(в основу рассказа положены реальные события)

 

В ноябре 1976 года, по окончании действительной службы, которую проходил в Свердловском спортивном клубе армии, я приехал на Камчатку к матери, в поселок Мúльково, где, будучи в отличной физической форме, устроился на работу в бригаду плотников, занимающуюся строительством домов из бруса. От дома до работы было довольно далеко, поэтому проживал я в трехэтажном рабочем общежитии с полуподвалом, где мне выделили отдельную комнату.

Жила-была на дальнем конце хутора старушка  -  баба Фрося. Жила не тужила:  оглянуться не успеешь  -  как на дворе сумерки. Забот хватало  -  корову подоить, хавронью покормить, цыплят посчитать, дрова поколоть, печь растопить, воды из колодца натаскать.

Одна беда  -  одинокой была старуха, вдова, муж на войне погиб, детей не оставил. Стара была Фрося, к концу дня спина не разгибалась, а помощники ой как были нужны. Да и вечерами скучно одной чаи распивать.

Кто может знать при слове "расставанье"

Какая нам разлука предстоит?

О. Мандельштам

 

Заседания проходили в институтских аудиториях, и было приятно вновь окунуться в студенческую атмосферу, бродить по коридорам, заполненным молодежью, обедать в студенческой столовой, а в перерывах пить кофе на кафедре вместе с преподавателями и опять немного почувствовать себя студентом. Семинар практически закончился, на завтрашний день была назначена экскурсия.

 

И в городе и за городом погода была подстать настроению: дождь, слякоть, лужи…Лето не лето, осень не осень. Небо хмурилось, а ветер  беспрестанно гнал одну волну мрачных туч за другой.

Промокшие и продрогшие все разместились в ритуальном автобусе.

Вот и простились еще с одним нашим одноклассником. Андрей долго болел. И вот… сердце подвело.

Военный оркестр и караул, салютовавший генералу, уселись в свой автобус.

Единственный, кто из класса пошел по военной линии, это - Андрей. И дошел он до высоких чинов.

«Зло бывает порой в руке, как

орудие; узнанное или неузнанное,

оно, не переча, позволяет отложить

себя в сторону, если есть воля на то».

Ф.Кафка

 

Фюзеляж самолёта был пуст и напоминал собой полую огромную трубу, где не было никаких кресел и даже иллюминаторов, но тем не менее это был лайнер, и что он имел на своём борту странных пассажиров, в этом я не усомнился…  Эти пассажиры взволнованно шумели где-то в хвостовой части и по тому недовольному их ропоту, от которого бежали по коже мурашки, я понял – им предстоит некое ужасное мероприятие, если его можно назвать таковым.

На полях начинала колоситься рожь, но они, ещё местами взлохмаченные войной, были невспаханными и незасеянными, просто росла дикая вика, местами перемежаясь с головками красного клевера. Прошло всего два года после войны…  Ещё земля, развороченная воронками от бомб, смотрела в небо чёрными глазницами и, как по зарастающим струпьям болячек, по краям, сползая вниз, росли лебеда и иван-чай. Но жизнь брала своё, и голубое небо с еле видной точкой жаворонка в нем не могло не привлечь внимания Лёльки, бегущей через поле по просёлочной дороге, топтанной  уже с шести лет ножонками, вырастающими из её дырявых сандаликов.

Дверь с комариным стоном отворяется, и в сырой сумрак августовской ночи выходим по очереди: я и мой дед. После духоты натопленной впрок комнаты пространство ночного воздуха отдает сладостью. Деревянное крыльцо старчески поскрипывает, и нас встречает растрепанная влажная трава. Где-то у реки молодежь всерьез разыгралась с костром: дым от него виден сквозь этот душистый сумрак и заметно склоняется к низовью реки. А сверху внимательно наблюдают вековые звезды. Именно они – цель нашей прогулки. Сегодня важная ночь – мой экзамен по астрономии.

— Ну, начнем с легкого… — Дед пытается выразить мысль  по-учительски серьезно. – Найди-кась всех известных на небесах Медведиц.

 

Поезд ушёл. Я, отстав, бежала за ним по шпалам. Не догнала. И проснулась. Картинка о жизни, один к одному: отстала безнадёжно. Ушёл мой поезд. Мой ли?! Ну, а днём третьим, после предвестившего события, я сошла с рельсов. Поезд ушёл, да я-то пока ещё не ушла. В конце здешнего путешествия, но всё ещё здесь. И со своим транспортом мне самой определяться. Как и всем. И вообще: мой ли поезд ушёл, если сама я вот тут, дома... Телесно и психически. Всё утро и полдня занимаюсь кухней и уборкой.