и не цвели, не колосились разные чертополохи… Ну, а потом рынок объявили. Всем захотелось жирно есть и выгодно торговать. Перестройщики разгромили совхозы и колхозы, порезали скот, поделили на паи общественную землю. Коров съели, а паи за копейки «новым русским» под ихние новые «Рублевки» продали. Вот и покупаем до восьмидесяти процентов мяса в разных Нидерландах и Аргентинах. Одним словом, задурили землю…

Не знаю, читает ли тот новый знакомый мудрые словари Даля. Ведь это в них сорные ни к чему не пригодные, ядовитые травы называются дурниной, дурью. Но газеты, видимо, читает. Потому что оба мы вспомнили вдруг о заметке в одном из сентябрьских номеров правительственной «Российской газеты», доставляемой ветеранам войны и труда бесплатно. Речь шла в ней о страшном ползучем горчаке, заполонившем тысячи гектаров плодородных земель Омской области. Завезли его семена в Сибирь откуда-то с заморскими фруктами. Сорняк практически неистребим. Его корневая система уходит в землю на 16 метров, а рассеиваемые ветром семена сохраняют всхожесть в течение 40 лет. Горчак не боится ни мороза, ни засухи…

– Может, и до нас уже дополз, Омск-то почти рядом, – говорит Володя. – А ты о сыроежках хлопочешь…

Я не обижался и не спорил. Думал, что хорошо бы так же вот запросто побеседовать с юрьевским «философом» державным людям России. Да и не только с ним, с Володей. В деревнях у нас таких «собеседников» не один миллион наберется. И потолковать бы не только о горчаке и чертополохах осиротевших лесов и полей…

Весь прошедший XXвек мы, пожалуй, более упорно, чем нынче ЖКХ-коммуналку, реформировали сельское хозяйство.

Вспомним Карамзина, Соловьева, Костомарова. Скрупулезно анализируя отечественную историю, они приходили к выводу, что в России, с ее огромной территорией и непредсказуемым климатом успеха в деревне можно добиться лишь организованным коллективным трудом. Царский министр Столыпин вопреки исторической логике развернул борьбу с деревенской общиной, стремясь превратить русских крестьян в куркулей-отрубников прибалтийского типа. Ничего путного из его реформы не вышло.

«Реформу Столыпина часто восхваляют, усматривают в ней желание сделать крестьян собственниками, – писал в 1929 году кадетский лидер Милюков. – Столыпинская реформа пыталась отвлечь крестьян от раздела дворянских земель разделом их собственных (общинных) земель на пользу богатейшей части крестьянства».

«Реформа носила односторонний и ограниченный характер с явной политической подоплекой расколоть единый антипомещичий фронт российского крестьянства, создать в недрах последнего мощный слой зажиточных хозяев как новой опоры расшатанной революцией государственной власти…» Эта цитата уже из новейшего учебника для студентов вузов «История России. XXвек», выпущенного массовым тиражом в бурноперестроечном 1998 году. И там же: «Столыпин надеялся осуществить реформу с помощью массового переселения крестьян в Сибирь. Но здесь сплошь и рядом крестьян бросали на произвол судьбы. Не случайно из трех с лишним миллионов переселенцев 548 тысяч (18%) предпочли вернуться в родные края».

Столыпин вошел-таки в историю. Как автор «столыпинских арестантских вагонов» и «столыпинских галстуков» – виселиц по всей России. Но, тем не менее, его реформы славят «исторические телехроникеры» типа Сванидзе и Млечина, а руководители жестоко погоревшего Алтайского края намерены провести в Барнауле чуть ли ни международный семинар о столыпинских «преобразованиях».

Следующим реформатором совершенно противоположного толка стала в 80-е годы специалист по миграции сельского населения академик Заславская. Она предложила вместо бесперспективных мелких деревень создать большие агрогорода. Тысячи сел и деревень с их русским духом и бытом, с привычным укладом жизни исчезли с карты России. Агрогородов не появилось ни одного.

В те же 80-е годы мне довелось близко познакомиться с деревней Шуринкой. Возникла она в разгар столыпинской реформы. Переселенцам из Центрально России земли на Алтае не досталось, и две сотни обнищавших горемык из 18 губерний свезли на выжженный солнцем, покрытый горькой полынью никем не занятый пустырь нынешнего Промышленновского района. Данила Баклыков выкопал там первую землянку, а сын его Василий, став в советское время председателем созданного здесь колхоза имени Мичурина, превратил за 30 лет со своим коллективом бросовую Шуринку в цветущий благодатный край. Колхозники даже намерены были переименовать хозяйство в честь Героя Социалистического Труда Баклыкова. Против этого на собрании выступил сам Василий Данилович. Негоже перекраивать историю, говорил он, и принижать великое имя Мичурина – патриарха российского земледелия…

Примерно с год назад произошел очередной этап «реформирования» деревни. Кресло переведенного на другую работу министра сельского хозяйства заняла дипломированная счетная работница специалистка по ипотеке и лизингу. Кто знает, будет ли хоть какой-либо толк на деревне от очередной дамы?

А буквально на днях в одном из многочисленных телевизионных ток-шоу был предложен еще один вариант: разыграть землю и лесные угодья по тендеру. Правда, бойкий шоумен, видимо, не читал романов английского классика Вальтера Скотта и не знает, что нечто подобное уже было лет 800 назад, во времена благородного разбойника Робина Гуда. Разница лишь в том, что тогда земли и угодья огнем и мечом захватывали невежественные феодалы-рыцари, теперь же в цивилизованных тендерах победят образованные и успешные новые русские

Лет пять назад поселилась на краю Юрьевки молодая романтическая семья. Из нетесаных досок, целлофана и толя соорудили подобие дома, посадили грядки, обтянули простой проволокой (от коров) огородик с картошкой.

Они, муж с женой и двое ребятишек, стоя у своей «фазенды», весело приветствовали утреннюю электричку. А мы, пассажиры, наверное, весь поезд, желали от души «робинзонам» добра и удачи.

Нынче этих новоселов не было. Валялись в беспорядке обломки фанеры, клочки старой пленки… Жалко. Казалось еще беднее становится, теряет светлое лицо любимая Юрьевка. Уходит из нее добро. И непонятно, по какой такой тропинке идет в новый век знакомая заимка. Куда ты, Родина?..

Кемерово. 

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.