Адрес редакции:
650000, г. Кемерово,
Советский проспект, 40.
ГУК "Кузбасский центр искусств"
Телефон: (3842) 36-85-14
e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Журнал писателей России "Огни Кузбасса" выходит благодаря поддержке Администрации Кемеровской области, Министерства культуры и национальной политики Кузбасса, Администрации города Кемерово 
и ЗАО "Стройсервис".


Колдунья Азея (роман) ч.3

Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Содержание материала

часть 3 (окончание), 
часть 1 («Огни Кузбасса» № 1 - 2009 год) ,  часть 2 («Огни Кузбасса» № 2 - 2009 год)

 

Любовь недействительна

Не чаяла хворать Азея, да наступила на валежину, одетую лишайником, ухнув в скрытую мохом промоину, изувечила ногу.

Боль уняла своей волей - заклинанием, кое-как притащилась домой, а чтоб усугубления не было, обмазала травянистой массой, наложила дощатую шину в виде кухонной лопатки и ограничила свой путь печкой да кроватью.

Третий день домовничала у нее золотореченская полудýшка Апроська. Получалось это у нее отменно: мыть, печь, варить, стирать, ухаживать за детьми – нипочем не обгонишь. Девушка была одержима милосердием. Верно, все до нее доходило со скрипом, но уж коли дошло - кувалдой не выколотишь. За похвалу Апроська готова была лоб расшибить. Но особо девушка гордилась, когда Азея брала ее с собой по травы, по ягоды, по коренья-моренья. Часто с ними вместе находился Егорка. Апроське нравился Егорка, Егорке нравилась Апроська. У Апроськи между широко расставленными бровями была белая гладкая кожа. Егорке почему-то нравилось гладить эту чистую часть лба, а Апроська безропотно подчинялась, ровно ей это доставляло удовольствие. Девушка часто сжимала мальчишку в своих объятьях и целовала в щеку. Его обездоленное сердце трепетало. Егорка тосковал по своей сестренке Соне, а та почти постоянно гостила у дяди с тетей на прииске.

Азеин дом стоял на выселке Осиновки, можно сказать в лесу, со стороны - мало заметный. Сельчане, если набредали на него, со страхом обходили стороной: так было заведено. Многих пугала эта таинственная отселенка. Мистический трепет наводила деревянная

птица, обладающая способностью оживать. Молвят, нет ни одной неправдивой легенды. А птица на крыше колдуньиной избы легендарная. Много версий гуляет по селу и далеко за его пределами. Об этой птице знают все, хоть видеть ее доводилось немногим. Страдальцы появлялись в ее владениях с нуждой. Родной же брат Антон со своей хрупкой женой Броней ни с того, ни с сего, наезжал в гости внезапно. Броню Азея обожала, братца же своего недолюбливала за то, что часто заглядывал в чарку. Но никогда ему не отказывала, если он просил у нее араки или спирта, разрешала выпить не прежде, чем он поест. Антон днями бродил с Егоркой по лесу. Они надевали лыковые лапти или кожаные олочи, через плечо перекидывали легкие ичиги. Антон брал зипун, а Егорка фофудью (фуфайку). Обязательно брали с собой рогатину с привязанным на конце острым кованым ножом.

Скучая в постели, Азея озаботилась: что-то братец давненько не наведывался, Егорка уже дважды пытал: «Пошто дядя Антоша не едет?»

Всю эту больную Азеину неделю Апроська по-хозяйски, с охотцей носила с ключа или с речки воду, кормила корову, свинью с поросятами. Варила Егорке еду, который с большой охотой во всем помогал девушке. Мальчик почти все вечера и ночи находился в избушке, называемой поварней. У него было мягкое ложе, устеленное хворостом, медвежьими шкурами и травой. Азеин топчан, что стоял напротив, очень часто пустовал. Парень постоянно находился в лесу и охотился с луком на птиц и на мелких зверушек. Принося, домой трофеи, он хвастался ими Азее, а та его расхваливала. Однажды спросила: «А если бы я летела, ты бы меня тоже стрелой угостил?» - «Как я свою Катьку или Марею не узнаю? И летают они ночью при луне. А ночью я не охочусь». Она с интересом выслушивала его лесные рассказы. А случаев с парнишкой было великое множество. Он ловко лазал по деревьям. Летом купался, плавал и нырял в холодной речке. Мальчишка рос самостоятельным, закаленным. Осиновские отроки считали его упрямым. За провинности Азея его не ругала, лишь отмечала, где он сотворил добро, а где зло, которые она называла ошибками. Часто доверяла ему брать с собой в лес кривой монгольский меч, который, по уверению Трифелы, когда-то принадлежал Есугаю храброму, отцу Чингисхана. Зимой с речки иногда он приходил весь заиндевевший. У них с Осиновскими мальчишками была игра: чей «поссыкунчик» окажется выше. Они находили на речке вздутия. Почти у каждого из них был выпрямленный зуб конных граблей. Они на эти вздутия ставили всяк свой знак, а потом долбили. И как только пробивали корку льда, под напором из-под вздутия бил фонтан воды. Случалось, не успевших отскочить озорников - холодный фонтан окатывал с ног до головы. Победителем выходил тот, чей фонтан бил выше всех. Однажды Егорка пришел домой весь покрытый панцирем льда. Его треух и овчинный полушубок казались одетые стеклом. Мальчик был готов к тому, что Азея его за это будет отчитывать, но Азея со смехом сказала: «О! явился дед Мороз, где-то нужно искать бабку Морозиху». Она велела Егорке расстелить на голбчик полушубок и, как только растает лед, все время его встряхивать, чтобы он не задубел. Егорка все-таки заболел и провалялся целую неделю. Отпивался ягодами. Кончились каникулы, но он на три дня пропустил школу. Что интересно, эти пропущенные дни он каким-то образом умудрился наверстать.

Во время его болезни произошел странный случай. Пришла Колодина Анфиса. Она моргала часто и облизывалась. Руки расставлены были широко.

- Азеюшка, сударушка, сними с меня, ради бога, порчу. Навела на меня соседка, у которой я брала капусту. Но не могла отдать, потому, что в моем огороде ее сожрали козлы. Вот она и…. Куда не пойду - оказываюсь не там. Брюхо болит. В голове ровно кто червяком дрова пилит. Порченная я. О-о-ой порченная!

Азея взяла ее за руку и закричала, сморщившись как от боли. Апроська, взяла бабу за руку, и вытолкала за дверь. Так нужно.

- Апроська, скажи гостье, чтобы она не приезжала. - И произошло чудо - баба освободилась от порчи.

В этот же день с прииска Золоторечье приехала вдова Осмухина Павлина, которая сама себя называла Паулиной. На дверь Азеиной избы Апроська набросила плашку, отчего казалось, что в доме никого. Павлина проследовала в избушку-поварню, где находился Егорка. Затворив за собой дверь, вдова сверху получила «гостинец». С гвоздя над дверью сорвалась ржавая подкова. Из межи между лбом и волосами хлынула кровь. В голове гостьи помутнело, перед глазами засверкали искры. Павлина от неожиданности окостенела, а потом и завопила: «Убить хочете?!» Егорка вскочил с кровати, на которой лежал поверх постели. Забежала Апроська, а следом за ней вошла Азея, она прихрамывала:

- Чего тут стряслось?

Павлина Осмухина показала на лежащую у порога подкову.

- Апроська, холера! Ты сдурела, ли чо ли? Где ты взяла эту железяку? И пошто примостила ее прямо в избе?

- Ак, на счастье, Лизаровна. Касатников меня одарил ею, а я тебе счастья хочу дивней, чем себе… и Егорушке эвон.

- Варега ты недовязанная, Апросинья! Важно осчастливила нашу гостью.

- Осчастливила?! - плаксиво вопрошала Осьмухина. - Кому бы это счастье подарить? - Закатив глаза, она пыталась определить степень увечья. Боль куда то ушла, что нимало озадачило вдову.

- А что, действительно осчастливила. Ведь не захлестнула же до смерти. - Улыбнулась Азея. - Ну-ка, дева, живо березовой бахтармы! - приказала Азея Апроське и подняла подбородок Павлины. - Извинения прошу, как ваше светлое отечество?

- Паулина я Угрюмовна, матушка Азея-птица.

- Все путем будет Паулина Угрюмовна. - Азея чуть слышно стала читать заклинание. - Шла баба по речке, вела быка на нитке. Нитка оборвалась, кровь остановилась. Стану я на камень… - дочитав заклинание до конца, Азея повторила его еще дважды и отошла в сторону.

Павлина, тронув свой лоб, изумилась:

- Господи!!! Кровь-то остановилась. А мне эта ведьма Брюханова сказала, что моя кровь жидкая и остановить ее спочти что не можно. Вот халда, язви ее.

Апроська подала тонкую пленку, снятую со свежей бересты. Азея приложила ее к ранке на голове Павлины:

- А вы больше верьте Брюханихе, жить веселей будет.

- Я к тебе, Азея птица, за твоим словом. Привязался ко мне один любезник. Разлюли малина. С верховья Золотой речки на шитике приплывает. Который раз зовет за себя. Судя по тому, как он сгоношил шитик: Лодку саргами липовыми сшил, корнями, значит, длинными такими, это надо уметь. А Дутиха Зинаида мне сказала, что этот мужик негораздый. Мол, хитрец из лихих людей. У меня испуг: единова ночью приблудился ко мне один чалдон. Я его захлестнула сковородником - отцепился. Сумленье: а как опеть заявится? Хотя я на постой пустила чернявую девку Зайду. Зайда мне нагадала именно этого любезника Ипата. Опричь того он нашибает на моего покойного Кантельяна.

- Как она тебе гадала?

- Мы в подполье с ней спустились, закрыли западню, зажгли свечку. В стакан святой воды опустили мое обручальное колечко. Смотрели, смотрели мы в этот стакан, смотрели, смотрели. Морок в глазах, и вдруг в середине колечка лицо этого самого мужика Ипата. И вот что теперь делать мне? Выходить за него? Дак он меня на одиннадцать годов моложе. Но кается, что ему глянутся только жирные бабы.

- Покажи-ка мне твое колечко, Угрюмовна.

- Ой! А оно, видать, у Зайды где-то…. Совсем из ума вышибло.

- Ты до меня ни к кому не обращалась?

- Дак, к Дутихе, к Зинаиде.

- Кантельян-то много тебе оставил?

- Дак оставил…

- И чего тебе советует Дутова?

- Дак советуют многие в один голос, что это судьба моя: Ипат-от…. Мол, неча рассусоливать - выходить… сойтись с ним и все счастье. Опричь того, сделать хозяином дома и пайщиком деляны. Никому не ведомо, что пай деляны я продала супряге Кантельяна, Боберу. Жить, поживать, советуют, да добра наживать.

- И гомна наживать. Зайда у тебя одна дома?

- Дак она к своим в гости уехала.

- Тебе, Угрюмовна, не сходиться надо, а собирать манатки - и подальше от Золоторечья. Хочешь, я тебе сейчас царя Николая нагадаю или Григория Распутина?

- Можешь и Распутина нагадать?

- Нагадаю. Колечко-то есть? Нет. Ладно, можно без колечка. В избе не годится, нужен мрак. - Женщины опустились в подполье. Свечка едва осиливала темноту. Павлина долго вглядывалась в стакан воды. Она то чихала, то икала. Азея, улыбаясь, покачала головой, а потом серьезно проговорила шуточное заклинание. «Икота, икота, перейди на Федота, с Федота - на Якова, с Якова - на всякого». К удивлению Павлины, икота прекратилась. Осмухина стала всматриваться в стакан еще зорче. Несколько раз глаза ее смыкались от усталости. И вдруг на дне стакана вырисовался портрет Распутина. От того, что вода покачивалась, портрет казался ожившим. Павлина от изумления раскрыла рот.

- Прими стакан, - сказала Азея.

- Чего? - не поняла Павлина.

- Да стакан-то, говорю, прими.

Подняв стакан, Павлина еле поняла, что на ладони Азеи лежит небольшой портрет Распутина.

Они поднялись из подполья. Азея спросила Павлину:

- Хочешь поговорить с Кантельяном?

- Как поговорить?- испугалась женщина. - Он же в могиле.

- В этом доме все возможно. Одно условие - не подпускай его ближе чем на шаг. Сама не двигайся, сиди, как сидишь. И не пужай его. Будто ты не знаешь, что он мертвый. Я выйду, говоря с ним, не спеши, но торопись. Время у те в обрез. Спроси только об одном.

- Азея! Матушка, Азея, постой!!!

- Все. Я тебе не нужна. - Колдунья куда-то делась.

В дверь вошел Кантельян:

- Ты здорова, Паулина?

- Здорова. Что мне делать, Кантельян?

- Поджигай жилье, и чтоб ноги твоей здесь не было. - Кантельян растворился в воздухе.

Павлина сидела оцепеневшая. Ей не верилось, что она сейчас видела живого мужа.

Прокомментировать
Необходимо авторизоваться или зарегистрироваться для участия в дискуссии.